— Хорошо, — буркнул он. — Сколько вы хотите за половину вашего запаса?
— Пять тысяч золотом.
— Вы с ума сошли?
— Дорога ложка к обеду, адмирал. — Эта сволочь снова улыбалась. — Не хотите — как хотите. Братва рано или поздно узнает, как вы зажали пять тысяч реалов и упустили прекрасную возможность накормить их. Надо будет — так этим слухам кое-кто поможет расползтись… Не нравится? Тогда деньги на бочку, и я отдам приказ своим парням. Не станете платить — увы, я искренне хотела как лучше.
— Сука! — от всего сердца высказался Морган. «Убил бы…»
— О, сэр Генри, в ваших устах это слово — комплимент. — Галка отвесила галантный поклон — научилась, глядя на Эшби и окружение д'Ожерона. — Где мои деньги?
Получив увесистый звякающий мешочек, Галка ушла. А Морган в ярости опрокинул свой походный столик.
«Она мне нужна. Она и её люди».
— Харрис! — крикнул он.
— Да, сэр, — его капитан всё слышал и прибежал по первому же зову.
— Иди за ней. Возьми двадцать человек, пусть перенесут провиант, — тяжело дыша проговорил Морган. — Смотри мне, чтобы поделили как положено.
Харрис сперва подумал, что ему послышалось. Но Морган только цыкнул на него: мол, вперёд, выполнять приказ. И Харрис пошёл выполнять.
А Галка в это же время показывала своим людям золото Моргана.
— Вот, — сказала она, передав мешок доктору, исполнявшему ещё и обязанности бухгалтера. — Цена начальственной спеси. Надо поделить между всеми. Но при этом нужно отдать половину нашего провианта. Ничего не поделаешь, таков договор с адмиралом.
— А иначе?.. — едко спросил Требютор.
— Иначе придётся отдавать деньги, — девушка присела на траву. — А ямайская братва, когда совсем озвереет с голодухи, полезет брать нас штурмом. Нам это надо? Особенно под носом у противника?
— Нам ещё топать и топать, — засомневался Билли. — На трёхдневном запасе можем и не протянуть.
— Ничего, можно сэкономить. Ямайские вон четвёртый день траву и кожаные мешки жуют. Я так могу от своей доли вовсе отказаться. А что? Я маленькая, мне много не надо — глоток воды и шесть часов спокойного сна, — Галка пожала плечами.
— Ты капитан, ты должна вести нас в бой, — покачал головой Бертье. — Я за то, чтобы ты не делила свой запас надвое.
— Тогда я отказываюсь от своей доли в деньгах. Это будет честно.
— Верно, — загудели пираты. — Молодец, кэп. Так держать, Воробушек.
Галка тонко улыбнулась. Она поставила перед собой задачу создать из банды настоящий боевой отряд, и ей это удалось. Но думала она сейчас совсем о другом. О том, как тяжело даётся такое вот безграничное доверие, в особенности если речь идёт о капитане женского пола и сотнях пиратов в её подчинении. О том, как хреново ей было поначалу, в первые недели плаванья на «Орфее». Тогда она чуть было не нажила нервное истощение. Но она выдержала. Чем мало-помалу и заслужила уважение команды… Галке вспомнилась та беседа, когда ей настойчиво предлагали выйти за кого-нибудь замуж. Кое-кто из парней задним числом клялся, что уже тогда, при том разговоре, разглядел в ней будущего капитана. Галка всегда улыбалась, слыша подобные заявления. Да. Это сейчас она для них капитан, почти на недосягаемой высоте. Но за эту высоту она явно отдала несколько лет жизни. Завоевала право самостоятельно определять свой курс. Что ж, нелегко быть пиратским капитаном. Но стать им как бы не труднее, особенно для девушки.
2
Этот день приготовил Галке ещё один сюрприз, не из приятных.
Едва успели Харрис и его люди сгрузить и начать делёж сухарей, как у некоторых костров тут же вспыхнули потасовки. Пираты вообще с трудом представляли, что такое дисциплина. Разве что некоторые из них, бывшие военные вроде Эшби. Законы Берегового братства вроде как регулировали такие вот ситуации, но когда сотни голодных пиратов видят еду, порядка не дождёшься… На глазах у Галки и её друзей, у соседнего костра, как раз наблюдалась подобная… как бы это помягче выразиться… сцена. Кому-то показалось, что соседу досталось на три крошки больше. И поехало. Крик, мат, затем кулаки в ход пошли. Кого-то выкинули с разбитой физиономией… А Галка снова видела свой собственный мир без маски. И горько усмехалась.
— Дерьмо, — процедил Билли.
— Звучит как диагноз, — хмыкнул доктор Леклерк. Щеголеватый француз, нанявшийся на «Гардарику» в Кайонне, растерял в панамских зарослях весь парижский лоск, и был вынужден переодеться-таки в обычный наряд флибустьера. Что не мешало ему состязаться с Эшби в хороших манерах.
— Это и есть диагноз, — ответила Галка. И, заметив, как кто-то из её команды собирается навести порядок у соседей, добавила: — Не вмешивайтесь, братцы. Во всяком случае, пока.
Драка между командами в её планы никак не вписывалась, и парни из «её стаи» вернулись на место. Дураков на «Гардарике» и вправду не держали. Да они бы там и не выжили. Где сейчас Дубина Сэм, Грот, Ральф, их приятели-собутыльники? Все полегли, кто в прежних рейдах «Орфея», кто при абордаже «Сан-Хуана», а кто и в трактирных потасовках, желая, не доучившись, как следует, выпендриться своим умением. Одним словом, естественный отбор в ужесточённом виде.
Галка вообще не считала себя сколько-нибудь способной к актёрству, но она крайне редко показывала своё настоящее настроение. Особенно с тех пор, как оказалась на пиратском корабле. Хуже всего было в моменты, когда пробирала предательская дрожь, показывать, будто всё о'кей. Если бы она хотя бы один раз выказала свой страх, её бы разорвали. Но сейчас, видимо, ей не удалось скрыть то, о чём думала. Если верить Хайме, до Панамы с их темпами ещё четыре-пять дней. И с каждым днём, проведенным в джунглях, вероятность осуществления её плана таяла на глазах… Драки за соседними кострами утихли, наступило то, что в принципе можно было бы назвать тишиной. И Галка вздрогнула, ощутив на себе чей-то взгляд. Эшби. Единственный человек во всей пиратской гоп-компании, которому она доверяла больше, чем себе. Но даже он всего не знал, хоть и догадывался, что его капитан задумала какую-то рискованную авантюру… Эшби сделал ей незаметный знак, мол, поговорить надо. И, раз он не хотел беседовать при всех, разговор того наверняка стоил. Выждав с минутку, девушка поднялась и направилась за деревья. Эшби сделал то же самое, направившись, правда, в другую сторону. Но ещё минут пять спустя он её нашёл.
— Что происходит, Алина? Я тревожусь за вас. — Наедине он иногда называл её по имени, что, как ни странно, Галке нравилось.
— Не зря тревожитесь, — она знала, что обмануть его не сможет. Мало кто вообще смог бы. — Я боюсь.
— Вы боитесь? — Эшби был поражён. — Такое признание многого стоит… Чего же именно боится мой капитан?
— Вы ведь помните, что случилось с командой «Сан-Хуана»? Как думаете, смогу я жить дальше, если позволю парням сделать то же самое, за что мы скормили испанцев рыбам? Наших я, может быть, и остановлю, вот Моргана и его братву — наверняка нет. А приказывать расстреливать мародёров… Что, начнётся война между Тортугой и Ямайкой? Тех, на кого я могу положиться, здесь триста человек, с «Гардарики» и «Орфея». Французы французами, но их, во-первых, тоже всего четыреста, а во-вторых, я в них до конца не уверена. Даже если они меня и послушают, итого семьсот из тысячи шестисот. В лучшем случае. Раскладец — зашибись, — Галка говорила тихо, но Эшби, даже если бы что-то не расслышал, всё равно догадался бы. — И ещё… Как думаете, что сделает Морган, как только Панама будет взята?
