– Если надо, смогу! У меня есть хорошие знакомые в Гданьске, они помогут. Единственное, им надо заплатить за помощь.
– Сколько?
– Ну, не знаю. Кто этот Кочик?
– Доверенный человек Гозняка.
– Каспера? Тогда хватит пятнадцати тысяч евро.
– Хорошо. Как найдешь Кочика, посмотришь за ним, он, наверное, имеет охрану. Выберешь момент, уберешь охранников и побеседуешь с этим Кочиком.
– О чем?
– О том, где находится миллион четыреста тысяч евро.
Зениг присвистнул:
– Ничего себе! Хорошая сумма. Позвольте узнать, откуда у Кочика, доверенного лица Каспера, такие деньги?
– Тебе не все равно?
– Просто интересно.
– Какой-то нездоровый у тебя интерес, Карл!
Зениг развел руки.
– Все понял. Я найду Кочика, он выложит мне эти деньги, дальше что?
– А дальше уберешь и человека Каспера Кочика. Но так, чтобы следы убийства не привели сюда. Главное, чтобы Гозняк не узнал, чьих рук убийство его доверенного лица, которое он очень ценит. Зачистишь все за собой, привезешь деньги мне, используя свои каналы пересечения границ.
– Ясно! Каков мой гонорар?
– Как только деньги окажутся на этом столе, ты сам отсчитаешь сто сорок тысяч евро. Это твой гонорар.
– Десять процентов. Неплохая доля. А как насчет командировочных расходов?
Возинский прошел в отдельную комнату, где стоял сейф, открыл его, взял две пачки купюр. Вошел в кабинет, передал деньги Зенигу:
– Здесь десять тысяч фунтов, пять тысяч долларов и пятнадцать тысяч евро. Этого тебе хватит на все.
– Даже останется. Но сразу хочу предупредить: чтобы отработать задачу чисто, мне потребуется время.
– Сколько?
Зениг пожал плечами:
– Навскидку сказать не могу. Может, сутки, может, неделя, все зависит от того, насколько быстро сработают мои люди и какой образ жизни ведет этот Кочик.
– Хорошо. Я давно хотел посмотреть Гданьск, но не поверишь, так ни разу там и не был. Даже тогда, когда Валенса только создавал движение «Солидарность». А в Гданьске есть что посмотреть. Костел Святой Девы Марии, второй по величине в Европе, городскую ратушу, Аббатский дворец в Оливе, фонтан Нептуна, Большой арсенал, другие памятники эпохи Ренессанса.
Зениг усмехнулся:
– У меня другие интересы.
– Ночные клубы.
– Кому что нравится, пан Возинский.
– Ладно, главное, чтобы ты выполнил задание. Удачи, Карл. Завтра, в воскресенье, 8 июля, ты должен начать работу в Гданьске.
– До встречи, пан Возинский.
Отпустив Зенига, Возинский упал в кресло.
– И что сегодня за день такой, Лех?
Помощник присел напротив босса.
– Уверены, что верно поступаете, решив так жестко наказать Гозняка? Он не смирится с потерей денег и своего товарища, будет искать того, кто убил его друга и лишил весьма приличной суммы.
Возинский махнул рукой:
– Черт с ним, пусть ищет. Вопрос: что в итоге найдет?
– А как же те шестьсот тысяч, что группа Каспера забрала из дома Кёнингов?
– Пусть делят ее между собой. Мы же сделаем вид, что ничего об этих деньгах не знаем. Если Зениг сработает чисто, а он всегда до этого работал отменно, без единой, даже мелочной ошибки, то Гозняку долго придется ломать голову, пытаясь понять, кто убрал его человека и увел все деньги. До бесконечности долго. А люди типа Каспера столько не живут. Погибают.
– Вы завтра сами позвоните господину Березину?
Возинский отрицательно покачал головой:
– Нет. Это сделаешь ты.
– Мне сообщить Мохову о вашем согласии принять условия Березина? Или передать, что вы готовы встретиться с русским магнатом?
– Сообщишь о согласии. Встречу Березин назначит сам. Потянет время, думаю, чтобы показать свою значимость, и назначит.
– Когда планируете довести изменения в обстановке до наших заказчиков?
– Как только решим все организационные и финансовые вопросы с Березиным. Раньше это делать бессмысленно.
– Понятно! Что у нас еще на сегодня?
– Если мы сегодня продолжим работу, то рискуем загреметь в сумасшедший дом. Поэтому на сегодня все! Остаток дня я проведу с женой. Ты волен распоряжаться своим временем по собственному усмотрению. Руф Беккер тоже на сегодня свободна.
Каневич кивнул:
– Разрешите идти, пан Возинский?
– Конечно, Лех, отдыхай!
Каневич ушел. Вскоре его автомобиль вместе с секретарем-переводчиком Руф Беккер покинул территорию усадьбы.
Возинский выпил еще пятьдесят граммов виски, выкурил сигарету и пошел в апартаменты супруги.
Вернувшись в свой дом, Березин в сопровождении помощника проследовал в кабинет. В приемной Березин задержался. Присел на край стола секретаря и по совместительству любовницы, Линды Крейтон:
– Как у нас дела, Ли?
– Все, как обычно, господин Березин.
– Ну, к чему подобная официальность? Из России что-нибудь было?
– Нет! Два письма из Германии и Албании. Я положила их тебе на стол.
– Хорошо! Ты не забыла, у нас сегодня ужин в ресторане?
– А вот по этому поводу я хотела поговорить с тобой.
– Что-нибудь не так?
– Знаешь, Серж, не надо бы нам афишировать наши внеслужебные отношения!
– В чем дело?
– Если мой брат называет меня русской подстилкой, то нетрудно догадаться, каково мнение обо мне у соседей по дому. Со мной никто не разговаривает, встречаясь, стараются не замечать.
Березин достал сигарету, провел ею перед лицом, вдыхая аромат.
– Твой брат, Ли, извини меня, конечно, полный идиот, а соседи? Я куплю тебе квартиру в другом районе. И вопрос решится сам собой.
– На время.
– А что ты предлагаешь? Из-за какой-то мелочи лишать себя удовольствия?
– Нет! Но мы прекрасно можем провести время и здесь. Или тебе нравится постоянное преследование папарацци? Ты от этого испытываешь наслаждение? А статьи в журналах и газетах? Русский мафиози мстит соотечественнику. До каких пор русские будут диктовать в Англии свои условия? На какие средства Березин купил новый дом? Неужели тебе это не надоело?
– Тебе, Ли, не понять меня. Но пока Мохов не подберет тебе новую квартиру, согласен, мы не будем выходить в свет. Ты довольна?
– Да!
– Тогда закажи ужин. На 22.00. Сегодня ты останешься здесь. Впрочем, ты будешь жить в этом доме до покупки новой квартиры. А сейчас, дорогая, сделай нам с Моховым два кофе.
