– Эй, красотка, – неожиданно обратился к девушке Миша. – Ты знаешь этого умника? – Родов-младший похлопал Кирю по спине, отчего тот едва не упал вперед.
Мила дернула плечами, словно испугавшись. Однако Миша посчитал это за отрицательный ответ. И перевел внимание на Воронцова.
– А ты, радушный хозяин, знаком с ним?
Илья едва не выругался. Он смотрел на запуганного парня и не очень-то верил, что он мог быть спутником шатенки, тем спутником, который стрелял в него. Ну никак не подходил мальчишка на эту роль. Но ведь он привел компанию Родова-младшего сюда.
– Впервые вижу, – вздохнул Илья, окидывая взглядом людей.
«Положить бы их всех здесь!» Илья почувствовал, как рука, удерживавшая оружие, зачесалась. В принципе, угрозу тут представляли только трое. Те, которых он сам вооружил. Этого мальчишку и Люка он в расчет не брал.
– Впервые? – недоверчиво глядел на него Родов-младший.
– Впервые.
– А он говорит, что тут остановился…
– Ну и разбирайтесь с ним, – в сердцах воскликнул Илья и сузил глаза. – Без меня только. Я хочу уйти.
Родов-младший колебался. Он знал от отца, кто перед ним. Вместе с тем, ситуация была не совсем понятной. Но… Но Мише хотелось как можно быстрее все закончить. Получить, что полагается, и разделаться с Кирей.
Поэтому после продолжительной паузы он решил сделать широкий жест.
– Ты нам не нужен. Посему можешь идти. Пока ты работаешь на Родовых – ты свободен, – последнюю фразу он произнес многозначительно.
– Девчонка пойдет со мной, – жестко проговорил Илья; такую свидетельницу он не собирался тут оставлять; чтобы она рассказала о промахах его ученика?
Родов-младший пожал плечами:
– Я ее не знаю. Можешь забирать… А ты всегда со своими красотками при оружии разговариваешь?
Двое приятелей Миши вновь заулыбались.
«Кретины», – подумал Илья. Поднял сумку и хотел было подойти к девушке, чтобы подхватить ее под руку, пока она не сделала что-либо из ряда вон выходящее, но… Подойти он не успел.
Избитый парень, стоявший до этого молча, вдруг поднял голову и четко выговорил:
– Сто тысяч находятся в этой сумке… Которую он хочет унести.
«Твою мать! Все-таки придется их здесь всех уложить».
2
Весь путь до дома Киря думал только об одном – как выжить. Он понимал, что его не спасут ни сто тысяч, ни флешка – последней у него к тому же и не было. Его не спасет ничто. Если только не он сам… Он был обречен. И вместе с тем, как всякий нормальный человек, Киря хотел жить. Несмотря на полное отсутствие шансов, он пытался найти лазейку, через которую мог бы выскочить из ситуации живым и невредимым…
Когда он оказался во дворе дома, ему пришла в голову спасительная идея. Он увидел Милу, увидел незнакомого человека и решил, что только одно ему поможет. Нужно внести сумятицу. Любую. И под шумок…
Когда он приметил знакомую сумку, то решил, что причина для сумятицы найдена. Незнакомый ему человек хотел унести сумку с деньгами. С деньгами, принадлежавшими Родову.
Вот об этом-то Киря и не замедлил сообщить. И с удовольствием отметил, что его стрелы попали в цель. Он угадал с этими стрелами.
– Стоп, стоп! – недобро протянул Миша при упоминании о ста тысячах. – Пожалуй, так просто тебе сейчас будет не уйти. Ну-ка открой сумочку!
Илья тяжело вздохнул, как-то осуждающе взглянул на небо, дескать, вот какое хорошее утро и как все недобро складывается.
Громилы Родова-младшего бросили рубашки на землю, обнажая «стволы».
«Вот же уроды! Дал вам оружие на свою голову. Хотя кто знал».
Илья медленно поставил сумку на землю и не успел выпрямиться, как раздалась новая команда Миши:
– И брось пистолет. Мы знаем, что ты им хорошо владеешь.
«Посмотрим, насколько вы знаете».
Их было трое. Трое, целящихся в него. И, несмотря на численный перевес, он готов был с ними потягаться.
«Первый выстрел в Мишу, прыжок в сторону – и поглядим».
Привести в жизнь это решение Илье не дали.
Он не успел нажать на спусковой крючок. Это кто-то сделал за него. Гулко грохнуло. И один из громил вдруг изогнулся и свалился прямо на Родова-младшего, причем последнего он при этом под себя подмял.
Илья не стал раздумывать. Времени на это уже не было. Он нажал на спуск и с выстрелом повалился на землю, затем совершил кувырок и очутился на метр от места, на котором стоял.
Второй боец Миши был подброшен ударом пули и припечатан к стволу дерева, по которому тут же и сполз на землю, широко раскинув ноги и руки.
Киря пригнулся, затем рухнул на землю и, увидев краем глаза сумку со ста тысячами, юрко пополз к ней.
– Ах же ты мерзавец, – прошипел Илья и ударил его ногой в переносицу.
Киря отлетел назад и завертелся на земле, скуля и закрывая руками лицо.
Илья сам пытался подхватить сумку, однако пуля, вонзившаяся в землю в нескольких сантиметрах от его руки, заставила его отказаться от попытки и отпрыгнуть к ближайшим кустам.
Со стороны калитки раздались еще выстрелы, заставившие вылезшего из-под мертвого тела Мишу вертеться на земле, уворачиваясь от пуль.
Куда-то в сторону отпрыгнул Леонид. Но на него Илья не стал обращать внимание.
Он увидел, как метнулась вперед, а затем в сторону девушка, и довольно усмехнулся. Там, куда она бежала, был забор. Правда, в том месте забор был как раз невысоким, и она, конечно, могла через него перелезть. Но Илья считал, что ее он настигнет непременно. Хотя… Стоило ли? Теперь лучше было сразу смотаться. Но девушка ринулась в том направлении, где находился его дом, и Илья успокоил себя тем, что все равно по пути.
Уклоняясь от веток, Илья бежал следом за шатенкой. «Хрен с ней, с сумкой, когда началась такая кутерьма».
Она на самом деле перебралась через забор, затем выбежала на улицу и бросилась в сторону побережья.
Когда она поняла, что за ней кто-то бежит, то не удержалась и вбежала в первый попавшийся двор.
Илья усмехнулся. Девушка вбежала прямо во двор его дома.
Он перешел на шаг. Ему казалось, что девушке уже не уйти.
У него был пистолет. И у него были еще собственные сбережения… Да. Он мог сваливать.
Девушка споткнулась на тропинке, упала, оцарапав коленку, и скрипнула зубами от боли. Она не успела подняться, лишь обернулась.
– Все мы куда-то бежим, – заметил Илья, нависая над девушкой с пистолетом в руке. – Только вот кто и куда в итоге прибегает…
Девушка приподнялась на локтях. Лицо у нее вдруг разгладилось, и она внятно произнесла:
