– Я учился на собственных ошибках, – ответил герцог. Он холодно посмотрел на Фелицию. – Ты оказалась неспособна защитить Стефена; это само по себе является достаточным доказательством твоей непригодности на роль королевы. Тебе следовало проверить всех моих людей в поисках скрытой измены. Неужели ты и вправду полагала, что я предамся в руки моих врагов незащищенным? Ты недостойна править, Фелиция. Коротко и ясно. Я пресеку все склоки при твоем дворе и положу конец всей этой демократической ерунде. Власть принадлежит тому, кто достаточно силен, чтобы взять и удержать ее. Мой внук станет королем, и я прослежу, чтобы ко времени восхождения Стефена на престол его враги были мертвы.
Люди, собравшиеся у трона и еще несколько секунд назад готовые вцепиться друг другу в глотки, теперь встали плечом к плечу перед герцогом, объединившись против общего врага. Все прочее могло подождать. Хватило обмена несколькими быстрыми взглядами, чтобы подтвердить это, но сэр Роберт, будучи политиком, все-таки счел необходимым выразить общую позицию словами:
– Это наш двор и наша страна, герцог Арлик, и мы будем сражаться насмерть.
Остальные поддержали его гулом одобрения. Шаман шагнул вперед и грозно воззрился прямо на герцога:
– Это мой дом, и я не потерплю, чтобы ему угрожали! Отступись, Арлик, или, клянусь, я увижу твою голову надетой на пику.
Герцог Арлик только фыркнул. Он неторопливо переводил взгляд с одного решительного лица на другое и наконец остановился на Магусе.
– Ну-с, колдун, не хочешь ли произнести речь? А как же прощальная дерзость? Нет? Думаю, нет. Я никогда не верил всему, что про тебя болтали. Но при этом всегда понимал ценность доброго блефа. Ты не сделал ничего примечательного с тех пор, как открыл Трещину. Мои шпионы выражались на сей счет предельно ясно. Может, ты просто истратил все силы, налагая такое мощное заклятие? Не важно. Я защищен от любых магических ударов Полуночным Амулетом. Со мной достаточно вооруженных людей, чтобы нейтрализовать даже тебя. Итак. – Герцог оглянулся на армию наемников, застывших в ожидании его слова. – Убейте их. Кроме моей заблудшей дочери Фелиции. Убейте всех.
Солдаты бросились вперед. И Аллен Чанс шагнул им навстречу, перехватив поудобнее двуглавую секиру своего отца. Он размахивал тяжеленным топором, словно тот ничего не весил, и первые добежавшие до него наемники погибли мгновенно, рухнув на пол грудой окровавленных переломанных тел. Квестор держал оружие обеими руками, и оба острых лезвия секиры мощно рассекали плоть, кости и броню, убивая любого, кто попадался на пути. Звук напоминал о мясной лавке. По полу хлынула кровь. Глаза юноши и его широкая улыбка сделались очень холодными. В этот момент он очень походил на покойного сэра Чэмпиона.
Но Чанс был только один, и поток наемников хлынул мимо него, подобно тому, как море с грохотом минует упрямую скалу. Чаппи остался с Тиффани. Ему до боли в сердце хотелось присоединиться к другу, но ведь он поклялся охранять ведунью. Вера девушки в свои способности была разрушена небрежными словами Магуса, но перед лицом неминуемой угрозы она прибегла к академическим навыкам и заставила себя успокоиться. Тиффани обратилась в глубины собственной души за старой знакомой силой, и та немедленно откликнулась. Не столь могучая, как та, к которой она уже начинала привыкать, но все равно уверенная и достаточно крепкая.
Ведунья направила свою волю против надвигающихся наемников, и ближайшие из них моментально заснули. Все больше и больше солдат герцога падали, попадая в поле ее влияния, и перед Тиффани вырастала настоящая гора спящих тел. В левом виске ее запульсировала острая боль, из левой ноздри показалась тонкая струйка крови. Отрезанная от нечаянного источника своей мощи, она стала теперь обыкновенной колдуньей, и силы, которыми она сейчас повелевала, наносили ей немалый урон. Но это не имело значения. У нее была задача, которую следовало выполнить, и Тиффани не подведет.
Несколько наемников остановились за пределами досягаемости ее заклятия и вытащили метательные кинжалы. Чаппи кинулся вперед, как бодливый баран, разогнав солдат и повалив их. И вот пес уже среди врагов, рвет им горло своими ужасными челюстями. Чаппи сердито тряхнул головой и огляделся в поисках новых жертв, из его пасти капала кровь. С десяток солдат попытались подобраться к нему, выставив топоры и мечи. Зверь радостно взвыл и заплясал среди них, вырывая куски из их ног и вгрызаясь в животы. Чаппи двигался со скоростью, невозможной для собаки таких огромных размеров.
Тиффани крикнула Магусу, чтобы тот восстановил ее связь с Матерью Ведуньей. Чародей неподвижно стоял в стороне, молча наблюдая за кровавой бурей, вскипающей вокруг, но не вмешиваясь. Его плащ нетерпеливо шевелился. Хозяин не спешил пускать в ход свое искусство, даже когда к нему подобрались первые наемники. Казалось мысли его витают где-то далеко, сосредоточившись на чем-то ином, что значило для него больше, чем простая человеческая борьба за трон.
Калли и сэр Вивиан сражались бок о бок. Они бились слаженно, словно половинки единого целого. Наемники накатывались на них ожесточенными волнами, но ни один не смог пройти мимо женщины-воина и героя Алой башни. Калли и сэр Вивиан уничтожали врагов со смертоносным искусством – следствием долгого опыта, их клинки описывали в воздухе сияющие дуги, слишком стремительные для человеческого взгляда. Мертвые и умирающие громоздились вокруг непобедимых бойцов кучами, а они не останавливались ни на миг, с ужасной легкостью повергая противников. Калли в бою свирепо ухмылялась – она была счастлива делать то, для чего родилась. И даже сэр Вивиан улыбался. Много воды утекло с тех пор, как он сталкивался с угрозой, достойной его мастерства. И после нудной борьбы с призрачными врагами от политики, простое насилие приносило ему облегчение и радостное освобождение. И хоть шансы на победу при таком численном соотношении были невелики, сэр Вивиан испытывал странный покой. Слишком давно он не сражался рядом с кем-то, на чье искусство мог рассчитывать не хуже собственного. После Гавейна и не было никого. Он оглянулся на Калли, и та улыбнулась в ответ.
– Кстати, Вивиан, что ты собираешься делать после этой резни?
– Отведу тебя как следует нажраться, – к собственному удивлению, ответил сэр Вивиан.
– Это мне подходит, – откликнулась Калли. – А после я перетряхну тебе кости, пока они не застучат.
– Где ты была всю мою жизнь? – спросил сэр Вивиан, и они оба рассмеялись.
Двое солдат прорвались мимо защитников и бросились на погруженного в раздумья Магуса. Герцог вооружил их древними серебряными артамасами – длинными узкими ведовскими кинжалами с вытравленными на лезвиях могучими рунами. Но не успели они коснуться чародея, как огромный черный плащ снялся с плеч хозяина и захлопал полами в воздухе, словно гигантская летучая мышь. Он упал на наемников, обернув их своими черными фалдами. Люди вскрикнули, когда плащ одним могучим сжатием выдавил из них жизнь. Кровь текла из-под подола плаща, пока он спешно подкреплялся. Затем он выбросил на покрасневший пол перемолотые кости и, хлопая полами, завис над Магусом в ожидании новой добычи.
