Майор Дюбуа нес ночную вахту. Низенький и плотно сбитый, лысый как коленка, он прослужил майором двадцать лет, и это не улучшило его характер ни на йоту. В свое время он был прекрасным оперативником, но теперь даже в помещении передвигался с палочкой. Несколько лет назад полдюжины подонков по очереди прыгали на его ногах, пока не сломали их. Это был жесткий, нетерпимый человек, чьей единственной добродетелью оставалась страстная ненависть к преступникам.
Он гневно воззрился из-за стола на Хока и Фишер, и капитаны уважительно кивнули в ответ.
Над майором Дюбуа нависала высокая массивная фигура Дневного майора. Глену только что стукнуло пятьдесят, и его это страшно возмущало. Он постоянно имел хмурый вид, уголки его рта были всегда опущены. Его прическа, как он сам полагал, была строгого военного образца (на самом деле она больше всего напоминала крестьянский стиль «под горшок»). Прежде чем прийти в Стражу, он был армейским офицером и никому не позволял забывать об этом. Хок и Фишер небрежно отсалютовали ему, потому что знали, насколько его это бесит.
Однако, видя Дюбуа и Глена вместе, Хок понял: новости об их намерении покинуть Хейвен каким-то образом просочились сюда. Ничто другое не могло свести этих двоих. Удивляться нечему. Ни одна тайна долго не хранится в Хейвене, где информация зачастую является вопросом жизни и смерти. Осталось только выяснить, много ли майоры знают о планах заключительной мести, вынашиваемых супругами.
Дюбуа заговорил, и все заготовленные увертки вылетели в трубу.
– Итак, вы покидаете Хейвен, – тяжело уронил Ночной майор. – Вам не пришло в голову, что неплохо бы сообщить нам об этом? Что нам придется предпринимать срочные меры – в частности, искать замену на ваш участок? Как ни неприятно мне это признавать, вы двое – самые результативные работники в городе, и ваш отъезд будет иметь огромные последствия.
Хок быстро сменил тактику.
– Мы хотели сделать наше исчезновение приятным сюрпризом, – ровным тоном произнес он. – Только подумайте, как полегчает вашей язве, когда отпадет необходимость всякий раз за нас отдуваться.
– Вы не можете просто так уехать, – мрачно заявил майор Глен. – Вы нужны здесь.
– Нет, не нужны, – так же мрачно парировала Фишер. – Именно такие люди, как вы, не давали нам ничего реально изменить в этом проклятом городе. Вас всегда больше заботила буква закона, нежели дух справедливости.
– Не ваше дело думать, что справедливо, а что нет! – рявкнул Глен. – Суть закона в том, что ни один человек в отдельности не может решать, что правильно, а что неправильно. Вот почему у нас Совет вместо короля.
– Закон должен обеспечивать людям равные шансы добиться справедливости, – согласился Хок. – Но когда закон коррумпирован, когда он представлен богатыми и влиятельными для защиты интересов богатых и влиятельных, когда он не может или не хочет защищать людей от тех, кто их грабит, – вот тогда вам требуются люди вроде нас. Потому что альтернатива нам – еще хуже.
– Мы знаем, – кивнул Дюбуа, удивив обоих капитанов. – Вот почему вы не можете уехать. Нам необходимы здесь люди, способные проявлять... гибкость в вопросах справедливости. Стражи, которых горожане бы уважали. Вы оба проделали отменную работу – на свой лад. Потому-то нам и потребуется чертовски много времени, чтобы заменить вас.
– Мы никогда не сдавались, – произнес Глен, вытягиваясь в струну. – Мы никогда не отворачивались от работы, не важно, насколько трудной она становилась. Они искалечили Дюбуа, но он все равно не поддался ублюдкам, которые воображают, будто правят этим городом.
– Но чего вы реально добились? – устало вопросила Фишер. – Вы отдаете жизнь, пытаясь заставить этот город жить цивилизованно, но здесь все та же помойка.
– Если вопрос в деньгах... – начал Дюбуа.
– Не в них, – отрезал Хок.
– Тогда как насчет повышения? – предложил Глен, снова заставая супругов врасплох. – Мы не собирались держать вас в капитанах всю оставшуюся жизнь. Мы с Дюбуа всегда полагали, что однажды вы двое будете готовы занять наши места. И тогда мы сможем наконец уйти на покой. Может, я и отдал этой работе всю жизнь, но не хочу умереть за этим столом. Если вы уедете, то где же в Хейвене, черт подери, мы найдем еще двоих честных стражей?
– Это должны быть вы, – подтвердил Дюбуа. – Нам больше некому доверять.
Хок медленно покачал головой:
– Нас ждут в другом месте. Там, где ход событий действительно зависит от нас. Мы не имеем права больше задерживаться здесь.
– Хорошо, – не сдавался Глен. – Что мы могли бы предложить вам, чтобы убедить вас остаться?
– Ничего, – ответила Фишер. – Мы тоже не намерены подыхать здесь. У нас важное дело за пределами Хейвена. Поэтому мы уезжаем.
– И что же вы собираетесь предпринять, прежде чем уедете? – спросил Дюбуа. – Мы слышали о ваших кратких посещениях Картотеки и складов. Бедняга Отто просто в истерике. Нам пришлось послать за его матерью. Он говорит, вы забрали конфиденциальную информацию практически по всем главным бандитам Хейвена. И нагрузились оружием достаточно, чтобы начать собственную войну. Если вы намереваетесь взять закон в свои руки и отплатить перед отъездом за некоторые старые обиды, то должны понимать: нам придется вас остановить. Любыми средствами.
– Попытка не пытка, – улыбнулся Хок.
– Верно,-согласилась Фишер.
Напряжение в комнате росло. Хок с Фишер и два майора буравили друг друга взглядами, равно решительные и непоколебимые. Неизвестно, чем бы это кончилось, но внезапно распахнулась дверь и в кабинет влетела запыхавшаяся Мистика. Хок и Фишер разом уставились на длинную, густую гриву ее черных волос – теперь они знали, что это парик, – и тут же отвели глаза, не желая, чтобы их поймали на бестактности. Колдунья коротко кивнула майорам, то ли искренне не замечая того, какая атмосфера сгустилась в помещении, то ли не обращая на это внимания из вежливости.
– Хорошо, я здесь! Что такого суперважного случилось, что колдун-диспетчер своим срочным сообщением мне чуть голову не разорвал? Я было решила, что один из семейных богов наконец обнаружил, где я живу. Итак, в чем дело? Снова беспорядки в порту? Не понимаю, откуда у них столько энергии...
– Эти двое стражей пребывают в заблуждении, что они скоро покидают город, – напряженно произнес майор Глен. – С этого момента ты уполномочена прибегать к любым необходимым средствам, дабы предотвратить их отбытие, пока нам не удастся вбить немного здравого смысла в их тупые, упрямые головы.
– Не надо так шутить, – мгновенно откликнулась Мистика. – Я не стану делать ничего, могущего навлечь на меня недовольство этих двоих. И никто из работающих на Стражу колдунов не станет – если только он не совсем дурак.
– Мы покидаем Штаб прямо сейчас, – объявил Хок. – Если кто-нибудь попытается заступить нам дорогу, мы пришлем его вам по почте. Мелкими бандеролями.
– Не стоит беспокоиться о прощальных рукопожатиях или наградных часах, – добавила Фишер. – Лично меня подобная суета всегда ужасно огорчает.
