Но тут их пригласили в кабинет.
После разговора с капитаном Крашенинниковым Геля отвезла
ребят домой. Она была очень довольна. Ей удалось убедить Владимира Петровича в
том, что она заслужила право на эксклюзивную информацию об этом деле. Даша
чувствовала себя вконец измученной. Но все же испытывала облегчение. Еще бы,
какая тяжесть с плеч свалилась!
Дома ее встретил Стае.
— Ты где была? — набросился он на нее. —
Почему сорвалась с уроков? Опять с Петькой куда-то таскалась?
Стасик, ты сдурел, да? Ты чего на меня орешь?
Я же волнуюсь, идиотка! А где пистолет?
На дне Москвы-реки!
Как?
А вот так! Мой пистолет! Хочу дома держу, хочу в реке топлю!
Но ведь ты врешь? Москва-река замерзла! Может, ты прорубь
сделала?
Может, и прорубь!
От злости у Стаса помутилось в голове. Он схватил Дашку за
шиворот и сильно встряхнул.
Корова! Что за кретинские шутки? Ты что-нибудь соображаешь?
Пусти, дурак!
Сию минуту говори, где пистолет?
А зачем он тебе понадобился? Пострелять захотелось? Я кому
говорю, пусти!
Но Стае продолжал держать ее за воротник и наконец изо всех
сил наподдал ей по заду.
Ах так! — завопила Даша. — Ты меня бить вздумал?
Да?
Никто тебя не бил! Один раз я тебе вмазал, и за дело!
Даша в ответ вцепилась ему в волосы, и неизвестно еще, чем
кончилась бы эта сцена, если бы домой не вернулась тетя Витя.
Боже мой, что это тут у вас?
Ничего, тетя Витя, так, поцапались немножко! — буркнула
Даша и ушла к себе. Ее всю трясло от возмущения и обиды. В глазах закипали злые
слезы. Брат называется!
Стасу было стыдно, что он не сдержался, но, с другой
стороны, Дашка и в самом деле ведет себя просто возмутительно. Хотелось бы
все-таки узнать, что же такое произошло с пистолетом. «Сейчас я позвоню Петьке,
и этот голубчик мне все расскажет! А не скажет, я пойду к нему домой и душу из
него вытрясу!»
Стае позвонил Петьке.
— Привет, Стае! Ты чего?
Слушай, Петро! Скажи по-хорошему, где игрушка?
Какая игрушка? Ах, да! Она на дне Москвы-реки!
Но Москва-река замерзла!
Не везде! Не волнуйся, Стае, с ней покончено! А Лавря тебе
что, ничего не сказала?
Почти ничего! Значит, это правда? И ее больше нет, игрушки?
К счастью!
Тогда ладно, извини!
Стасу стало легче. Он постучался к Даше, хотел попросить
прощения, но она ему попросту не открыла. «Ну и дура, — подумал
Стае, — я хотел ей сказать, что достал билеты на „Щелкунчика“!»
А Петька спокойно пообедал, потом позвонил Игорю, узнать,
как его здоровье. Мама Игоря даже не позвала его к телефону.
— Что ты, Петя, какой телефон! У него температура
тридцать девять!
Тогда он позвонил Денису. Тот сам взял трубку, но голос у
него был совсем больной.
Слушай, Денис, ты меня прикрыть можешь?
В каком смысле?
Мне нужно после одиннадцати смотаться в одно место.
Родители, боюсь, меня не поймут. А если я скажу, что поехал ночевать к тебе…
Понял! А куда это ты намылился?
Я тебе потом все расскажу! А то боюсь сглазить!
Хорошо, будет тебе алиби! — засмеялся Денис. — Ты
вот что, Петь, перед тем как идти, куда ты там собрался, заезжай ко мне и
возьми мой сотовый! Тебе пригодится! Если вдруг твоя мама позвонит сюда, я
скажу, что ты в сортире и обязательно ей перезвонишь! И звякну тебе на сотовый…
Ты настоящий друг! — задохнулся от восторга
Петька. — Вот это прикрытие! Я обязательно заеду! Да, Денис, а ты как
вообще?
Да ничего, вроде полегчало!
Ты там один?
Нет, тут Яна. Помнишь Яну?
Еще бы Петька не помнил Яну, удивительную красавицу, подругу
Бориса Русанова. Это была женщина, в честь которой хотелось совершать подвиги.
И Петька совершил подвиг!
Яну? Помню! Передай ей привет!
Обязательно! Но ты же сам сюда заедешь!
Да ведь я на секундочку! — смутился Петька.
Все складывалось вроде бы удачно, осталось только убедить
маму отпустить его ночевать к Денису. Но, как ни странно, мама возражать не
стала.
Конечно, поезжай, что ж он, бедолажка, один валяется с
гриппом? Вот уж воистину сирота! Жалко его! Только ты, Петя, старайся все же
соблюдать дистанцию, чтобы не заразиться. Я вот дам тебе с собой всяких
вкусностей, а главное, протертой клюквы. Ты зальешь ее кипятком, и пусть Денис
пьет как можно больше!
Хорошо, мамочка! — согласился Петька. В конце концов, у
него руки не отвалятся, если он отвезет Денису мамины гостинцы!
Дверь ему открыла Яна.
Петя! Здравствуй, дорогой! — улыбнулась она ему своей
неподражаемой улыбкой. — Заходи, раздевайся!
Нет, спасибо, я на минутку! Мне только передать вот это и
повидать Дениса.
Тут появился и сам Денис. Горло у него было замотано шарфом.
Яна, нам поговорить нужно! — сказал он. — Извини!
Гоните меня? Ладно, не буду вам мешать!
И она ушла. Денис тут же вручил Петьке сотовый телефон.
Петь, но ты все же скажи, куда ты?
На Ленинградский вокзал!
Зачем?
Да там сегодня должна быть одна операция. Мне так охота
поглядеть…
А после операции ты куда пойдешь? Домой?
Нет, домой нельзя! Я на вокзале до утра протусуюсь.
Еще чего! Вот возьми ключи и приходи ночевать сюда.
— А Яна?
Яне я скажу, что ты придешь! Ляжешь у Бориса в кабинете.
Спасибо, друг! Это клево!
Ни пуха ни пера! Завтра все расскажешь.
…На Ленинградском вокзале Петька первым делом выяснил, с
какого перрона отходит поезд на Петербург. Затем направился в зал ожидания и
внимательно осмотрелся. Никого похожего на Якова Крылова он там не заметил.
Тогда он пошел бродить по вокзалу, стараясь держаться так, чтобы не бросаться в
глаза людям Крашенинникова, которые, вполне возможно, уже знают его. Но все,
казалось, было спокойно. Прикинув приблизительно, когда поезд подадут к
платформе, он вышел и побрел по перрону, туда, где, по его расчетам, должен
находиться вагон, в который приобрел билет Яков Крылов. К сожалению, на перроне
совершенно негде было спрятаться, и народу, пока не объявили посадку, было
совсем еще мало. Вдруг кто-то схватил его за плечо.
