10
— Что… что она делает? — капитан решил, будто ослышался.
— Поёт, — хмыкнул Старый Жак. — По-русски. Ни хрена не понять. Уже три часа заливается, и ни разу не повторилась. Испанцы воют, умоляют избавить их от этой пытки. А по мне так недурно голосит, я бы ещё послушал.
— Успеешь наслушаться, — буркнул Причард. — Что парни говорят?
— Говорят, она была в своём праве, и ты не можешь её ни казнить, ни выгнать с корабля в первом же порту.
— Так… — Капитан, и без того хмурый, как грозовая туча, совсем помрачнел. Положительно, девчонка выиграла этот первый поединок с ним. Нужно было, во-первых, сохранить своё лицо перед командой, во-вторых, показать, что его слово на борту «Орфея» значит очень многое, а в-третьих, придётся каким-то образом договариваться с девчонкой. Да, именно договариваться, как бы дико это ни звучало. Может, она и не желает его подсиживать, но первый шаг к месту на квартердеке уже сделала. — Веди её сюда. Перемолвлюсь парой слов.
— Только не убейте друг друга, — заржал Жак. — Что ты, что она — одного поля ягоды.
— Веди давай, не то шею тебе сверну, дублёная шкура! — взъярился Причард. — Одна нога здесь, другая там!
Старый Жак знал, что в такие моменты капитану лучше не перечить. Через пять минут девушку доставили к нему.
— Садись, — он хмуро кивнул в сторону сундучка, на котором в самом деле было довольно удобно сидеть. Каюта не была особенно просторной, и они сидели совсем рядом друг с другом. — Разговор будет серьёзный, и чем он закончится, зависит от степени твоей откровенности. Ложь я нутром чую, так что лучше тебе говорить правду. И запомни: далеко не каждый капитан стал бы разбираться, в чём тут соль. Что не ясно?
— Да всё яснее некуда, — сказала вмиг ставшая серьёзной Галка. — Раз всё сказанное останется только между нами, почему не пооткровенничать? Только без обид, кэп. Хочешь правды? Хорошо. Буду говорить то, что думаю, и боюсь, не всё сказанное тебе понравится.
— Это меня устраивает, — разбойничья рожа Причарда вообще могла напугать кого-нибудь с нервами послабее, а сейчас, казалось, он вовсе готов был съесть девчонку. С косточками. — Выкладывай начистоту — какого чёрта тебе вздумалось поиграть в благородство?
— С чего ты взял, будто это была игра? — Галка его нисколько не боялась, и он это чувствовал. — Одно дело померяться саблями с вооружённым противником, когда твои и его шансы равны. Тут я крови не боюсь, ты мог в этом убедиться. И совсем другое — воевать с безоружными.
— Потому что это подло? — прищурился капитан.
— Потому что это занятие для дерьма, а я человек.
— Значит, хочешь выплыть чистенькой из нашего болота. Видал я таких чистоплюев, с пеньковым галстуком на шее.
— Так повесь меня, — девчонка ехидно усмехнулась. — Нет, кэп, ты этого не сделаешь. А знаешь, почему? Ты не можешь понять, чего я хочу на самом деле, и тебя это бесит. Ты думаешь, будто я мечтаю выжить тебя с корабля? Выбрось из головы. Да, я хочу однажды стать капитаном, как бы это ни было для тебя нелепо. Но не это главное. Знаешь, о чём я думала, когда встала между испанцами и командой? Я не хотела, чтобы парни оказались дерьмом…
— Бабьи глупости, — капитан намеренно не повышал голос — ещё не хватало, чтобы их подслушали. — Все мы и так дерьмо. Испанцы есть испанцы, а я ненавижу их. Веришь, что у меня есть для этого причины?
— Верю.
— Тогда засунь свои умные рассуждения себе в… карман и не дёргайся. Не то в следующий раз я тебя точно повешу.
— Ах, вот мы как заговорили, — голос и взгляд девчонки стали злыми. — Погоди кипятиться, кэп. Выслушай до конца, а потом уже можешь бушевать, сколько влезет. Ты ведь меня, кажется, пооткровенничать вызвал? Думаешь, я не понимаю, куда попала? Да, здесь не парадиз. Да, вы — морские волки, а не ангелы с крылышками. Да, испанцы тоже одной с вами закваски. А теперь представь на минутку, что ты отдал приказ команде… гм… развлечься с пленными. И команда этот приказ выполнила. А я как дура стояла в сторонке, молчала в тряпочку и размышляла о жестокостях этого мира. Что же тогда выходит? Испанцы дерьмо потому, что они испанцы. Ты дерьмо, потому что отдал такой дерьмовый приказ. Парни тоже дерьмо, потому что его выполнили. И я дерьмо, потому что всё это допустила. Шикарная картина: корабль, доверху набитый дерьмом. И вообще, весь мир дерьмо, потому что злые творят зло, а типа добрые возводят очи горе и скорбными голосами философствуют о том, как это плохо… Самому не противно? Лично мне это уже давно остофигело. А если бы ты хоть раз поинтересовался, что я впариваю парням на тренировках в теоретической части, то ты бы и сам кое до чего допёр, без моих пояснений. Как допёрли многие парни. Всего три недели я их учила, заметь!
— Ага, они вот так сразу стали ангелами во плоти, — едко проговорил капитан.
— Не переигрывай, кэп. Крыльев никто не отрастил. Просто парни увидели, что можно жить людьми, а не дрянью. Может, кому-то из них такая жизнь и понравится, хотя оставаться человеком здесь чертовски трудно. Испанский дон и тот заявил, что это дорогое удовольствие.
— Он прав, чтоб меня разорвало, — согласился капитан. — Удовольствие не из дешёвых. И ты, ради того, чтобы остаться человеком, готова повиснуть на нок-рее?
— И я, ради того, чтобы остаться человеком, готова повиснуть на нок-рее, — повторила Галка, хитровато прищуриваясь. — А также ради того, чтобы остались людьми те, кто мне дорог. Тебе это непонятно?
— С твоим характером место или на верёвке, или на мостике, — проворчал Причард. — Чёрт раздери, да будь ты парнем, я бы ни минуты не сомневался, что выйдешь в капитаны. Если до того не прибьют.
— Я буду капитаном, — ровным голосом ответила девушка.
— Тогда учись им быть, пока я жив, — Причард подался вперёд. Заглянул ей в глаза. — Я не стану тебе мешать, если ты дашь слово, что не станешь мешать мне.
— Я даю слово, — Галка сказала это так же, как и про непременное желание стать капитаном. — Но если сегодняшняя ситуация повторится, я сделаю всё то же самое.
— Упрямая девчонка, ядро тебе в корму, — капитан вдруг рассмеялся и хлопнул её по плечу. — Добро. Считай, что мы договорились. Но я не стану каждый раз вызывать тебя на подобные разговоры. Ясно?
— Я вообще-то с первого раза поняла, — ответила девчонка.
— Язык у тебя без костей… Ладно. По законам Берегового братства ты подлежишь суду. Не думаю, чтобы парни захотели увидеть тебя на верёвке, да и мне ты там тоже не нужна, так что всё обойдётся. На первый раз. Про наш уговор никому ни слова.
— Ясен пень, — Галка усмехнулась, подумав при этом: «Ага, был бы ты такой покладистый, если бы сегодняшняя добыча была с гулькин нос, и братва бы меня не поддержала. Политик, мать твою… Хочешь держать всех в уздечке? Может, у тебя это и получится. Когда-нибудь. Например, когда я буду ходить в море на собственном корабле».
