Решение адмирала пираты встретили дружным радостным рёвом. «Серебряный флот»! Такого улова у джентльменов удачи не бывало уже давненько. А ради него стоило малость попотеть, спешно поднимая паруса и приводя корабли к новому курсу.
6
— Что это, дон Федерико?
— Это пираты, — на редкость безмятежно ответил вышеупомянутый.
— Пресвятая Дева! И вы так спокойны?
— А что нам остаётся делать, уважаемый? У этих ладронов лучшие в мире пушки. Я бы с радостью согласился затопить наши корабли, чтобы сокровища, принадлежащие испанской короне, им не достались, но вы ведь наверняка будете возражать.
— Не понимаю вашей иронии, сеньор капитан. У вас на борту самые уважаемые люди Новой Испании. Как можно шутить с их жизнями?
— Вот потому, сеньор, мы и будем вынуждены отдать разбойникам то, за чем они сюда явились…
Галка по вполне понятной причине не могла слышать, о чём говорил адмирал этой сводной эскадры со своим богатым пассажиром. Но она отлично видела, что творилось в самой испанской эскадре. Да, кораблей там было как на бродячей собаке блох. Но лишь двадцать шесть из них могли сравниться по размерам с «Гардарикой». Причём, семнадцать галеонов явно были не просто нагружены, а перегружены сверх всякой меры. То есть, любой резкий манёвр (если он вообще был им под силу с такой тяжестью на борту) означал риск, что вода хлынет через орудийные порты на нижние палубы — и здравствуй, дно морское. Не соврал шпион-купец, всё верно обсказал. Ну, а девять фрегатов… Судя по тому, как единственный снаряд, вздыбивший огромный фонтан воды у носа фрегата под адмиральским вымпелом — Пьер ради пущего эффекта фугас не пожалел, хотя, на борту их осталось не больше полутора десятков — заставил испанцев лечь в дрейф, они понимали всю безнадёжность своего положения… На месте испанца Галка сейчас приказала бы выстроить фрегаты стенкой (помирать, так с музыкой), и под их прикрытием выводить из-под огня подотчётные корабли мелкими группами. Кто-то бы из них обязательно прорвался: пиратов явно было меньше, за всеми бы не угнались. Однако страх парализовал испанцев при одном только виде готовых к бою кораблей под республиканскими флагами. Не будь у пиратов преимущества в артиллерии, доны ещё рискнули бы принять бой. Не будь у испанских военных на горбу такого количества перепуганных цивильных, не будь их трюмы переполнены сокровищами, не будь монсеньор архиепископ — да простят Иисус и Пресвятая Дева столь дерзкие речи! — полным кретином в военном деле, считающим боевой фрегат чем-то вроде торговой посудины, предназначенной для перевозки ценностей…
Пираты дружно подняли чёрные вымпелы — требование сдаться без боя. По неписаным правилам противнику на обдумывание и принятие решения по умолчанию полагались законные десять минут. Капитаны некоторых фрегатов, несмотря на тяжёлое положение, намеревались драться. Но адмиралу жизни «уважаемых людей» явно были куда важнее сохранности груза, даже такого ценного. Галка не отказалась бы узнать, в чём же дело — в количестве оных уважаемых, или в их, так сказать, качестве? То есть, значимости? Уж не едет ли там сам монсеньор архиепископ? На такую удачу она даже не надеялась, и потому верила с большим трудом. Скорее, там куча самых богатых испанцев Мэйна. Возможно, голубых кровей. Возможно, везущих в своих сундуках большие суммы. В любом случае драка очень маловероятна.
Так и случилось. Головной фрегат спустил флаг, не дожидаясь последней минуты…
— Без боя! — радостно восклицал Хайме. — С ума сойти! Один предупредительный выстрел — и они спускают флаги!
— Наглядная демонстрация подавляющего военного преимущества, — Галка не проявляла вообще никаких эмоций. Просто констатировала факт. Странное чувство: отстранённость. Словно это не с ней происходит, а с кем-то другим. — Не спеши радоваться, Хайме, головная боль только начинается…
…Дон Федерико улыбался. Но это была улыбка, полная горечи. Старый циник, каковым он себя считал, поступил так, как подсказывала ему совесть. Ведь если бы он поступил согласно подсказкам долга, это действительно могло обернуться жертвами среди перевозимых в его эскадре важных персон, а ценности так или иначе всё равно были бы потеряны. Ведь пираты, собравшиеся в такие грозные флотилии, ещё ни разу не уходили без добычи. А дама, что сейчас поднялась на борт его «Нуэстра-Сеньора-де-ла-Консепсьон», кроме всего прочего славилась тем, что предпочитает обходиться без крови, если это в принципе возможно. Может быть — у дона Федерико даже мелькнула безумная идея — удастся с ней договориться? Возможно, она удовлетворится частью груза, и позволит конвою продолжить путь?.. Нет. Насколько дон Федерико мог судить, сеньора генерал сейчас занята обустройством Санто-Доминго, а для этого ей нужны деньги. Много денег…
Ещё одна безумная идея — приказать матросам перебить пиратскую делегацию — мелькнула и канула в Лету. Эти разбойники в отместку за смерть своей «королевы» не только перебьют всех, кого смогут поймать. Они огнём и мечом пройдут по землям Новой Испании, и вырежут всех, не щадя даже малых детей. Ведь режут же испанцев индейцы майя, заручившиеся пиратской поддержкой.
— Сеньора, — испанец склонил голову. Нет. Перед ним не разбойница, а флотоводец. И приветствовать её следовало как равную. — Дон Федерико Луис Наварро, адмирал этой эскадры. Согласно вашему требованию, мы капитулировали. Теперь, если вы не возражаете, я бы хотел выслушать ваши условия.
— Мои условия просты, дон Федерико, — дама ответила таким же учтивым полупоклоном. — Вся ваша флотилия вместе с грузом с момента спуска флага является нашей военной добычей, а команды и пассажиры — пленными. Насчёт добычи всё ясно, а вот судьбу пленных нам с вами лучше всего обговорить по пути в Сен-Доменг.
— Сеньора, я надеюсь, вы понимаете, какую ответственность берёте на себя? Испания никогда не смирится…
— Полноте, дон Федерико, — усмехнулась дама-генерал. — Испании вскоре много с чем придётся смириться, и потеря «серебряного флота» станет ещё не самым болезненным ударом. Можете поверить мне на слово.
Ну? И что тут скажешь? Она права. Дон Федерико знал это не потому, что обладал какими-то секретными сведениями, а потому, что так подсказывал ему здравый смысл. Испания проиграла эту войну. У неё ещё есть шанс вернуться к былому величию, если её величество королева-мать сумеет найти человека, сравнимого по масштабам с герцогом Оливаресом, или хотя бы с французом Ришелье. Герцог-кардинал, кажется, сумел вытащить Францию из весьма плачевного положения. Но дон Федерико почему-то крепко сомневался в том, что таковой человек найдётся в Испании. То есть, может, и найдётся, но к власти его не допустит свора казнокрадов, отиравшаяся вокруг королевы. Дон Федерико подавил печальный вздох. А пиратствующая гостья ещё подсыпала соли на его раны.
— Мне очень жаль, сеньор адмирал, — сказала она, — но по всему видать, время Испании подходит к концу. Я почему-то думаю, что вы это уже поняли. Иначе не спустили бы флаг.
Дон Федерико склонил крупную седеющую голову — классическая испанская бородка клинышком упёрлась в верхний вырез позолоченной кирасы. Да. Время Испании уходит. Но кто придёт ей на смену?
