Сменив свой видавший виды плащ на другой, чуть менее потертый и не такой линялый, а также на всякий случай прихватив дивное изумрудное ожерелье, Хавр направился к палатке главнокомандующего. Адъютант шагал впереди, выписывая ногами нелепые кренделя.
Окш, одетый в какой-то дурацкий наряд, сплошь состоящий из атласа, пушистого меха и золотых побрякушек, встретил гостя на пороге и, выразительной гримасой подтвердив просьбу ничему не удивляться, провел его внутрь палатки, где был накрыт изысканный стол, а за кисейными занавесками, ниспадавшими с балдахина, восседало некое субтильное существо, завернутое в алые шелка.
Правда, пахло в палатке нехорошо. Даже не пахло, а воняло. Запах горевшей в плошке ароматической смолы не мог перебить тяжкий дух, свойственный только каторжным тюрьмам, приютам для бедных да воровским притонам самого низкого пошиба.
– Несравненная, – Окш поклонился в сторону полупрозрачных занавесок, – я хочу представить тебе моего казначея. Его зовут Хавр, но, если это имя покажется тебе неблагозвучным, можешь называть его как-то иначе. За ним числится немало достославных дел. Даже не знаю, какие из них лучше упомянуть – подвиги или предательства.
– Предательства, конечно, предательства! – Голос, раздавшийся из-за занавесок, заставил Хавра содрогнуться. Так мог говорить ученый попугай или в крайнем случае ворона, но никак не человеческое существо женского пола.
– В свое время он водил дружбу с самим Клайнором. – Окш выглядел необычайно оживленным, глаза его странно блестели, а язык молол без умолку. – Кто кого обвел вокруг пальца, я не знаю, но расстались они без сожаления. До того, как посетить эту страну, мой казначей успел послужить многим хозяевам, среди которых были даже создания высшего порядка. Им он тоже чем-то не угодил, за что и был лишен божественного покровительства. Хотя некоторые необычайные свойства у него сохранились. Он, например, ха-ха, чует запах тлеющего мироздания! Последний, кого успел обмануть наш гость, был небезызвестный тебе Карглак. Только одним богам ведомо, сколько золота он сумел выманить у этого хитрого и алчного максара. А в знак благодарности Хавр просто столкнул Карглака в пропасть. К большому сожалению, это никак не отразилось на здоровье кредитора.
– Благородный поступок! Весьма благородный! – вновь прокаркали за занавеской. – Я благоволю к каждому, кто хоть чем-то навредил этому подлецу Карглаку. В знак своей милости позволяю твоему казначею поцеловать мою руку.
– О, несравненная, как ты великодушна! – вновь расшаркался Окш.
Из-за занавески высунулось что-то похожее на мумифицированную птичью лапу – бурая сморщенная кожа, больше смахивающая на чешую, скрюченные пальцы с черными толстенными ногтями. Хавру сразу стало ясно, откуда исходит этот тошнотворный запах.
Однако под требовательным взглядом Окша он пересилил свою брезгливость, прикоснулся губами к этой вонючей, уродливой лапе, да еще и пробормотал с напускным смирением:
– Всегда к вашим услугам, несравненная.
– Ступай, – милостиво разрешила женщина-гарпия, лица которой он так и не удостоился лицезреть. – Но только не смей обманывать своего нынешнего благодетеля. Я его в обиду никому не дам. То, что раньше сходило тебе с рук, здесь будет стоить головы. А тебе, мой друг, – это, по-видимому, относилось уже к Окшу, – я бы посоветовала почаще менять казначеев. И при назначении на должность нового отсекать голову предыдущему.
– Наш гость имеет право на снисхождение, – вежливо возразил Окш. – В недавнем прошлом он оказал мне немало ценных услуг. До самого последнего времени я был его должником. Но тем не менее я подумаю над твоим предложением.
– Подумай. Но не сегодня. Сегодня наш праздник, – карканье приобрело капризную интонацию.
– Как я могу забыть об этом! – Окш уже не столько кланялся, сколько из положения согнувшись время от времени распрямлял спину. – Однако позволь мне хотя бы проводить нашего гостя.
– Позволяю. Только не задерживайся. Не забывай, что я устала от одиночества. – Мерзкая лапа судорожным, но цепким движением ухватила бокал с вином. – Пью за твое благополучие.
Пятясь задом и энергично подталкивая Хавра, Окш покинул палатку и, только отойдя от нее на полсотни шагов, с облегчением вздохнул.
– Уф-ф! Какое впечатление она произвела на тебя?
– Кто? – едва не застонал Хавр.
– Эштра. Супруга Карглака. Бывшая, конечно. Я нашел ее на самом дне подземелья в компании крыс и мокриц. Она сидела прямо на голом полу, ее ноги были по колено вмурованы в камень, а на руках и шее висело цепей не меньше, чем на носу самой большой соляной баржи. Карглак заточил ее в темницу еще в те времена, когда моя мать была ребенком. С тех пор Эштра не видела света неба, не умывалась, не стриглась, не обрезала ногтей и питалась одним черствым хлебом. Иногда в виде поощрения ей давали протухшее сырое мясо. Кроме того, она наловчилась ловить крыс.
– Зачем ты освободил ее? Это же настоящее чудовище! Пусть бы сидела в своем подземелье и дальше.
– Постарайся понять меня! – горячо заговорил Окш. – Она же сумасшедшая! Она ничего не знает о том, что случилось в мире после ее заточения. Она слыхом не слыхивала ни о Великой Бойне, ни о Клайноре, ни о Губителе Максаров. Она ненавидит Карглака. Меня она считает сказочным принцем, разрушившим цитадель ради ее освобождения.
– А она сама, естественно, сказочная принцесса! – Хавр не удержался от ехидного замечания.
– Не перебивай. Не важно, кем она себя считает. Пусть даже птичкой-невеличкой. Она же сумасшедшая.
– Она? Или ты?
– Если честно, любой от нее может тронуться умом, – согласился Окш.
– Это заметно. Играйте в свои игры и дальше, а я пошел к себе.
– Нет, ты послушай меня! – Окш крепко ухватил его за плащ. – Она обладает необычайно сильной и гибкой волей! Только она способна управлять мертвецами! Она одна стоит десятка максаров! Такой союзник нужен нам позарез! А кроме того, Эштра обещала подвергнуть меня перевоплощению! Я в конце концов желаю стать настоящим максаром! Неуязвимым для пуль, неподвластным усталости, способным видеть во мраке…
– Равнодушным ко всему, кроме своей особы, – подсказал Хавр.
– Этим даром жестянщики владеют не в меньшей мере, чем максары, – возразил Окш. – Не сбивай меня с толку. Лучше поделись своим мнением об Эштре.
– Я понимаю, что нам нужен союзник, – скучным голосом произнес Хавр. – Я понимаю, что ты хочешь пройти перевоплощение… Но я не понимаю, – тут он почти взорвался, – как ты можешь стоять рядом с ней, дышать одним воздухом, есть и пить из одной посуды!
– Ради высших соображений можно кое-чем и поступиться.
– Можно. Я уже пробовал. Поэтому и оказался в этой дыре. Хорошо еще, что живым.
– Значит, соображения были недостаточно высокими… Или ты поступился слишком малым…
– Ты лучше скажи, кто заставил мертвую Рагну плясать под дудку Карглака? Твоя Эштра?
