«Она ничего не знает про алмаз, – уверился Геннадий. – А он где-то там лежит среди сажи, пыли и обломков. Зря Беркут думает, что я ничего не знаю, – усмехнулся он. – Впрочем, когда я уговорю ее, им придется раскошелиться».
Женя заварила чай.
– С медом будете? – спросила она.
– Знаете, Женя, – взяв чашку с чаем, сказал Колупаев, – вы молодая красивая женщина, а отказываясь от таких денег, обрекаете себя на жалкое прозябание. Со временем отсюда все уедут, а следовательно, и вы будете никому не нужны. И что станете тогда делать?
– Все! Пошел вон! – указала Женя на дверь рукой.
– А где же хваленое сибирское гостеприимство? – насмешливо спросил Геннадий. – В общем, сядь, девочка, и выслушай меня. По… – И тут, вскочив, отпрыгнул к двери. – Ты чокнутая?! – испуганно заорал он. В руках у Жени была мелкокалиберная однозарядная винтовка.
– У тебя тридцать секунд, чтобы уйти, – направив ствол ему на левую ногу, спокойно проговорила она. – Или я выстрелю.
– Дура! – заорал он и выскочил из медпункта.
– Научилась Женька гостей выпроваживать, – усмехнулся, глядя в окно, Иван Демьянович. Дмитрий и Вера подошли к окну и увидели быстро убегавшего, постоянно оглядывавшегося мужчину. – Покупатель новый, – добавил старик.
– Она его кипятком, что ли, окатила? – усмехнулся зять.
– Винтовку, наверное, взяла, – усмехнулся тесть. – У нее и разрешение есть, и билет охотничий. И стреляет, кстати, метко. Она вроде занималась стрельбой-то. На лыжах бегала и по мишеням стреляла…
– Биатлоном занималась, – догадался Дмитрий.
– Она меня чуть не убила! – орал Колупаев. – Из винтовки в меня стреляла!
– Слышь, ты, – зевнул участковый, – если б Сиротина стреляла, ты бы уже без яиц был. Она белке в глаз с двадцати метров бьет. Билет охотничий есть, и разрешение на винтовку тоже имеется.
– Я буду жаловаться прокурору, – заявил Колупаев.
– Еще слово, – предупредил участковый, – и я тебя за попытку изнасилования возьму. Свидетелей найду, – добавил он. – И полное право имею тебя на сутки задержать. Так что давай отсюда по-хорошему, – посоветовал старший лейтенант. – А к прокурору пойдешь, неприятностей огребешь, – неожиданно в рифму проговорил он и рассмеялся. – Во блин, с городскими общаюсь и уже стихами шпарю! Свидетелей у тебя нет, а она найдет.
– Я этого так не оставлю! – зло пообещал, выходя, Колупаев.
– А алмаз вполне может быть у Женьки, – рассуждал Дмитрий. – Поэтому она и дом не продает. Ведь кто купит, найдет сейф, а там…
– А если строить фельдшерский пункт начнут, – усмехнулась Вера, – тогда тоже сейф обнаружат.
– Может быть, – согласился с ней муж. – Как бы ей в доверие войти? Этот алмаз стоит почти два миллиона евро. Прикинь, сколько это в рублях будет?
– Собственно, даже за два миллиона рублей я бы ей голову как курице отрубила! – скривилась в хищной улыбке Вера.
– Вот это да, – удивился Дмитрий, – я тебя, оказывается, не знаю. Ты…
– А все очень просто, – объяснила Вера. – Надоело мне все это. Вернемся в город, и что? – сердито спросила она. – Снова идти продавщицей в ларек? Магазин наш закрылся, и что теперь делать, не знаю. А ты опять будешь на машине таксовать? А наш «Москвич» уже давно пора на металлолом сдать. Хорошо еще, что отец помогает, – вздохнула она. – И детей, считай, он одевает, и еду дает, и денег хоть немного, но подбрасывает. Я бы на месте этой детдомовской продала все и сбежала бы отсюда. Представляешь, ей за это пожарище триста тысяч предлагали! – всплеснула руками Вера. – А эта дуреха уперлась, и все. Буду строить…
– Да, может, и не дуреха, – усмехнулся муж. – Найдет этот камушек, получит кучу бабок и тогда умотает. Правда, делиться ей придется, ведь одна не справится.
– Конечно, не сама же она будет все это расчищать, – фыркнула Вера. – А те, кто найдет, наверняка заберут алмаз и скажут, что ничего в сейфе не было.
– Хрен ты угадала, ключик-то у Женьки. Так что без нее никто ничего не возьмет. Да и среди местных окажется много помощников, и каждый будет надеяться, что сейф он найдет.
– А если в сейфе нет ничего? – спросила Вера. – Просто придумали причину, из-за чего это случилось. Отец бы знал, если бы у Медведева алмаз был. Они ведь друзья старые…
– Может, и так, – сказал Дмитрий. – Но с Женькой надо бы как-то обговорить это дело.
Россия, Красноярск
– Не согласна она, – сказал в телефон Колупаев. – И алмаза у нее нет, – заявил он. – Это я точно говорю. Проверил я эту Сиротину. А она в меня из винтовки целилась. Чуть не пристрелила. Дура она, эта детдомовская, – закончил он.
– Ну что ж, – прохрипел Учитель. – Значит, придется все решать Беркуту.
– И где это Волчье? – спросил плотный молодой мужчина.
– Надо лететь до Северо-Енисейска, – ответил худощавый парень в штормовке. – А там до Волчьего километров двадцать. Но туда только самолетом можно добраться, а у нас документы…
– Но, наверное, в этих районах сейчас есть такие, кто летает на вертолетах как таксист, – высказался третий, среднего роста, с дипломатом в руке.
– Собственно, это должен решать Пестов, – подвел итог плотный. – Он нас встретил и знает, зачем мы здесь и куда нам нужно. Поэтому решение о доставке нас в Волчье принимает и осуществляет он.
– А кто они по нации-то? – тихо спросила невысокая пожилая женщина. – Говорят не по-нашему. Может, шпионы? – Она посмотрела на дверь комнаты. – И тогда нас всех в лагеря посадят. А…
– Мама, – недовольно прервала ее дочь. – Это немцы из Германии. Они приехали посмотреть тайгу. Поохотиться и так далее. Они друзья Ганса, с которым Вася познакомился в…
– Да помню я этого Ганса, – сказала мать. – Невзрачный такой и больно уж брезгливый, я им тогда щей наварила, а он…
– Да и черт с ним, главное, они нам платят хорошо. А если и жрать не будут, опять же экономия! – засмеялась женщина.
– Ну тебя, Валька! – отмахнулась мать. – У тебя все на уме только деньги. А много дадут-то? – тут же спросила она.
– Нам хватит. – В кухню вошел высокий плотный бородач. – И знаешь, теща, ты бы не лезла в эти дела. Постарайся вообще с ними не разговаривать.
– Василий! – открыв дверь, позвал его плотный. – Извините, дамы, – поклонился он женщинам, – но нам нужно обсудить кое-какие вопросы с Василием.
– Иду, – откликнулся бородач. – Может, чего хотите? – спросил он. – Ну там чайку, кофе или, может, винца? – подмигнул он немцу. – У нас есть.
– Идите к нам, Василь, – раздался из комнаты резкий голос. – А вам, Шульц, хватит заниматься ерундой. Ведите себя достойно. Их интересует только сумма денег, которую мы им предложим.
