– Большое приданое Катерина Ивановна обещала?
– Приличное. Я так понял, что не меньше двадцати тысяч. Особо подчеркнула, чтобы эти деньги я не жалел, а сразу в дело пустил. Просто чудо какое-то. Если бы не дочка Лица, тут же согласился бы.
– Какой у вас богатый выбор невест.
– Да уж, не жалуюсь, – сказал Танин и пригладил растрепанные волосы.
– Вас не удивило, что у Катерины Ивановны обнаружились такие средства?
– Очень даже удивило. Но если удача сама идет в руки, зачем выгоду упускать?
– Выгоду нельзя упускать. Не спрашивали, откуда она их взяла?
Танин сладко зевнул, как человек, привыкший спать с чистой совестью.
– Она что-то такое говорила, но эти подробности меня мало волновали.
– Когда она вам свидание назначила? Дня четыре назад?
– Угадали, – согласился Андрей Сергеевич. – Как раз накануне убийства Ивана Жаркова. Я уж грешным делом и подумал…
– Ложитесь!
Приказ был столь категоричен, что Танин подтянул голые пятки, лег и укрылся одеялом до подбородка, как от детского кошмара.
– Сладких вам сновидений, господин Танин, – сказал Ванзаров, надевая шляпу. – Как дачку построите, дайте знать. Может, как-нибудь у вас лето проведу.
Настя Порхова хоть избалована, но на примерку опаздывать не смела. Ровно в десять была у Дарьи. Модистка казалась чем-то взволнованной, все у нее сегодня валилось из рук, даже уколола клиентку булавкой. Решив, что подруга влюбилась, Настя не стала сердиться, надеясь получить за чаем романтическую историю. Наконец платье было надето и прихвачено, Настя вышла из-за ширмы, чтобы взглянуть на себя в зеркале в полный рост. Повертев юбкой, она нашла, что новый фасон ей идет.
– Вот здесь отпусти, – указала пальчиком на левый рукав.
– Я сейчас, на секундочку, – сказала Дарья и быстро вышла, плотно затворив дверь.
«Точно влюбилась», – еще успела подумать Настя, когда в зеркале возникло отражение мужчины. Откуда он взялся, Настя не поняла, – быть может, возник из воздуха. Но испугалась так, что сжала руки на груди, издав тонкий и протяжный звук.
– Спокойно, Анастасия Игнатьевна, я Ванзаров! – сказал молодой человек и поклонился. – Вам ничего не угрожает. Я чиновник для особых поручений из Петербурга, сыскная полиция.
От страха Настя разобрала только «из Петербурга». Она никак не могла прийти в себя. Молодой человек не пытался броситься на нее с ножом или позволить себе неприличную вольность. Напротив, держался очень строго, если не сказать официально, даже руки за спину заложил. Но взгляд его, казалось, пронзал насквозь. При этом симпатичное лицо и роскошные усы сбивали с толку.
– Что вам надо? – спросила она, а сердечко колотилось. Настя на всякий случай отступила на шаг.
– Прошу меня простить, – сказал Ванзаров, еще раз кланяясь, чем несколько успокоил Настю. – Мне не оставили другой возможности поговорить с вами.
На тайного ухажера, который подстроил свидание у модистки, он походил меньше всего. Настя вдруг поняла, что была бы совсем не против зачислить его в список ухажеров. Причем с такими интересными перспективами…
– Что вам угодно? – спросила она и на всякий случай глянула в зеркало: не растрепана ли прическа.
– Я расследую убийство инженера Жаркова, вам, несомненно, известного. Прошу вас, Анастасия Игнатьевна, отвечать искренно. Ручаюсь, все сказанное останется строго между нами. В деле вы не будете фигурировать. Даю вам слово.
Молодой человек говорил столь убедительно, при этом был так пронзительно мил, что Настя совсем успокоилась.
– Извольте, если вам так надо, – сказала она, поправляя локон. Для нее было внове, что молодой человек смотрит и не выражает восхищения или восторга. Чувство было необычно манящим. Как раззадоривали.
– Есть вещи, о которых дамам очень трудно говорить. Поэтому рассказывать буду я, а вы либо подтвердите мои выводы, либо опровергнете. Так будет проще.
Совсем как в романе. Насте стало жутко интересно, что из этого выйдет.
– Вы беременны, и об этом не знает ни ваш отец, ни ваша матушка, даже Ингамов не знает, – сказал Ванзаров, наблюдая, как меняется от его слов хорошенькое личико. – Вы беременны, – повторил он с нажимом, – и отец вашего ребенка убит. Вы не знаете, кто это сделал, и подозреваете своего отца. Вы точно не уверены. И вообще не знаете, как об этом сказать отцу. Инженера Жаркова он ни в грош не ставил, а теперь и вовсе может вас прибить, чтобы на семью не пал позор несмываемый. Я прав?
Настя только-только смогла нормально вздохнуть. Она просто не могла поверить, что такое возможно: какой-то неизвестный ей человек вдруг рассказывает все ее тайны, как сам видел.
– Вы… вы… кто такой? – только и смогла она проговорить.
– Прошу мне верить: я ваш друг. И готов сделать все, чтобы наказать убийцу вашего… любимого. Ребенку будет плохо без отца. Даже такого непутевого, каким был Жарков.
– Откуда вы узнали? Как это возможно? – Настя не могла успокоиться. Такого с ней еще не бывало, словно ее прилюдно раздели донага. Слез нет, как назло, хоть заплакать бы.
– Логические заключения. Благодарю вас за честный ответ.
– Но я ведь ничего вам не сказала!
– Хотите все отрицать?
Врать у Насти сил не было. Столько дней ей хотелось кому-нибудь все рассказать, и вот он, шанс. Но неужели плакаться в жилетку этому красавчику? Исповедоваться чужому мужчине? Невозможно… Она промолчала.
– Сердечно признателен, – сказал Ванзаров. – Вашу семью наблюдает доктор Асмус. Он объяснил вам причину недомогания?
– Он никому не скажет…
– Вы уверены? Ах да. Врачебная тайна. Неужели скроет от вашего отца такое?
– Я могу ему довериться, он меня с детства знает…
– Вам видней. Мне все еще нужна ваша помощь. Позволите?
Настя и в зеркало не посмотрелась. Чего смотреть, и так понятно: лицо ужасное. Да ей уж все равно.
– Тогда продолжу. Вы писали Жаркову письма. В самом последнем сообщили о беременности.
Да что он, сквозь землю умеет видеть? Насте не хватило сил выдержать его взгляд. Она зажмурилась. Нет, это не с ней происходит.
– Ваши письма передавала Катерина Ивановна?
– Да, Катя, – тихо проговорила барышня.
– Вам отец не разрешал с ней встречаться. Но в Нижнем парке на прогулке вы тихонько отдавали послания.
– Не выдавайте меня, – слезы сами собой покатились по бледным щечкам.
Ванзаров предложил воды, она взяла только платочек.
– Прошу вас… Вы уже узнали, что хотели…
– Еще совсем чуть-чуть, – сказал он. – Вы дружили с Анной Анюковой, и она наверняка раскрывала вам свои женские тайны…
