Генерал-лейтенант Александров невольно облизнул губы.
– Красиво рассказываешь, Дмитрий Сергеевич.
– Вот, Леша, рыбалка, а не баловство на пруду.
– Ну так давай на Волгу рванем. При наших-то возможностях и вертолет взять не проблема. Лодочку с мотором, палатку, снасти любые.
Белоногов вздохнул.
– Все это так, Леша, да только кто же нас с тобой отпустит? Даже на сутки. Тут не о рыбалке думаешь, а о разного рода мерзавцах, о том, как не дать им, скотам, людей погубить. Кстати, как у вас в разведке оценивают боевые возможности «Ягуара»?
– Опять дела. А я размечтался.
– Ну хоть помечтал для разрядки.
– Возможности «Ягуара»? Отряд укомплектован профессионалами. Хорошо вооружен, оснащен. Принимал участие во многих боевых операциях. Как сам понимаешь, если уцелел, то в успешных. Но привлекался и к карательным акциям.
– Да? Это важно. Карательные акции иногда ломают психику даже, казалось бы, железных бойцов. Что за дела такого рода?
– Ну, к примеру, в Хекбаде. Тогда «Ягуар» полностью истребил всех жителей иракской деревни. Положил женщин, стариков и детей.
Белоногов задумался.
– Так! Каратели, значит. Что ж, тем хуже для этих профи из «Ягуара». Мои парни ой как не любят карателей.
– А кто их любит? Твари, они и есть твари.
– Почуяли запах легкой крови. Это нам на руку.
– Я бы не стал рассчитывать на то, что карательные акции снизили боевой потенциал американских спецназовцев.
– Но и не повлиять на них не могли.
Александров пожал плечами.
– У тебя больше опыта в этих делах. Возможно, ты и прав.
– Еще вопрос, Алексей Владимирович.
– Да?
– У Коулмана есть преданные лично ему люди, готовые выполнить любой приказ генерала?
– Тебе «Ягуара» мало?
– Коулман наверняка планирует ликвидацию отряда-призрака. Не нужны ему свидетели.
Не требуются они и Гидону Друкеру, а особенно Алтеру Хайцеру. Провокация должна быть проведена чисто. Естественно, на территории Ирана валить бойцов «Ягуара» Коулман не планирует, но он обязательно должен их убрать. В Ираке. Там и следы замести. А для этого ему нужны свои люди.
Александров кивнул и сказал:
– Пока нам известно, что в США Коулмана постоянно сопровождают его подчиненные. Это Рик Брукс, личный водитель генерала, и охранник Билл Холл. В круг его ближайших людей входил и Джеймс Хендерсон. Но того, как тебе известно, завалил полковник Фостер, руководитель операции «Персидская ночь», застав с ним свою жену Анжелику.
Белоногов прошел по кабинету.
– Так, значит, как минимум двоих бывших спецназовцев Коулман при себе держит.
– Уточню, что в США.
– Долго ли их перебросить в Ирак? Мне еще надо знать, кто по боевой специальности эти Брукс и Холл.
– Я тебе отвечу на этот вопрос. Брукс – снайпер, Холл – сапер.
– Угу. Снайпер и сапер! Отлично. На будущее, Алексей Владимирович, прошу сообщать мне любые сведения, касающиеся всех членов боевого отряда «Ягуар», от рядового штурмовой группы до бригадного генерала Грэга Коулмана.
– Если они у меня будут.
– Естественно. Кофе?
Алексеев рассмеялся.
– Тебе, Дмитрий Сергеевич, просто необходим отдых. Или хотя бы передышка.
– А что, собственно, такого необычного я отмочил?
– Ничего. Но спросил второй раз. Я уже говорил тебе, что сейчас пью только зеленый чай.
– Да? Ну и ладно.
– Поехал я, Дмитрий Сергеевич!
– Давай, Алексей Владимирович.
Белоногов проводил до приемной высокопоставленного представителя СВР.
Военный полигон Альдамир, Иран. Суббота, 22 сентября
За сутки отряд «Z» обустроился в казарме, разделенной на отсеки, каждый из которых предназначался для одного человека. Сразу же после подъема Седов прошел в отсек французского капитана Лероя.
– Привет, Хакер, – поздоровался майор с подчиненным, который после бритья брызгал на лицо туалетную воду.
– Здравия желаю, командир.
– Почему пользуешься туалетной водой? Это запрещено. Для ухода за кожей есть специальный крем без запаха.
– Так мы же в отстое, командир?!
– В отстое? Скажи еще, в отстойнике.
– Я скажу другое. По сравнению с разведывательной группой, мы, конечно, можно сказать, находимся в идеальных условиях. Вообще-то, иранцы могли подготовить что-нибудь получше этой казармы.
– С баром и девочками?
– Ну, с этим у них строго. А вот создать уют могли бы.
– Они сами живут в таких же условиях. Но достаточно болтовни. Что у нас по объекту «Эрдуз»?
– Сейчас посмотрим. За ночь аппаратура сигнала тревоги не подавала.
– Посмотри!
Лерой, надев майку, присел за стол, уставленный разной аппаратурой, включил монитор.
– Так, что мы имеем? А имеем мы следующее: обстановка не изменилась, на базе все те же шестнадцать человек, два поста с часовыми. Часть бойцов «Ягуара», пять, нет, шесть человек находятся на поверхности, в том числе и полковник Фостер. Его подземный каземат пуст. На позициях наблюдения разведгруппы один человек, кто, сказать не могу. Трое в роще. Все по-прежнему, как и было.
– Возле базы, в восточном районе Эрдуза посторонние люди есть?
– Нет.
– Ущелье?
Лерой переключил аппаратуру и доложил:
– И там все как прежде. Пограничники на месте. В ущелье их трое.
– Понятно.
В отсек Лероя зашел старший лейтенант Шинкевич и сообщил:
– Командир, вас желает видеть капитан Давенди.
– Ему-то что надо?
– Откуда мне знать.
– Прямо так и желает?
– Горит нетерпением.
– Где он?
– В отсеке планирования и совещаний.
– Хорошо, свободен!
Шинкевич ушел, а Седов приказал Лерою:
– Продолжай постоянное наблюдение за базой и ущельем, в целом за Эрдузом. Если что, вызывай меня. Завтрак тебе принесут.
– Я не смогу целый день смотреть в монитор.
– Потребуется замена, сообщи. Все, я к Давенди.
– Мрачный тип этот офицер корпуса стражей исламской революции. По-моему, он подозревает, что в отряде «Z» есть не только российские офицеры.
– Плевать на его подозрения. Наше присутствие в Иране согласовано на высшем уровне. Ты не обращай внимания на иранцев. Отслеживай обстановку.
