– Ленечка, что делать?! – вскрикнула Лола и, не дождавшись ответа, выскочила из машины, едва Маркиз затормозил. Оказавшись снаружи, Лола припустила к своему знакомому, размахивая сумочкой.
Самохвалов удивленно обернулся, увидел ее и хотел что-то сказать, но в это время тип с ружьем передернул затвор и проговорил загробным голосом:
– Ну все, твоя песенка спета! Ты как предпочитаешь – в голову или в сердце?
– Караул! – закричала Лола. – Милиция! Средь белого дня человека убивают!
В то же время, не рассчитывая на помощь милиции, она с размаху ударила громилу сумочкой по голове, а ногой пнула его по колену.
Тот вскрикнул неожиданно высоким голосом, выронил ружье, схватился за колено и жалобно взвыл:
– Это еще что за сумасшедшая? Что за бардак у нас творится?
В ту же секунду из кустов выкатился невысокий лысый человечек и грозно воскликнул:
– Почему посторонние на площадке?! Кто пустил?!
Лола ошарашенно завертела головой… и только сейчас увидела стоящий чуть в стороне автобус с логотипом киностудии, суетящихся возле него гримеров, реквизиторов и прочий студийный персонал и с ужасом поняла, что ворвалась на съемочную площадку. Хуже того – она узнала в лысом коротышке знаменитого режиссера, у которого мечтает сняться любой отечественный актер.
– Леонид Макарович! – воскликнула Лола, повернувшись к режиссеру и молитвенно сложив руки. – Извините, я не поняла… я подумала, что Гену убивают…
Режиссер остановился перед ней, склонил голову набок и задумчиво проговорил:
– А что… в этом что-то есть! Какая экспрессия! Какой напор! Может быть, включить в сценарий такой эпизод – Алевтина врывается на разборку, разбрасывает бандитов и спасает Евгения… ладно, стоп! Перерыв на двадцать минут! А вы, девушка, дайте свои координаты моему ассистенту, мы вас попробуем!
Лола застыла с сияющим лицом, как будто на ее глазах произошло чудо.
– Незачем ее пробовать! – проговорил Маркиз, подходя к Лоле и твердо беря ее под локоть. – Она уже занята в другом проекте!
– Ну, занята так занята! – легко согласился режиссер и тут же ушел по своим делам. А Лола повернулась к Маркизу и проговорила звенящим, надтреснутым голосом:
– Что значит – занята? По какому праву ты распоряжаешься моей судьбой? Собственник! Рабовладелец!
– Но ты действительно занята! – отрезал Леня. – И потом, неужели ты, после твоих театральных ролей, хочешь сниматься в каком-то бандитском сериале? Разве это – настоящее искусство?
– Но у такого режиссера… – отозвалась Лола, правда, без прежней уверенности.
К ней уже спешил Гена Самохвалов.
– Оленька! – воскликнул он радостно. – Как я рад тебя видеть! Тут, понимаешь, съемки, поэтому я не смог тебе толком ответить, но так даже лучше – мы увиделись и сможем немножко поговорить…
– Если, конечно, нам не помешает этот рабовладелец! – Лола скосила глаза на Маркиза.
– Не собираюсь вам мешать! – Леня поднял руки. – Я тут кое-куда съезжу и вернусь за тобой через полчаса…
– Через час! – строго ответила Лола.
– Как скажешь, дорогая! – покладисто ответил Леня и устремился к машине.
Лола проводила его подозрительным взглядом, но затем повернулась к Самохвалову:
– Ну, где здесь можно поговорить?
Через несколько минут они сидели на террасе летнего кафе.
– Это твой муж? – спросил Самохвалов первым делом.
– Еще чего! – фыркнула Лола. – Ни за что не пошла бы за него замуж! Ужасный человек! Деспот и рабовладелец! Это мой… как бы тебе сказать… работодатель.
– Режиссер, что ли?
– В какой-то степени… – ответила Лола уклончиво.
– А что вы сейчас ставите?
– Криминальную комедию с элементами мелодрамы.
– Интересное сочетание! А у вас не найдется роли для стареющего артиста?
– Это ты-то стареющий? Не кокетничай, Геночка! И потом – ты же сейчас занят, снимаешься у самого Леонида Макаровича!
– А! – Самохвалов махнул рукой. – Он уже не тот, что прежде! Халтурит, хамит актерам…
– А я ведь к тебе по делу, – спохватилась Лола. – Помнишь того парня, которого ты как-то привел на замену Леше Поленову? Ну, когда мы ставили «Подвески королевы»!
Взгляд Самохвалова был туманен, и она, чтобы освежить его память, положила перед ним фотографию.
– Ну, вот этот, рядом с тобой!
– А, это Коля… Коля Нестеров! А зачем он тебе понадобился? – Генин взгляд сделался подозрительным. – Значит, для меня роли нет, а для него есть? Оля, у тебя есть совесть? Ведь мы с тобой старые друзья!
– Да нет для него никакой роли! – перебила его Лола. – И вообще, о чем ты говоришь? Какая роль? Он же умер!
– Умер?! – Самохвалов округлил глаза. – Как умер? А Лариса уже знает? Ей сообщили? Надо же – а она как раз сегодня собиралась к нему лететь!
– Ничего не понимаю… – Лола замотала головой. – Кто такая Лариса? Куда она собиралась лететь? И почему именно сегодня?
– Лариса – Колина невеста… – пояснил Самохвалов. – Лететь она собиралась в Киев… но ей все равно туда придется лететь, чтобы забрать тело…
– Какое тело? И почему в Киев?
– Но ты же говоришь, что Коля сегодня умер. Значит, нужно привезти его тело из Киева…
– Почему сегодня? Я не говорила про сегодня! Он умер почти два месяца назад! И вовсе не в Киеве, а здесь, в нашем городе!
– Нет, Оленька, ты что-то путаешь! – Самохвалов положил ей руку на ладонь, другой рукой достал мобильный телефон. – Коля в Киеве, на съемках фильма «Богдан Хмельницкий». Еще вчера он был жив, я с ним разговаривал по телефону…
– Ничего не понимаю! А кому ты звонишь?
– Ларисе, конечно! Надо же ее предупредить, а то это будет для нее таким ударом…
– Постой! – вскрикнула Лола, выхватывая у него телефон. – Никому не звони! Может быть, я что-то перепутала! Так ты точно знаешь, что вчера он был жив?
– Да говорю же тебе – я с ним сам разговаривал!
– Геночка! – Лола взглянула на Самохвалова своим самым проникновенным взглядом. Против такого до сих пор не мог устоять ни один ее знакомый мужчина. Разумеется, ни один, кроме Маркиза, – Лолин компаньон и боевой соратник ни на какие взгляды не реагировал.
– Геночка! – повторила Лола умоляющим тоном. – А ты не можешь сейчас позвонить этому Коле?
– Позвонить? А зачем ему звонить? – заартачился было Самохвалов, но Лолин взгляд сделал свое дело, и он начал набирать телефон. – А что ему сказать?
– Да что-нибудь придумай… ты же умный мальчик!
– А все же, зачем он тебе? – снова засомневался Гена. – У тебя для него есть роль?
