– Да я…
– Мы, кажется, договорились: ты будешь выполнять все, что я скажу. Или нет? Уж постарайся… малыш.
Леонид вспыхнул, но тут же взял себя в руки.
Илья словно не заметил этого. Похлопал гостя по плечу и двинулся из комнаты вон.
– Туалет и ванная через гостиную, – остановившись на пороге, изрек Илья. – Там, в ванной, найдешь полотенце и пляжные тапочки… Если что-то еще понадобится – скажешь.
– А пожрать?
– Пожрать на кухне. Правда, там не так уж много чего. Я, понимаешь ли, не люблю готовить. Но вечерком мы с тобой сходим в один кабак. Есть тут на берегу. Тебе понравится… Так что к восьми постарайся вернуться.
– Не рано ли?
– Рано никогда не бывает, – нравоучительным тоном заявил Илья. – Вот поздно – да. И тогда это плохо. Ты не представляешь себе, малыш, насколько это плохо.
Илья покончил с философией и закрыл за собой дверь.
Родов позвонил около шести вечера.
Илья сидел в плетеном кресле возле входа в свой особняк и поглядывал в сторону моря; берег был в ста метрах от его жилья. В голове царила пустота, как на дне высохшего колодца.
Но когда раздался звонок, Илья решил, что теперь ему будет о чем поразмыслить. Он оказался прав.
4
Родов дышал тяжело. То ли от жары, которая царила в столице и о которой Илья каждый день слышал по телевизору, то ли от избытка веса.
Родов цедил слова в час по чайной ложке:
– Ты вот что… Я тебе не успел сказать. Насчет сроков. Я знаю, какие у тебя обычные. Но на этот раз все необычно. На этот раз я могу дать тебе лишь две недели.
Родов замолчал, как бы желая услышать реакцию собеседника.
– Я знаю, – спокойно произнес Илья.
– Что ты знаешь? – Родов даже затаил дыхание, будто Илья узнал нечто такое, что ему знать никак не следовало.
– То, что на этот раз две недели.
Родов с шумом выдохнул. И закашлялся. Как туберкулезник в порыве очередного приступа. А затем облегченно продолжил:
– Ага. Значит, «гонщик» тебе уже сказал?
«Так! А ведь не это тебя вдруг обеспокоило, – пронеслось в голове у Ильи. – А что ж, интересно, я еще мог узнать?»
– Сказал, – подтвердил Илья.
– Но кое-чего он тебе сказать все же не мог.
Илья предусмотрительно промолчал, давая возможность Родову попыхтеть в трубку.
– Две недели – это не конечный срок, – выдал после паузы Родов. – Две недели – это в лучшем случае. «Гонщик» может мне понадобиться и раньше.
– Когда раньше? – нахмурился Илья; в таком жестком режиме ему еще не приходилось работать; две недели – это уже жестко, а еще менее… пострадает качество.
– Точно не знаю. Но в любой момент я могу затребовать парня назад.
– Черт побери, – не выдержал Илья. – И вы хотите за такой срок получить специалиста?
– Хочу, дорогой. Еще как хочу. Ты и не представляешь себе насколько. И ты сделаешь это, – последние слова Родов проговорил с нажимом. – Пусть он не спит. Хотя нет. Без сна не обойтись. Тогда пусть спит поменьше. Два-три часа. А в остальное время ты его гоняй. Понял?
– Угу. Понял.
Илья хотел сказать, что загонять человека, конечно, можно. И за неделю. И за день. Только будет ли в том толк?
Но Родову было бесполезно что-либо говорить. Родов привык к тому, что его приказания выполнялись беспрекословно. И считал, что в мире нет ничего невозможного.
«Безмозглая туша», – со злостью подумал Илья. И неожиданно поймал себя на мысли, что так о своем работодателе он подумал впервые.
– Я все понял, – поспешно повторил Илья, словно испугавшись, что его мысли могут быть прочитаны собеседником.
– Я знал, что могу рассчитывать на тебя, – просипела тут же трубка. – Дерзай. И не забывай – на этот раз – с практикой…
Илья по-прежнему сидел в плетеном кресле у крыльца своего дома. Трубку радиотелефона он положил себе на колени.
Красота, которая его окружала, после разговора с Родовым не радовала глаз.
5
Леонид вернулся без десяти восемь. Раскрасневшийся, слегка запыхавшийся, словно бежал, боясь не успеть к назначенному времени.
Он успел. И был доволен. Мелкие капельки воды по всему телу. Мокрые волосы, плавки. И ясные, играющие озорным огоньком, синие глаза.
«Мальчишка», – в который раз подумал Илья. И в который раз тяжело вздохнул.
– Вот, – Леонид вернул доску, демонстрируя, что выполнил распоряжение своего учителя на все сто.
Илья лениво потянулся в кресле. И, глядя в сторону моря, без интереса спросил:
– Ну и как? Научился на ней плавать?
– Хы, – возмутился Леонид. – Научишься тут. Даже не думал, что на какой-то доске так тяжело удержаться.
– Как и везде. Как и в самой жизни, – нравоучительно проговорил Илья. – Держаться непросто.
Леонид поставил доску возле двери и посмотрел на Илью, как бы спрашивая – ну, и что дальше?
– У тебя десять минут. Одевайся и пойдем.
Леонид управился. Он был готов через пять минут. Черные джинсы, майка. Он оделся так, как и учитель. Чем вызвал у последнего улыбку.
– У нас время до одиннадцати, – кивнул ему Илья.
– А потом что? – Леонид насторожился, словно охотник, учуявший добычу.
Но Илья его разочаровал:
– А затем спать. У нас завтра напряженный день.
– А-а… Это… – Леонид вытащил из заднего кармана джинсов очки, ловко водрузил их на переносицу. – Ты, в общем, можешь не слишком волноваться. Насчет этих двух недель. Я, в принципе, не нуждаюсь ни в какой науке. И вообще не понимаю, какого хрена меня к тебе направили.
– Понятно, – вздохнул Илья. – Считаешь, что все умеешь.
– Я умею стрелять. И очень хорошо. И метаю ножи. Не хуже, чем стреляю.
– И думаешь, что этого достаточно?
– А что еще? – вспыхнул Леонид.
– Ты в людей стрелял? – Илья посмотрел Леониду в глаза; вместо глаз на него смотрели темные стекла очков; парень словно знал свое самое уязвимое место и старался его укрыть.
– Ну-у, – неуверенно произнес Леонид, как бы решая, что сейчас лучше сделать: соврать или сказать правду.
Что-либо решить ему не удалось.
– Значит – нет, – жестко ответил за него Илья и ругнулся про себя. – Однако считаешь, что убить сможешь, да?
– А что тут такого? – пожал плечами Леонид, будто у него спросили нечто обыденное, на чем не стоило и заострять внимание. – Нажал на спусковой крючок – и все.
