— Господи! — в голосе Лолы послышался подлинный пафос, и Маркиз готов был поклясться, что она воздела руки к небу. — За что, за что мне все это? За какие грехи наказал ты меня, Господи?
«Хорошо излагает, — восхитился Маркиз, — все-таки у Лолки несомненный драматический талант».
Он хотел было повернуться и поаплодировать, но вовремя спохватился и сделал спину каменной.
— Ты знаешь, Господи, — продолжала Лола, — что я отдала этому человеку все: свою юность, свой талант, свою душу! Если бы он потребовал, я, ни секунды не сомневаясь, отдала бы ему свою жизнь! И что, что я получила взамен? Нет, конечно, я отдала это все ему бескорыстно, я не ждала от него никаких материальных благ, я не осмеливалась даже мечтать о его чувствах! Но хоть капельку уважения и нежности… за то, что я отдала ему все!
«Вот интересно, это из какой пьесы? — подумал Леня. — Неужели она импровизирует?»
— Но вместо этого он втоптал все мои дары в грязь! — продолжала Лола прежним тоном. — Он измучил меня, он выдавил меня, как лимон! И отбросил ногой пустую шкурку! Он вытер об меня ноги, как будто я… коврик перед входной дверью! Он… он лишил меня всего! Он оставил меня нищей!
— Ну уж, — не выдержал Леня, — чего это я тебя лишил? И между прочим, мы с тобой довольно неплохо зарабатываем, так что брось кричать о нищете!
— Ты? — Лола повернула голову и взглянула на своего компаньона как королева в изгнанье. — Кто говорит о тебе? Какое отношение ты имеешь к моим словам?
— То есть как это? — растерялся Леня. — А кто тут еще есть кроме меня? Коту, что ли, ты претензии предъявляешь?
Со шкафа раздалось презрительное фырканье — мол, меня не впутывайте, на меня где сядешь, там и слезешь.
— Господи, за что мне еще и это? — тяжело вздохнула Лола. — Мало мне горя, так еще этот тип… Ты, дорогой мой, совершенно ни при чем, — заговорила она с бесконечным терпением в голосе. — Я в данный момент говорю не о тебе. Ты по сравнению с Ним — никто, совершеннейшее пустое место, ноль без палочки.
— Что-о? — возопил Маркиз, вскакивая со стула. — Да ты кого имеешь в виду?
— Моего Учителя, мою единственную любовь, моего первого мужчину! — Тут пафос в голосе Лолы достиг небывалых высот.
— Да кто это такой, ты можешь сказать? — взмолился заинтригованный Леня. — Имя назови!
Тут Лола немного замешкалась, потому что понятия не имела, о ком говорит. Она неслась на волнах вдохновения, предпочитая не уточнять конкретные детали. Но быстро нашлась, не зря тот же Маркиз хвалил ее за ум и сообразительность.
— Имя его тебе ничего не скажет, а фамилия слишком известна, чтобы называть ее всуе.
— Но все же… — Леня ловко обошел свою подругу и встал так, чтобы она не смогла улизнуть. — Кто это такой?
— Да какая тебе разница? — отмахнулась Лола. — Ты никогда не интересовался моей жизнью!
— А все же…
— Ну… это Серебрянский… — ляпнула Лола.
— Кто-кто?
— Серебрянский, Иван Николаевич, — твердо сказала Лола, не забыв добавить в голос изрядную толику горечи. Она знала, что если уж врешь, то нужно быть как можно тверже и стоять до конца.
— В жизни не слышал о таком! — Маркиз пожал плечами. — Ты никогда о нем не говорила.
— Вот в этом ты весь! — завопила Лола ему в спину. — Ты никогда не интересовался моей жизнью! Ты никогда не пытался заглянуть в мою душу! А там, к твоему сведению…
Тут Леня понял, что и на этот раз поддался на провокацию и позволил Лолке втянуть себя в скандал.
— У тебя нет души, — сказал он спокойно, понимая, что спустить дело на тормозах не удастся. — Ты сама только что сказала, что твою душу похитил этот Серебрянский. И еще молодость, красоту, талант и вообще выжал тебя, как лимон. И отбросил шкурку. А я подобрал ее. О чем горько сожалею иногда.
Последние слова были лишними, но Леня элементарно разозлился. В основном на себя, за то что позволил Лолке провести себя как последнего лоха. Ну чего ей еще надо, скажите на милость? Мается баба дурью от безделья.
«Коли баба в раж войдет, то ничем не помочь, только вожжами отходить», — говаривала, помнится, Ленина бабушка.
Леня остро пожалел, что у него в хозяйстве нет такого полезного в отношениях с женщинами предмета, как вожжи.
Услышав его слова, Лола круто развернулась на пятках и смотрела теперь на своего компаньона с самой настоящей ненавистью. Глаза ее сверкали, волосы растрепались, руки тянулись к нему.
— Ты… — выговорила она трясущимися губами, — ты мне за все ответишь…
Она здорово себя завела, и дело дошло бы до драки, если бы не раздался телефонный звонок.
— Иди ответь! — рявкнул Леня. — Это тебя!
И отвернулся, показывая, что инцидент исчерпан.
Лола громко сглотнула и потащилась к телефону. Маркиз был, несомненно, прав, если звонили ему, то на мобильный, а по стационарному телефону обычно домогались Лолу из салонов красоты и модных магазинов.
Лола шла на звук и долго искала трубку сначала под диваном в гостиной, потом под вешалкой в прихожей. И нашла ее на кухне за плитой, подумав, что тут не обошлось без Пу И. Кот такими мелкими пакостями не занимался.
— Слушаю! — не слишком любезно крикнула она в трубку.
— Гм… добрый день! — раздался женский голос. — Это квартира Леонида Маркова?
Как уже говорилось, Лола сегодня с утра встала не с той ноги и была сильно на взводе. И развитию полноценного скандала помешала вот эта самая женщина, которая интересовалась сейчас ее компаньоном. Лола была так зла, что с логикой у нее не ладилось. По здравом размышлении она бы сообразила, что в звонке незнакомой женщины нет ничего особенного и уж во всяком случае ничего криминального. Человек звонит по делу, вежливо спрашивает, предварительно поздоровавшись. И следует ответить ему в таком же духе.
Но в Лолиной голове вдруг появилась странная мысль, что женщина эта — не кто иная, как Ленькина последняя девка.
В свое время они с компаньоном договорились, что у них только деловые отношения, в которых нет места сексу, да и вообще нежным чувствам. Что ж, не больно-то и хотелось, подумала тогда Лола. Но тем не менее жутко ревновала своего ветреного компаньона ко всем продавщицам небольших магазинов, сестричкам из участковой поликлиники, стюардессам внутренних авиалиний, секретаршам крошечных фирмочек и так далее. Все эти девушки любили Леню. А он любил их всех, никому не отдавая особенного предпочтения.
В голове у Лолы мгновенно включился маленький портативный компьютер, и мысли ее приняли нужное направление. Во-первых, девицы звонят Леньке только на мобильный, им строго-настрого запрещено звонить в квартиру. Да они и номера не знают!
Во-вторых, голос в трубке не сказать чтобы девичий. Скорее, он принадлежит женщине постарше. За тридцать, а может, и тридцать пять… Эти хрипловатые нотки, и налет усталости, и неуловимый оттенок житейской умудренности…
