– Что-то ты быстро, малыш, поговорил, – хмыкнул Илья.
Вид у Леонида был растерянный. А Илье так и хотелось спросить: ну и что – все завершилось?
Но спрашивать он не стал. Взял трубку и спокойно ответил:
– Да.
– Привет, гонщик, – послышался знакомый голос. – Ты где пропадал?
– Дела.
– Дела у прокурора, – хохотнул Родов, но тут же осекся и уже серьезно поинтересовался: – Что у тебя с моим человеком?
– В каком смысле?
– В прямом. Ты закончил его обучение?
– Есть вопрос, – откашлялся Илья и попытался увильнуть от щекотливой темы. – Тут ваш человек говорит, что вроде как обучение и не понадобится. В том смысле, что он кого-то обнаружил в городе.
– Ты плохо его обучал, гонщик, – недовольно произнес Родов. – Он не должен открывать свой рот. Ясно? В крайнем случае, как можно меньше. И уж свои умозаключения он должен оставлять при себе. А лучше их совсем не делать.
– Значит, все остается в силе? – понял Илья.
– И еще как в силе. Завтра к вам прилетают мои люди. Нужно кое с чем у вас там разобраться. Это тебя не касается – это касается лишь Люка. Они знают, где ты живешь, я им сказал, так что прими их, гонщик, а остальное… Остальное знает Люк. И еще. Люк затем возвратится с моими людьми. Он готов?
Вопрос был опасный. Если Илья даст отрицательный ответ – это может отразиться на нем самом. В какой степени, никто не знает, но то, что отразится, было понятно Илье на все сто.
– Он прошел практику? – настойчиво спрашивал Родов, не услышав ответа на свой вопрос.
– Нужно еще немного времени. В общем, он прошел, но…
– У тебя есть время до прилета моих людей. То есть до утра. Я предупреждал тебя – он понадобится мне в любой момент. Такой момент пришел. Я не могу больше тянуть.
«А пошел бы ты! Пуп земли, понимаешь ли».
– Не слышу? – в голосе Родова послышались металлические нотки.
– Я все понял. Ваш человек будет готов, – и тут же поправился: – Он уже готов.
– Я знал, что могу на тебя рассчитывать, – уже мягче сказал Родов и дал отбой.
Илья положил трубку на землю возле кресла, выматерился и посмотрел на Леонида со злостью:
– Ну и что, малыш? Все закончилось?
Леонид молчал.
– Я не знаю, какого хрена ты звонил Родову, но, мне кажется, ты накликал на себя беду.
– Я ее накликал на себя намного раньше, – с какой-то горечью выдал Леонид. – Так что теперь это уже не имеет значения.
– Вот уж тут извини. Имеет. И еще какое значение. Я не спрашиваю, по какой причине ты здесь. То есть я, конечно, должен тебя обучить. Но что ты потом будешь делать, мне неведомо, и я этого знать не хочу. Это не мое дело. А вот мое дело – это что обучение должно быть закончено. И если ты по какой-то там причине надеялся на лучшее – то… Надежды твои не оправдались. Родову ты нужен.
– Я знаю, – с какой-то ненавистью проговорил Леонид. – Он мне уже сказал.
– Я рад, что ты уже знаешь. И что мы будем делать?
– Я готов, – твердо сказал Леонид и присел на ступеньку крыльца. – А насчет практики… Мы можем и соврать.
– То есть?
– Ты скажешь, что я ее прошел. То же скажу и я. Родов не помчится проверять.
– А если помчится? – с сомнением спросил Илья; а затем, не дожидаясь ответа, продолжил: – Впрочем, здесь уже важно другое. Мы с тобой начали практику. Понимаешь? У нас были две попытки. Неудачные. А это значит, что мы в некоторой степени засветились.
– Ну, по большому счету мы ведь не нарисовались. То есть ни шатенка, ни тот, кто с нею был, не знают, кто в них стрелял. Так что, если оставить все, как есть, то…
Леонид пожал плечами, как бы говоря – все утихнет и баста, ведь в конечном итоге пострадавших нет.
Но у Ильи было совсем иное мнение. Он-то нарисовался. Уж его-то рожу тот, кто был с шатенкой, хорошо запомнил. Так что последствий следовало ожидать. Илья почему-то в этом не сомневался.
– Ты забыл о прилете людей Родова, которых сам накликал.
– Думаешь, они решат проверить наши слова?
– Я не знаю, какие указания им дал Родов. Но все может быть. А потому… А потому, малыш, нам придется все же заканчивать то, что мы начали.
Леонид поскучнел. А Илья поднялся с кресла и посмотрел на звездное небо, потом в глубину чернеющего сада и лишь после этого опять обратился к Леониду.
– Мы с тобой вместе с неделю, малыш. Я научил тебя как следует стрелять и еще кое-чему. И ты можешь нажимать на спусковой крючок. Но для профи этого мало. Понимаешь? Ты палил в собаку. В экстремальной ситуации ты, без сомнения, пальнешь и в человека. В экстремальной ситуации, – подчеркнул последнее Илья. – Но для профи, малыш, опять же, этого мало. Ты слишком много думаешь. И шатенка тому подтверждение. Ты промазал, целясь в нее с пяти шагов. Ты еще не в состоянии заполнить свое сознание в нужный момент холодностью. Со временем, вполне возможно, ты научишься это делать. Но пока…
– Об этом ты скажешь Родову? – насторожился Леонид.
– Родов этого не поймет. Но я хочу, чтобы это понял ты.
– Если нужно, – резко ответил Леонид, – я ее убью. Во второй раз я бы это сделал. Но тут… Ты же видел, что произошло.
Илья укоризненно покачал головой. Леонид по-мальчишечьи пытался переложить вину за промах на него, Илью. Пусть и не всю, а часть.
Илья тяжело вздохнул. И подумал, что у этого парня будущего никакого. Потому что он так ничего и не понял. Он уперся, как баран, в одно и сдвинуться не желает. Тем хуже для него.
– Если человеку что-то не нравится, он сваливает от этого далеко-далеко, – по-новому попытался втолковать свою мысль Илья.
– Это совет? – спросил Леонид.
«Именно, – подумал Илья. – Какой ты, паря, тупой. Тебе лучше убежать, чем нажимать на курок».
– Что ты, малыш, – вслух произнес Илья. – Никаких советов. Это не мой профиль. Просто мысли вслух.
Не дошло опять до парня. Слова унеслись в пустоту.
Значит, чему быть, того не миновать.
– Иди поспи немного, – сказал Илья. – Это тебе совет.
– А что с девушкой? – осторожно поинтересовался Леонид.
– Ты ее должен уничтожить, – ответил Илья, пожимая плечами. – Ты сам, дружок, выбираешь. Так что…
– То есть все же до конца?
– Во всяком случае, твое предложение не принимается… А теперь оставь меня. Мне нужно о многом подумать. Времени совсем нет.
Подумать на самом деле нужно было о многом. И, возможно, о том, а не свалить ли ему самому. После того, как Родов сообщил, что сюда прилетают его люди, Илья ясно почувствовал запах жареного. На это у него был нюх.
