Джованни остался стоять, неприятно пораженный тем, как резко оборвал дон Бинато столь важный разговор. Ему вспомнилась фреска, изображающая апостола Петра и его попытки ходить по воде. «Апостолы всего лишь такие же люди, — подумал он, — напрасно мы ждем от монахов святости и подвижничества». Он прихлопнул комара, который уже примеривался, как бы его укусить, и невольно обратил внимание на то, что комар летел, странно наклонив тельце. И тут он вспомнил, что пора отправляться в путь.
VIII
Джованни прибыл в Равенну на следующий день к полудню и сразу отправился к Бернару, который остановился в монастыре Святого Теодоро. Он нашел его в паломнической келье, Бернар сидел за столом и внимательно изучал текст Комедии. Джованни поведал ему о том, что удалось узнать. Нужно было ехать в Болонью и разыскивать тех двоих, что выдавали себя за францисканцев.
— По мне, будет лучше, если мы останется здесь и попробуем отыскать последние песни поэмы. Самое важное — это узнать, где находится сокровище тамплиеров, ведь если кто-то обнаружит его раньше, чем мы, оно может быть в опасности. Те, кто убил поэта, искали именно его.
— Если это преступление действительно связано с тамплиерами, возможно, найдя наемных убийц, мы сможем…
— Я не сомневаюсь, что смерть Данте связана с тайной тамплиеров, которая была ему известна. Кто-то хотел заткнуть ему рот, — отрезал Бернар.
— И это значит…
— Это значит, что вы поедете один, а я остаюсь, чтобы завершить здесь дела.
Джованни пытался настаивать, но Бернар никак не соглашался и тоже хотел убедить товарища остаться в Равенне, чтобы разыскать последние песни поэмы, поскольку был уверен, что Данте являлся тайным членом ордена рыцарей Храма.
— Когда я впервые прочел поэму, она поразила меня в самое сердце, — сказал Бернар. — Я почувствовал, как мои надежды оживают, как я снова возрождаюсь к жизни. Я словно вновь стал двадцатилетним юнцом, во мне проснулось то, что я считал безвозвратно погибшим. Этой книге суждено спасти весь христианский мир, это и есть крестовый поход, и сила его слова такова, что может помочь всей Европе. Когда-то мы защищали каменные стены на маленьком клочке земли посреди пустыни и даже не подозревали, что основное место борьбы находится здесь, в старой Европе, что насквозь пропитана ложью и алчностью. Сначала я этого не понимал, но как только прочел первую песнь Ада, то почувствовал, что со страниц Комедии рвется в мир огромная энергия, словно сам Господь диктовал Данте эти строки.
Все это часть огромного Божественного замысла, и поэт занимает в нем центральное место. Ах, если бы мне было дано разгадать смысл этого таинственного рисунка! Но я вижу лишь несколько линий. Мне уже пятьдесят, времени осталось немного, и каждый день я молюсь о том, чтобы Господь позволил, по мере сил моих, приобщиться и мне к великому делу постепенного искупления грехов нашего мира.
Когда я прочел первую часть Комедии, я убедился, что это произведение таит в себе великую тайну.
Данте отправляется в путь из самого центра нашего мира, а затем он оказывается в центре Земли. Общеизвестно, что центром христианского мира является Иерусалим. Так что, если темный лес, в котором заблудился поэт, — это Оливковая гора, та самая, где Христу явился дьявол-искуситель, тогда долина, где Данте сбился с пути, — это Кедронская долина, что между Оливковой горой и горой Мория, известной еще как Храмовая гора, ибо на ней возвышается Храм Соломона. Выйдя из лесу, паломник хотел направиться в Иерусалим, но путь ему преградили три страшных зверя — Рысь, Лев и Волчица, воплощения похоти, гордости и алчности. Рыцари Храма при посвящении дают обет хранить целомудрие, жить в бедности и проявлять послушание и потому вынуждены постоянно бороться с этими чудищами. Я уверен, что выбор этих животных не просто случайность. Потом поэту является Вергилий, который воплощает собою разум, и рассказывает о том, что наступит день, когда явится Пес и восстановит мировой порядок, и тогда христиане вернутся в свои святые места и смогут почитать их как должно. Но пока к Храму не подойти, и потому им предстоит отправиться в другое путешествие. Так кто же этот Пес и что это за путешествие?
— Кто этот Пес? — невольно повторил Джованни.
— Образ гончего пса впервые возникает в сцене сна Карла Великого в «Песне о Роланде», — ответил Бернар. — В этой поэме, повествующей о героической борьбе рыцарей-христиан графа Роланда с неверными, появляется образ святого Теодориха, который вмешивается в ход битвы и помогает императору спасти королевство. Некоторые тамплиеры считали, что Карл Анжуйский был последним законным правителем Иерусалима, и потому появилась легенда о гончем псе — наследнике Карла, который родился под знаком Близнецов. В поэме говорится, что Пес родится «меж войлоком и войлоком», но это выражение можно истолковать также, как «меж близнецов», поскольку название созвездию дали близнецы Кастор и Поллукс, которых всегда изображают в войлочных шляпах. Наследник Карла вновь укажет христианам путь в Иерусалим, но пока это невозможно, поэт отправляется вслед за Вергилием в другое путешествие, которое приведет его к раю. Рай земной — это символическое обозначение нового Храма, куда тамплиеры перенесли нечто, что обнаружили в Иерусалиме. Они являлись хранителями этой святыни долгие годы, и после поражения ордена их миссия заключалась в том, чтобы сохранить этот загадочный предмет.
— Возможно, все так и есть, — заметил Джованни, — но доказать это уже невозможно. Я сильно сомневаюсь, что Данте имел какое-то отношение к обществу Семерых:
[18]
он любил свет, тайны были не для него.
— А что тогда, по-вашему, означают эти цифры: пять, десять и пять? — парировал Бернар. — И кто этот загадочный персонаж, который отправит в ад короля Филиппа и папу Климента? Ведь именно они распустили орден и стали преследовать рыцарей-тамплиеров! Данте словно предрекает то, что уже свершилось. Церковь и светская власть покрыли себя позором, когда король и папа решились на это богомерзкое дело, и потому Данте отправляет их в ад и называет «гигантом» и «блудницей». А пять-один-пять может означать слово или имя: пять букв, частица «де» — одна и снова пять, например Jacob-de-Molay, то есть Яков де Моле, последний Великий магистр ордена, приговоренный к сожжению королем Филиппом и папой Климентом одиннадцатого марта тысяча триста четырнадцатого года. Пока его готовили к казни, он посылал проклятия этим двоим и предрекал им гореть в аду. Говорят, что он подошел к столбу совершенно спокойно и позволил палачам привязать себя. Единственное, о чем он попросил своих мучителей, — чтобы они привязали его таким образом, чтобы руки его были скрещены на груди и чтобы он мог видеть Нотр-Дам. Так перед смертью он мог помолиться Пречистой Деве. Когда разожгли огонь, он громко прокричал, что пройдет немного времени и его мучители будут гореть в аду. Он знал, что среди толпы находятся члены тайного ордена, которые смогут сделать так, что его пророчество скоро сбудется. И они услышали его. Иначе как еще можно объяснить то, что папа Климент умер всего месяц спустя, а король не прожил и года? Папу отравили, а король погиб из-за несчастного случая на охоте, когда хитрые кабаны, вместо того чтобы пуститься прочь от всадников, бросились под копыта лошади, чтобы выбить седока из седла…
