– Вообще-то я удивляюсь, как Березин не опасается менять женщин. Ведь все они так или иначе посвящены в его незаконную деятельность.
Мохов усмехнулся:
– Что там женщины, Рой, спецслужбы Англии в курсе дел Березина и ничего, не трогают. Более того, сотрудничают с ним. Он нужен англичанам. Иначе наш уважаемый Сергей Михайлович давно бы сидел в тюрьме.
– Холодная война возобновилась?
– А разве она прекращалась, Рой? Лично я этого как-то не заметил. Давай! Как сбросишь информацию в Центр, сообщи мне.
– Непременно!
– Не забудь передать Гарри благодарность. Я уехал.
– Счастливого пути.
В это же время в загородном особняке, что расположился в небольшом поселке в двадцати километрах от польского города Щецина, Каспер Гозняк перед завтраком прогуливался по лесу, когда его окликнул спешащий от особняка Шиманьчик, державший в руках газету.
– Каспер! Подожди!
– Ты чего, как с цепи сорвался?
– Сорвешься тут, – тяжело дыша, проговорил подбежавший Шиманьчик.
– Что случилось, Бартош?
– Прочитай сам. Только что Вуйдик, ездивший за продуктами, привез газету. Я посмотрел, а там…
– Что там?
Гозняк вырвал из рук Шиманьчика газету «Жечь Посполита».
– На второй странице, Каспер, – подсказал Шиманьчик.
Гозняк развернул газету, и все внутри у него похолодело. Вторую страницу начинал заголовок: «Кровавая бойня в центре древнего Гданьска». Он впился глазами в статью. Прочитав, опустился на стоявшую рядом лавку.
– Черт возьми, но это невозможно.
– Там же черным по белому написано, что в ночь со вторника на среду в собственной квартире был убит Ян Кочик, двое его охранников Станислав Мазур и Михай Коваль. В спальной также найдена молодая особа, чья личность устанавливается, в которую убийца всадил четыре пули. А в кабинете вскрыт сейф. Из квартиры похищены драгоценности. Предварительная версия следствия – убийство с целью ограбления.
Гозняк тихо проговорил:
– Ты понимаешь, что это означает?
Шиманьчик вздохнул:
– Да что уж тут понимать? Убийца увел наши деньги, да еще прихватил средства и драгоценности самого Кочика.
– Но до того, как Ян перевез из разных банков деньги Кёнингов, никто и не пытался его грабить?! Кочик был осторожен, он не выпячивался, вел тихий образ жизни. И вдруг ограбление. Подготовленное, Бартош, ограбление. Убийца знал и об охране Яна, и о том, как она несет службу, и о проститутках, что Кочик заказывал дважды в неделю в одном и том же борделе. Неизвестный тщательно готовил ограбление и убийства. Следовательно, он знал о наших деньгах. Именно за ними он и охотился.
– Но кто он?
– О том, что миллион четыреста тысяч евро находятся в квартире Кочика в Гданьске, знали только он, я, и… ты!
– На что ты намекаешь, Каспер?
Гозняк вскочил, схватил Шиманьчика за отворот рубашки, так что на аллею посыпались пуговицы.
– Признавайся, холера ясна, твоих рук дело?
– Да ты что, Каспер?
– Признавайся, пся крев, иначе я тут же выпущу тебе кишки.
– Успокойся, Каспер. Клянусь всем святым, я никому не говорил о делах с Кочиком. Да и не знал, что деньги должны быть у него. Вспомни. Я отслеживал связь, мы обсуждали, выгорит ли дело, но конкретно о том, что надо делать с Кочиком, говорил ты!
Гозняк оттолкнул от себя Шиманьчика.
– Тогда кто и как узнал о наших деньгах?
– Ума не приложу. Ответ надо искать в Гданьске.
– В Гданьске уже ничего не найдешь. Черт побери, так вот просто лишиться целого состояния?!
Шиманьчик проговорил:
– Только люди пана Возинского могут через полицию получить хоть какие-то данные об ограблении.
– Что? – воскликнул Гозняк. – Люди Возинского? Ты предлагаешь позвонить ему и признаться, что мы с тобой, узнав о деньгах Кёнингов, по-тихому увели их? Втайне от босса? А основную сумму и втайне от подельников?! Да ты знаешь, что бывает за подобное крысятничество?! Смерть.
– Пан Возинский не пойдет на наше устранение. Мы нужны ему для проведения операции на газопроводе.
– Да? Ты считаешь, он не найдет нам замену? А нас, придурок, оставит в живых? Да Возинский за эти деньги, а больше за самоуправство, банально продаст нас в рабство. Тебе сказать, куда и кому?
– Не надо. Что же будем делать?
– Ничего! Водку жрать. Все легче станет на душе.
– Ты смиришься с потерей такой суммы?
– Уйди, Бартош! И газету забери. И вообще, – закричал Гозняк, – отвалите вы все от меня!
Гозняк быстро вернулся в особняк, забрал из бара четыре бутылки водки, блок сигарет и закрылся у себя в апартаментах. Никто из банды ничего не понимал. Кроме Шиманьчика, но тот благоразумно делал вид, что тоже ничего не понимает. В усадьбе установилась напряженная тишина, которую ближе к вечеру разорвал оглушительный грохот грома внезапно начавшейся яростной грозы.
Глава седьмая
Москва, суббота, 14 июля
Седов с Галиной приехали в супермаркет бытовой техники. Выбрать новый телевизор и купить подарок на день рождения сына подполковника Крылова. На завтра они были приглашены на праздник, а какой праздник без подарка? Начали с поиска телевизора. В отделе на стеллажах от пола до потолка стояло множество моделей, глаза разбегались.
– Да, – проговорил Седов, – задачка не из легких, попробуй среди этого изобилия товаров что-то выбрать.
– Надо смотреть импортные телевизоры, Валера, – сказала Галя.
– Китайские? – усмехнулся Седов.
– Кстати, китайских-то я что-то и не вижу. Все больше российские. У нас что, и «Сони», и «Панасоники», и «Самсунги» производят?
– У нас, дорогая, все производят. Вопрос только, где это все. Да, выбор огромный, надо бы посоветоваться с продавцом-консультантом.
– Их больше менеджерами по продажам называют.
– Как бы ни называли, но я не вижу ни продавца, ни менеджера.
И действительно в отделе, представляющем собой огромный зал, заставленный различной аппаратурой, сотрудников магазина не было.
Мимо прошла девушка в форменной одежде.
– Красавица, – обратился к ней Седов, – нам бы…
Девушка бросила:
– Я здесь не работаю.
– А кто работает?
– Тот, кто работает, подойдет, – сказала она. И пошла дальше, отчаянно виляя узкими ягодицами.
Галина посмотрела на мужа:
