– А футболочку-то он тебе купил?
– В том-то и дело! – воскликнул Антосик с глубоким чувством. – Пока Илья разбирался со своей дочкой, в бутик пришла певица Доротея со своим новым мужем – ну, ты знаешь, прежний был моложе ее на пятнадцать лет, а этот уже на двадцать… в общем, они увели у меня футболку буквально из-под носа!
– Да, обидно! – сочувственно проговорил Маркиз. – Послушай, Антосик, а пока вы общались с Ильей, у вас не заходила речь о бриллиантах? Ну или вообще о драгоценностях?
Задавая этот вопрос, Леня внимательно следил за лицом Антосика.
Однако он никак не отреагировал на упоминание о бриллиантах. Точнее – просто удивился.
– Бриллианты? – переспросил он. – Ну, ты же знаешь Илью – он такой скупой! У него лишнюю пару джинсов от Армани не всегда выпросишь, какие уж тут бриллианты! Потом, зачем мне бриллианты? Это не мой стиль, я же все-таки мужчина…
– Вроде бы да… – согласился Маркиз, оглядев молодое дарование с ног до головы.
– Так что ни о каких бриллиантах речи не было…
– А такое название – «Сердце Африки» – тебе тоже ничего не говорит? И Мировольский его при тебе не упоминал?
– Нет. – На лице Антосика ничего не отразилось. – Я вообще-то от Африки держусь подальше. Там, говорят, каждый второй – ВИЧ-инфицированный…
– Да, вот еще что, – спохватился Леня. – Пока вы общались с Мировольским, к нему больше никто не подходил?
– Ну, кроме этой маленькой стервочки, больше никто… мы же с ним выясняли отношения, так что, сам понимаешь, нам было не до посторонних…
– Понимаю… – вздохнул Маркиз.
По всему выходило, что и на этот раз он вытянул пустой номер.
– Ну и когда вы с Ильей расстались? – задал Леня последний вопрос.
– Когда? – Антосик наморщил лоб, припоминая. – Часов в пять, наверное. Илья сказал, что ему нужно переодеться, он куда-то собирался – то ли на прием, то ли на какую-то премьеру…
– На премьеру, – машинально подтвердил Маркиз.
– А вообще, зачем ты меня обо всем этом расспрашиваешь? – неожиданно насторожился Антосик. – Ты точно от этого… Виссариона Прополисовича?
– Точно, точно! – успокоил его Леня. – Я же говорю – он дико ревнивый и велел мне подробно выяснить, что было у вас с покойным Мировольским…
– Он же все равно уже того… на том свете! – недоуменно проговорил Антосик. – Какой смысл к нему ревновать?
– Не скажи! У него, у Виссариона Прохоровича, одно время был приятель, который все время говорил про своего покойного любовника. И умнее тот был, и тактичнее, и щедрее, и в постели лучше… в общем, так достал, что пришлось от него отделаться. Отправил его Виссарион в тундру, собирать ямало-ненецкий фольклор для нового фольклорного проекта. Так что он теперь оленям и полярным совам про своего бывшего хахаля рассказывает…
На этой мажорной ноте Леня закончил разговор с Антосиком и покинул его гостеприимный дом.
Выруливая на магистраль, ведущую к центру города, Леня обдумывал результаты своего визита.
Нет, конечно, Антосик ничего не знает о пропавшем колье. Если бы знал – не смог бы этого скрыть, он очень простодушен и все его эмоции тут же проступают на лице.
Да к тому же он глуповат, и никому не пришло бы в голову поручить ему подмену такого дорогого колье.
Мировольский был с Антосиком до пяти часов, когда сказал, что едет домой переодеваться перед спектаклем.
А значит, остался невыясненным последний промежуток из жизни покойного адвоката – с пяти часов до семи, когда он появился в ложе Резунов со своей спутницей из эскорт-агентства.
В театре у него было уже фальшивое колье, значит, его подменили именно в эти оставшиеся два часа.
И значит, последний человек, который может быть причастен к этой подмене, или по крайней мере мог быть ее свидетелем, – это девица из службы эскорта.
Леня знал, что Мировольский, как и большинство «богатых и знаменитых» мужчин в нашем городе, в случае необходимости пользовался услугами эскорт-агентства «Дневная красавица». Значит, ему сейчас придется нанести визит в офис этого агентства.
Конечно, можно туда просто позвонить, но по телефону ему наверняка не ответят на интересующие его вопросы.
Прежде чем отправиться в агентство, Леня заехал домой, сменил рубашку и надел самый лучший из своих пиджаков – дивный пиджак из серой фланели, который он сшил на заказ у одного из лучших портных с лондонской Бонд-стрит.
– Ленечка, и куда это ты намылился? – холодно осведомилась Лола, увидев, как Леня надевает перед зеркалом этот пиджак и завязывает синий итальянский галстук ручной работы.
– По делу, – коротко ответил Леня и достал из шкафа ботинки из кожи мексиканской игуаны.
– Знаю я эти твои дела! – проговорила Лола, скрипнув зубами. – Наверняка это та блондинка, с которой тебя видели на прошлой неделе в испанском ресторане!
– Во-первых, – ответил Леня, зашнуровывая ботинки, – ты же знаешь, я не хожу в испанские рестораны, потому что не люблю паэлью и хамон. Во-вторых, там меня никто не мог видеть, у них было совершенно пусто. И в-третьих, она вовсе не блондинка, а шатенка…
– Ах вот как?! – воскликнула Лола, уперев руки в бока. – Ты сам себя выдал!..
– Лолка, ну где твое чувство юмора? – перебил ее Маркиз. – Лучше скажи, подходят ли эти носки к этому галстуку?
– Совершенно не подходят! Просто ужасно! – ответила Лола и удалилась в свою комнату, громко хлопнув дверью.
– Значит, подходят! – уверился Маркиз и отправился на дело.
Агентство «Дневная красавица» располагалось в уютном особнячке девятнадцатого века, расположенном в тихом районе неподалеку от Невского проспекта.
Рядом, на Невском, бурлила жизнь мегаполиса, текли непрерывным потоком людские толпы, сигналили, обгоняя друг друга, машины – а здесь, в узком переулке, царила тишина, и только время от времени подъезжали или отъезжали роскошные машины клиентов агентства.
Леня оставил свою машину чуть в стороне и не спеша подошел к высокому крыльцу.
Над дверью не было никакой таблички с названием или, упаси Боже, светящейся неоновой вывески – клиенты агентства и так хорошо знали, что здесь расположено.
Вот видеокамера над входом имелась, и Леню наверняка внимательно оглядели, прежде чем перед ним гостеприимно открылась дверь особняка.
Он вошел внутрь и оказался перед второй линией обороны – перед высоким широкоплечим мужчиной в отлично сшитом черном костюме, сквозь который просматривался пистолет.
– Чем я могу вам помочь? – проговорил этот мужчина, преградив Лене дорогу.
– Вы – вряд ли, – ответил Маркиз. – А вот Светлана Игоревна, надеюсь, может.
Имя Светланы Игоревны послужило пропуском. Мужчина отступил в сторону, показав Лене на дверь в глубине холла.
