Светлана вскрикнула и соскользнула с подоконника.
Она не успела даже осознать, что произошло.
Полет занял не больше секунды.
Тело ее грохнулось о тротуар и застыло в неудобной, неестественной позе. Как говорят медики – несовместимой с жизнью.
Вокруг мертвой женщины мгновенно собралась толпа.
Смерть вообще необыкновенно притягательна для зевак, а когда перед ними лежит бездыханное тело молодой полуодетой женщины – она становится вдвойне притягательнее.
Через несколько минут вокруг трупа Светланы негде было яблоку упасть.
И среди многочисленных зевак стояла высокая, коротко стриженная девушка с россыпью веснушек на энергичном, выразительном лице.
Разглядев погибшую, Татьяна вполголоса проговорила:
– Ох, ни фига себе! Получается, что она не наврала… Таких совпадений не бывает!
– Сядь нормально, – прошипела Татьяна, оттирая Катю от окна маршрутки, – что ты к стеклу прилипла? Еще увидят тебя и поймут, что не ту из окна выкинули…
Услышав, как спокойно, почти будничным тоном произнесла Татьяна эту фразу, Катя вдруг затряслась и зарыдала беззвучно. Снова, как утром на дороге, ей показалось, что на асфальте скорчилось не то, что полчаса назад было Светланой, а это лежит она сама, Катя Неверова, это ее выбросили из окна шестого этажа.
– Это из-за меня, – забормотала Катя, – если бы я не пришла, Светка была бы жива. Меня хотят убить, вместо меня погибают другие девушки, я, я во всем виновата…
– Похоже, что ты, подруга, на этот раз права, – согласилась Татьяна, – ты кому-то так сильно не нравишься, что он трупы просто пачками рассыпает…
Они переговаривались шепотом, едва разжимая губы. Внезапно Катя вскочила с места и закричала:
– Остановите! Мне нужно выйти!
Водитель затормозил так круто, что пассажиры едва не попадали с сидений.
– Ты куда это собралась?! – Татьяна удержала Катю за рукав.
– Я не могу тебя подставлять! Со мной опасно находиться рядом! – еле выдавила Катя.
Татьяна силой усадила ее на место и крикнула водителю, чтобы ехал дальше.
– Везешь, как дрова березовые! – рявкнула она, предупредив все слова недовольства с его стороны. – Вот девушке плохо стало!
Она и сама толком не понимала, что заставило ее вернуться и начать опять возиться с этой ненормальной девицей. Хотя, похоже, с головой у нее все было в порядке – до сегодняшнего утра. А столько покушений на свою жизнь и мужик здоровый не выдержит!
Здравый смысл подсказывал: как можно быстрее бежать от Кати. И оказаться как можно дальше от нее. Но Татьяна вдруг перестала слушаться голоса рассудка. Она решила спасти свою вновь обретенную подругу. Сначала помочь Кате убежать от тех, кто так долго и целенаправленно ее преследует, а уже потом разобраться, что же это за странная история. Впрочем, разбирательство необязательно, подумав об этом, Татьяна невесело усмехнулась.
– Сядь прямо, – сказала она вполголоса Кате, – веди себя спокойно, глаза не отводи, если кто-то на тебя в упор посмотрит. А то каждый встречный видит, что у тебя неприятности! Вид у тебя слишком расстроенный, да еще без ничего… Так тебя каждый третий запомнит.
– Зачем ты со мной возишься? – Катя улыбнулась сквозь слезы.
– Потом об этом поговорим, а сейчас – давай-ка выйдем от греха подальше!
Они пересели на другую маршрутку. Татьяна заметала следы со знанием дела, как опытная лиса. Катя понемногу пришла в себя и выглядела уже не такой удрученной. У нее осталась одна надежда – Виталий. Должен же он когда-нибудь включить мобильник!
– Дай телефон, я еще раз мужу позвоню, – попросила она.
– Ну уж нет! – процедила Татьяна. – С моего телефона ты звонить никуда не будешь, да я и вообще его выключила! Ты думаешь, как тебя этот Стас отыскал?
– Да я же ему сама звонила, по мобильнику той несчастной девчонки! И встречу назначила, у кафе «Афродита!
– Точно: они уверились, что погибла не ты, и стали искать тебя возле твоего дома, так? Ты ему больше не звонила, а позвонила с моего мобильника какой-то подруге?
– Лидка! – вспомнила Катя. – Лидка Дроздова тоже с ними заодно. Ведь я же не сумасшедшая, я точно помню, что это она вызвонила меня утром. Да если бы не она, я ни за что в Москву бы не поехала!
– Ну вот видишь, – с удовлетворением проговорила Таня, – значит, нельзя вообще никуда звонить. Местонахождение мобильного телефона, к твоему сведению, можно выяснить минут за пятнадцать! При наличии техники, конечно. Ладно, сейчас едем ко мне, я тебе хоть курточку какую-нибудь подберу, а то смотреть на тебя холодно…
– Мы тут с одной девчонкой квартиру снимаем, – сообщила Татьяна, подходя к неказистому пятиэтажному дому. – Она сейчас, наверное, на работе…
Внезапно Катя замерла на месте и схватила подругу за локоть.
– Ну, что опять? – обернулась Татьяна.
– Смотри, снова эта черная машина!
От дальнего подъезда действительно медленно отъехал черный автомобиль.
– Слушай, подруга, тебе уже точно к невропатологу пора! Ты же говорила, что тебя преследует «Лексус», а это – «Тойота». И потом, она уезжает…
– Извини, – смущенно проговорила Катя. – Я, наверное, и правда не в себе…
Татьяна открыла замок подъезда, они поднялись на третий этаж. Катя испуганно оглядывалась по сторонам – заплеванная лестница, стены в матерных надписях и непристойных рисунках, запахи кошек и подгоревших щей… ей казалось, что она попала на другую планету. Точнее, она чувствовала себя инопланетянкой, совершившей аварийное приземление в обычную, неприглядную жизнь. По сравнению с этой лестницей ее просторный загородный дом, огромный бассейн с подогретой водой, вышколенная прислуга, шмотки и интерьеры от знаменитых дизайнеров казались фантастикой.
В довершение ко всему на ступеньке лестницы, перед самой площадкой третьего этажа, сидел здоровенный небритый мужик неопределенного возраста, со следами застарелого похмелья на лице. Он так вольготно устроился на грязных ступеньках, что полностью перегородил проход.
– Ну-ка, Павлуша, подвинься! – миролюбиво проговорила Татьяна. – Дай девушкам пройти!
Павлуша поднял опухшее лицо и дохнул на них такой густой смесью многолетнего перегара, дешевого табака и нечищеных зубов, что Катя с непривычки едва не задохнулась.
– Собака лаяла на дядю фраера… – пропел этот «самородок» гнусавым пропитым голосом.
– Дома будешь петь! – попыталась приструнить его Татьяна. – Ползи домой, Паваротти хренов!
– Домой меня Нинка не пускает, стерва необразованная! Видите ли, она мою пьяную морду видеть не хочет! – ответил Павлуша с глубоко выстраданным возмущением и перешел к следующему номеру своего репертуара: – Любовь свою короткую залить пытался водкою и воровать боялся, как ни странно…
