«Каплуны, каплуны, — усмехалась она мысленно. — Обыкновенные цыплята. Правда, действительно вкусные».
Как ни хотелось бы Галке настоящего бургундского, от вина ей сегодня следовало бы воздержаться. А вот кофе выпила с удовольствием. Пока она ужинала, солнце село, и на землю упала непроглядная темнота. Пора было двигаться дальше. Расплатившись, Галка вышла на улицу, в душный мрак тропической ночи. Впереди серебристо блестела под луной гавань. Свет горел в окошках, желтыми квадратами ложась на пыльную мостовую, в тишине далеко разносились шаги прохожих, голоса и смех. По круглым булыжникам звонко цокали каблуки ее сапог, эхом отражаясь от стен. Она шла, напряженно вслушиваясь и вглядываясь в окружающую ее темень. Нервы были напряжены до предела. Галка свернула в один переулок, в другой, двигаясь по направлению к гавани и стараясь одновременно держаться недалеко от центра. Попетляв немного, она снова вернулась к главной улице. Нутром Галка чуяла — ее ведут. Неслышно, незримо, очень профессионально. Попались на крючок, голубчики, клюнули наконец-то. Однако сама наживка чувствовала себя не лучшим образом. Галке казалось, что вокруг нее все теснее сжимается невидимое кольцо. До центральной улицы оставались какие-то считанные двадцать метров, когда чувство внезапной опасности заставило ее прибавить шагу и отойти от стены к центру переулка. Рукой Галка нащупала у пояса нож, но вытащить его уже не успела. Черные тени метнулись откуда-то сверху, с крыши дома, от которого она инстинктивно отступила секунду назад.
— Держи! Держи ее!
Не то чтобы Галка могла сейчас куда-то убежать. Она успела шарахнуться в сторону, и сеть накрыла ее краем. Дай десять секунд времени, и она бы выпуталась. Но этих десяти секунд ей никто давать не собирался… Заслышав шаги и тяжелое дыхание сзади, Галка крутанулась на месте, и дубинка лишь зацепила ее затылок. Грива волос тоже смягчила удар, и задача похитителей несколько усложнилась.
«Ну где же эти, блин, спасатели?» — с гневом подумала Галка.
Еще шаг — и ноги окончательно запутались в сетке. Галка свалилась, пребольно ударившись спиной о какой-то камень. Похитители с радостными возгласами бросились подбирать добычу… и один из них, попытавшийся подхватить Галку, сразу завопил совсем по-другому. Под густой сеткой блеснул испачканный красным короткий клинок, донеслось какое-то гневное словосочетание на непонятном языке. Капитан «Гардарики» тут же принялась распарывать ножом чертову сеть. Другой похититель, сообразив, чем это грозит, недолго думая ударил ногой… В последний раз Галку били ногами лет пять назад. Когда она еще не умела как следует драться, только звереть да злобно отмахиваться кулаками. Впрочем, Лысому и двум его подонкам тогда и этого хватило, чтобы отвязаться от «психованной»… От боли в еще не забывших тесный корсет ребрах и проснулся этот опасный зверек. Ярость, подстегнутая болью, выплеснулась порцией самой непотребной русско-английско-французской матерщины. Кажется, Галке удалось подцепить кого-то за ногу и дернуть. И даже приподняться и брыкаться поактивнее. Сразу же последовал новый удар по голове, чуть более меткий, чем первый: целили снова по темечку, а попали повыше лба. На глаза потекла кровь из раны. Сквозь алую пелену Галка все же видела, где и как стоят схватившиеся за сеть люди.
И не удержалась от соблазна всадить одному из них, расположившемуся очень неудачно, носком ботфорта… в общем, аккурат куда следует. Детина взвыл, что твоя полицейская сирена. Остальные, сообразив, что его вопль должен привлечь внимание где-то запропастившейся городской стражи, решили действовать ва-банк. Но в третий раз дубинка на многострадальную Галкину голову опуститься не успела.
— Окружай! — крикнул кто-то по-английски. — Чтоб ни одна сволочь не ушла!
Хватавшие Галку грубые руки разом разжались, и мадам капитан снова с шипением и ругательством ударилась спиной о камни. Вокруг нее разгорелась и утихла быстрая потасовка. Галка кое-как протерла рукавом глаза, промигалась. Так и есть: Джеймс, Влад, Билли, Этьен, Хайме, еще семеро самых сильных матросов с «Гардарики» и «Амазонки». Горе-похитители уже валялись носом в мать сыру землю, а братва деловито упаковывала их крепкими веревками.
— Блин! — зашипела Галка, снова утирая кровь рукавом. — Где вас носило, черти полосатые? Я уже орала так, что полгорода на уши, наверное, поставила!
— За тобой разве угонишься? — едко хмыкнул Билли. — И так скажи спасибо, что не потеряли тебя в этих чертовых улицах. «Тридцать шагов, могут заметить…» А если бы они тебя чуть-чуть удачнее тюкнули по темечку, что тогда? Нет, Алина, твое дело — нормальный бой, а не уличная драка.
— Ладно, Билл, не бурчи. Просто я… малость перенервничала.
— Бывает. — Билли за три с лишним года хорошо изучил Галку. За ней такое водилось: сперва рыкнет, потом извиняется. — Ну ты сейчас и загнула! — хохотнул он, переводя разговор в другое русло. — Раньше я от тебя таких словечек не слыхал даже во время абордажа.
— Раньше меня не били по голове, — проворчала Галка, морщась от боли.
Джеймс тем временем — молча! — помог Галке высвободиться от сети, одолжил ей свой платок, чтобы унять бегущую кровь, и обхватил за плечи. Потому что женушка качалась так, словно стояла на мостике в разгар шторма. Пленных бандитов передали в полную власть Этьена, и тот уже распорядился оттащить их в шлюпку с «Амазонки». Этих неудачников ждала весьма веселая ночь — допрос с пристрастием в случае запирательства им был гарантирован. А уже утром Бретонец выдаст их властям. Если пожелает, конечно.
12
— Ну как, больно? — уже в который раз спрашивал Джеймс, меняя Галке холодную примочку на голове.
От его теплой руки, бережно касавшейся сейчас несчастного кровоточащего лба, словно растекалось ощущение надежности и покоя, хотелось закрыть глаза и расслабленно утонуть в мягкости подушек, в белых простынях их кровати, отдаться успокаивающей, еле заметной качке «Гардарики», без которой она теперь, пожалуй, и не могла нормально уснуть на берегу. Но от этого его тона, кроткого и чуть укоризненного, Галке, напротив, хотелось взвыть и кинуть в него подушкой. Подобное желание мешала исполнить только жуткая головная боль и совершенно невероятная слабость. Ну все понятно — это не более чем реакция после непомерного напряжения, так всегда бывает.
Когда Галку дотащили до «Гардарики» — скорее донесли, чем довели, — доктор Леклерк осмотрел все ее ссадины и синяки, обработал рану на голове и констатировал, что у капитана Спарроу, слава богу, ничего не сломано. Что не помешало ему с некоторым злорадством прописать ей категорический постельный режим. Услышав подобное решение доктора, Эшби внутренне возликовал — опять-таки, слава Всевышнему, Эли хоть немного полежит, хоть несколько дней проживет, как нормальный человек, а не как черт в юбке. Хотя какие там юбки? За все три года надевала нормальное женское платье всего два несчастных раза. И вот сейчас он сидел рядом с женой, постоянно меняя ей на голове холодное мокрое полотенце — кровь удалось остановить быстро, хотя на лбу, у самых корней волос, останется, должно быть, короткий неровный шрам. От струек воды, стекавшей Галке за уши, ей было немного щекотно, а мокрая ткань на некоторое время приносила облегчение, смягчая тупую, всепроникающую боль.
