— У нас с вами общий враг, — решительно сказал Грегор. — Этот враг — Вольф. Разве не в наших интересах объединить свои силы против Валентина? Вы производите компьютеры для флота, я делаю корпуса, но пока Валентин контролирует производство новых двигателей, оба мы должны под него подлаживаться. При удачном для него стечении обстоятельств он сможет выжить из этого бизнеса любого из нас и даже захватить в свои руки все производство целиком. Отняли же они двигатель у Кэмпбеллов! Я был готов работать с Кэмпбеллами. Мы с ними понимали друг друга. Я даже готов был заключить союз между нашими семьями. Но теперь двигатель попал в руки Вольфам, а с Валентином работать невозможно. Я должен либо выполнять его условия, либо отказаться от заказа. А это, сами понимаете, неприемлемо. Итак, мне нужен союзник. Да и вам надо, чтобы кто-то прикрывал вам спину во время работы с Вольфами. Оба наших клана выиграют от этой сделки. Да и нет у нас с вами причин любить Валентина.
— Выиграют? — переспросила Би-Би. — Ну это, знаете, кто как. По-моему, вся выгода достанется вам. Нет, лорд Шрек, вы нам не нужны. У вас нет ничего такого, что вы могли бы нам предложить. Да, конечно, вы выпускаете корпуса. Но их может производить кто угодно. А кроме того, мы, знаете ли, очень разборчивы в выборе союзников.
— Ах ты, сука! — зашипел Грегор.
Рука его непроизвольно рванулась вверх — схватить эту мерзкую шлюху за горло, придушить ее, чтобы знала, как разговаривать с лордом. Но разведчик Резак с легкостью перехватил его руку. Пухлая белая ручка Шрека целиком исчезла в огромном темном кулаке. Резак стиснул руку, и Грегор завизжал от боли. Еще немного, и разведчик раздробил бы ему кости. Наконец разведчик ослабил хватку, и Грегор отскочил назад, прижимая к груди распухшую кисть. Би-Би Чоджиро и Резак смотрели на него с одинаковым безразличием во взгляде. Грегор трясся от ярости.
— Возвращайся к своим людям, Шрек, — спокойно сказал разведчик. — Здесь тебе нечего делать.
Несколько секунд Грегор не двигался с места — пытался придумать оскорбление или угрозу, которые стерли бы с их лиц это наглое самодовольное выражение. Но, ничего не придумав, побрел обратно к своему клану. На этот раз люди не просто уступали Грегору дорогу — они шарахались от него, как от разъяренного скорпиона, который может ужалить всякого, кто встретится ему на пути. Но Грегору было не до них. Он думал. Ему нужны были союзники. Иначе клан Шреков мог потерять контракт на производство корпусов для звездолетов. Корпуса, видите ли, может делать кто угодно… Союз с церковью когда-нибудь начнет приносить плоды, но деньги нужны прямо сейчас. А значит, он должен найти кого-то еще. Не может быть, чтобы никого не нашлось. И тогда он снова обретет власть. Он еще покажет этой Чоджиро, что значит смеяться над Шреком! Усилием воли Грегор заставил себя успокоиться. С Вольфами все еще может получиться. Конечно, Валентин отказался с ним работать, но есть еще Дэниэл и Стефания. И если подойти к ним с правильной стороны… В самом деле, они могут встать на сторону Грегора — хотя бы для того, чтобы досадить брату. Да, это идея. Походка Грегора стала тверже. Он даже позволил себе слегка улыбнуться. Не все потеряно. Он еще вернет себе былое могущество и отомстит. И тогда никто не посмеет смотреть на него сверху вниз!
Лайонстон наконец-то приказала спорщикам у трона замолчать и призвала придворных к порядку. Ее голос, усиленный скрытыми микрофонами, без труда перекрыл стоявший в зале гул и далеко разнесся над белой от снега равниной. Придворные разом замолчали и повернули головы к императрице. В наступившей тишине слышны были лишь завывания ледяного ветра. Лайонстон улыбнулась, и улыбка ее мало кому показалась приятной. Придворные неподвижными изваяниями застыли перед Железным Троном. Падающий снег выбелил их плечи и головы, так что теперь они чем-то напоминали встреченных на полпути снеговиков. Кому-то это сравнение уже пришло в голову, и дрожал он теперь вовсе не от холода. Лайонстон уставилась на Валентина с Беатрисой и не отводила взгляда, пока они не поняли намека и не растворились в толпе. Генерал Беккет и кардинал Кассар встали по обе стороны трона. Теперь они представляли армию и церковь, левую и правую руки императрицы. Лайонстон кивнула Беккету, и он рявкнул, как на параде:
— Капитан Сайленс, разведчица Фрост и офицер безопасности Стелмах! Выйдите вперед и доложите все, что вы знаете о пришельцах!
Стелмах подпрыгнул от неожиданности и воровато оглянулся, чтобы проверить, не заметил ли кто-нибудь его промаха. Сайленс и Фрост, не оглядываясь, шагнули вперед и вытянулись по стойке «смирно» перед самым Железным Троном. Лицо Сайленса было спокойным и бесстрастным, но в сердце у него затеплился огонек надежды. Случилось то, о чем он не смел и мечтать: ему дали возможность самому обо всем рассказать, не дожидаясь, пока кто-нибудь изложит свою версию событий и окончательно его очернит. Еще секунду капитан дожидался, пока подойдет Стелмах, и только потом понял, что офицер безопасности застыл в первом ряду толпы и глаз не сводит со стоящего у самого трона гренделианского чудовища. Осуждать его за это Сайленс не мог. Его и самого такое соседство не приводило в восторг. Он молча протянул руку назад и подтащил к себе Стелмаха. Офицер безопасности так и не смог оторвать взгляда от гренделианина. Сайленс перевел взгляд на разведчицу и тут же пожалел об этом. Фрост тоже смотрела на гренделианина, но она в отличие от Стелмаха была разведчицей. Видно было, что еще мгновение — и она бросится на тварь с голыми руками. Сайленс понял, что надо действовать немедленно. Он снова протянул руку и оттащил Фрост на шаг назад. Гренделианин был личной игрушкой императрицы, и если Фрост каким-то чудом сумела бы убить мерзкую тварь, Лайонстон бы их за это не похвалила. Фрост отдернула руку и метнула в капитана испепеляющий взгляд, но осталась на месте. Сайленс решил начинать доклад, пока не случилось каких-нибудь еще неприятностей.
Он коротко и сжато изложил все основные события, не пропустив ни одной важной детали. Когда он рассказывал о Геенне, среди придворных поднялся ропот. Рассказ о том, как «Неустрашимый» гнался за вражеским кораблем до самой Голгофы, они выслушали спокойно. Но когда дело дошло до природы вражеского корабля и самих пришельцев, ропот перешел в громкий гул. Сайленс передал слово разведчице Фрост. Она лучше кого бы то ни было разбиралась в разных негуманоидных тварях. Доклад ее был точным и сухим, одни только голые факты, но, когда она закончила, капитан почувствовал, что его бьет дрожь. Все остальные тоже дрожали, и холод не имел к этому никакого отношения. Фрост закончила, и в зале стало очень тихо. Императрица медленно кивнула и снова оглядела придворных.
— Надеюсь, теперь вы понимаете, почему нам необходимо увеличить расходы на вооружение. Если один корабль пришельцев сумел натворить столько бед, что же будет, когда сюда прилетит целый флот? Мы слыхали, что кое-кто собирается бунтовать по поводу увеличения налогов. Да будет вам известно: выступления такого рода будут подавлены всеми средствами, какие имеются у нас в наличии. В сложившихся обстоятельствах отказ платить налоги будет рассматриваться как предательство по отношению к человечеству.
Генерал Беккет улыбнулся. Кардинал Кассар улыбаться не стал. Императрица перевела взгляд на Стелмаха:
