Я мысленно подивилась такой предвзятости Сереги и сказала:
– Мало ли! Чем они старше, тем опытнее.
Охранник отмахнулся:
– Бросьте ваши приколы, Евгения Максимовна! – И выдал мне еще порцию информации: – «Жучки» ставит кто-то из гостей!
Я указала в сторону дома:
– Гости тут бывают?
Он кивнул:
– В каждом доме бывают гости, Евгения Максимовна. Какие – к шефу, а какие – к его жене, Наталье Васильевне, приезжают.
– А она сама где?
– Она на курорте сейчас, с сыном. В Анталии, кажется.
И отчего я тетушку туда же не отправила? Глядишь, она в одном отеле с женой «мамонта» проживала бы. Интересное бы узнала что-нибудь…
– Понятно… И много у них гостей бывает?
– Прилично. Шеф иногда выпить любит. Тут порою такие дискотеки затевают, что издалека слышно.
А Ветров, оказывается, обожает отдохнуть с размахом? Интересное обстоятельство! Уважаю пьяных. Столько всего они рассказывают о себе, аж запоминать не успеваешь.
Я делано расширила глаза:
– Вот даже как?
Сергей опять попытался прервать беседу. По-любому она ему в тягость была. Спросил меня деловито, взяв газету:
– Еще будут вопросы?
А как же! Пока я не выведаю все, что ты знаешь, Серега, – не уйду. Буду спрашивать и спрашивать.
Я вспомнила слова Ветрова относительно численности его штата. Спросила:
– Александр Геннадьевич сказал мне, что охранников здесь четверо. А я пока что видела только троих, включая вас.
– Толян сейчас спит, похоже. Или книжку читает. Вы на втором этаже посмотрите, в столовой, наверняка найдете его.
Забавно! Пойду доставать другого охранника, раз этот говорить не хочет. Но потом обязательно вернусь.
Я заверила Серегу, встав со стула:
– Непременно посмотрю!
Выйдя из будки, я закурила.
Блин, веду я себя как следователь, а не как телохранитель. Вопросы задаю, пристаю к охране, выглядываю и разнюхиваю. Нельзя так делать. Могут и уволить, посчитав меня за агента чьего-нибудь. Да хоть из органов! Или за «казачка» – от конкурентов по бизнесу подарочек. Надо быть поспокойнее. Вот как четвертого охранника этого странного дома увижу, так сразу же и успокоюсь. Начну исполнять прямые обязанности телохранителя. Четвертый в столовой, кажется? Отлично.
Вернувшись в дом, я поднялась на второй этаж. Смело толкнула двери в столовую. И остановилась.
За столом сидел лично Ветров. И какой-то старичок. Седой, морщинистый. Обедали они. Молча. «Мамонт» баловался жареной курицей и вином, а второй посетитель столовой попивал кофе, судя по запаху, и читал газету. А где же четвертый охранник? Может быть, где-то в комнатах?
Я смущенно кашлянула:
– Приятного аппетита. Не помешала?
Ветров покачал головой:
– Нисколько, Евгения Максимовна. Кого-то ищете?
Я не стала кривить душой. Призналась честно:
– Четвертого охранника ищу, Александр Геннадьевич. Троих я уже видела, а вот его – еще нет. Познакомиться хотелось бы.
Ветров указал на старичка и сказал:
– Вот он. Анатолием его зовут.
Старичок встал со стула, отставив чашку. Кивнул мне. Сел и взял чашку.
Неловкая ситуация, признаюсь, получилась. При Ветрове-то многим не поинтересуешься, придется мне быть скромной. И не показывать интереса к происходящим здесь странным делам, делищам и делишкам. Да и просто – некультурно вышло. Хожу, понимаешь, по дому, всех увидеть хочу, знакомство навязать, вопросов всем задать массу. Нельзя так. Это уже наглостью попахивает. За это можно и расчет получить.
Хозяин дома вытер руки салфеткой. Отодвинул тарелку с истерзанным трупиком птицы. Отхлебнул вина – прямо из бутылки. И развеял мои «непонятки»:
– Вы не смотрите, что Анатолий слегка, как бы это сказать, в возрасте. Дело свое он знает хорошо. Претензий к нему с моей стороны нет. Вместе мы работаем уже восьмой год.
Я улыбнулась – дружелюбно. Не хватало еще, чтобы старичок обиделся на меня. Привела наблюдения из личного опыта, чтобы как-то скрасить неловкость:
– Опыт приходит с возрастом, Александр Геннадьевич.
Ветров тоже улыбнулся. Впервые, наверное, с момента нашей встречи. Возразил:
– Но ведь вы-то молоды, Евгения Максимовна. Тем не менее люди отзываются о вас как о прекрасном специалисте, знающем свое дело.
Я внесла поправку:
– Окончание одного учебного заведения позволяет мне быть на высоте.
Ветров заинтересовался:
– Какого, если не секрет?
На всякий случай я его предупредила:
– Вам это ни о чем не скажет, Александр Геннадьевич.
Работодатель не понял намека. Настоял на своем:
– Ну а все-таки?
Я села на свободный стул. Достала сигареты. И вежливо сказала:
– Ворошиловка.
Старичок Анатолий поперхнулся кофе и закашлялся. Ветров так и не понял ничего: я была права насчет его неосведомленности. Смотрел то на меня, то на странно себя поведшего охранника.
Спросил, не выдержав, наконец:
– Ты чего, Толян?
Тот прекратил кашлять. Помотал головой:
– Да кофе не в то горло попал, шеф.
– Точно?
– Почти.
Я закурила. Спросила:
– Вы что-то знаете об этом заведении?
Старичок ответил неопределенно:
– Слышал.
Ветров приложился к бутылке еще раз и захотел подробностей:
– А что именно ты слышал?
– Там готовят боевиков экстра-класса, шеф.
Ветров удивленно на меня посмотрел. Спросил:
– Вы что, Евгения Максимовна, – боевик?!
Я собиралась было кивнуть, но передумала. Испугается еще, откажется от услуг телохранителя. Мне такой расклад не нужен. Мне работа нужна. И деньги соответственно. И не боевик я вовсе. Вот так и скажу:
– Нет. С чего вы взяли? Я училась на телохранителя, Александр Геннадьевич. И только на него.
– А разве это не одно и то же?
– Это разные вещи. Хоть и «расстояние» между ними небольшое. Все от человека зависит. Добрый идет в охрану. Злой, напротив, – в боевики.
– Интересно! Вот, значит, откуда террористы выходят…
Я озвучила определение, которое считала правильным:
– Террористом любой может стать, Александр Геннадьевич. Для этого нужна бомба побольше, чтобы разрушения учинить, и сила воли, позволяющая не свернуть на половине пути к исполнению теракта. Только и всего.
