Тут она вспомнила, что нужно срочно надеть свой фальшивый гипс, чтобы не разрушить сценический образ.
Лола схватила гипс, приладила к ноге и попыталась застегнуть злополучную застежку. Чертов шпенечек, как всегда, не желал вставать на место.
В коридоре послышались шаги, раздался голос Арбузова:
– Откройте, Оля, это я!
– Одну минуту! – прошипела она, колотя кулаком по подлому шпенечку. – Сейчас, я только накину халат!
Шпенечек не поддавался. Она торопливо обмотала гипс колготками, чтобы не свалился в самый неподходящий момент, и натянула на себя длинный халат. Затем проковыляла к двери и открыла ее.
В номер ввалился Арбузов, тяжело опираясь на костыль. В свободной правой руке он держал плоскую фляжку с коньяком и пачку сигарет. Широко улыбнувшись, он показал на свою загипсованную ногу и проговорил:
– У нас с вами на двоих как раз полный комплект здоровых ног. Вам не кажется, что это сближает?
– Очень остроумно, – кисло пробормотала Лола, не сводя взгляда с сигарет. – Заходите уж!
Она посторонилась, Арбузов проковылял в комнату и по-хозяйски расположился в кресле.
«Как уверенно он здесь держится! – подумала Лола. – Ах, ну да, это же до недавнего времени был его номер… он действительно к нему привык!»
Арбузов протянул ей пачку легких сигарет, выщелкнул одну, поднес огонь.
Лола благодарно кивнула и затянулась. Дым наполнил легкие, сразу стало спокойнее, страх отступил.
«Это только сегодня я даю себе такое послабление, – подумала Лола, зажмурив глаза от удовольствия. – Завтра, как только вернусь домой, раз и навсегда брошу курить…»
Арбузов тем временем отвинтил колпачок с фляжки, повертел головой в поисках стаканов.
– Сейчас… – пробормотала Лола, поднялась и поплелась в ванную комнату, приволакивая ногу с гипсом.
Там она взяла с зеркальной полочки два стакана, сполоснула их и побрела обратно.
Когда она вернулась в комнату, Арбузов стоял возле окна, опираясь на костыль, и дергал правой рукой занавеску.
– Хочу задернуть, – пояснил он, через плечо бросив на Лолу настороженный взгляд. – Как-то неуютно чувствую себя с раздернутыми занавесками… как на сцене…
«Ага, – подумала Лола, ставя стаканы на столик. – Пытается понять, на месте ли его контейнер… только ради этого он и напросился ко мне в гости, а вовсе не ради моих прекрасных глаз!»
Арбузов бросил неуверенный взгляд на карниз, тяжело развернулся и прохромал обратно к креслу. Плеснул в оба стакана немного коньяку, достал из кармана плитку шоколада.
– За скорейшее выздоровление! – Он поднял стакан, поболтал в нем янтарную жидкость и поднес к губам.
– Только чуть-чуть… – пробормотала Лола.
Она упорно разглядывала костыль Арбузова.
Костыль был прислонен к креслу так, что нижний его конец опять не был виден. Лола потянулась за шоколадом и якобы неловко зацепила костыль, который с металлическим лязгом грохнулся на пол.
Теперь она смогла разглядеть, что резиновая насадка находилась на своем законном месте.
«Значит, это не он приходил второй раз в комнату убитого! – подумала Лола, отправляя в рот кусочек шоколада. – Но кто же? Выходит, у убийцы есть сообщник среди пациентов санатория! Но кто это? Каргопольский? Старуха Охотникова? Валерий Матвеевич?»
Шоколад всегда благотворно влиял на Лолины умственные способности. Ей показалось, что еще немного, еще буквально несколько секунд – и она догадается…
В это время Арбузов вытащил из кармана лимон и с виноватым видом протянул его Лоле:
– Можно вас попросить… помойте лимон, я не люблю закусывать коньяк сладким…
«Сам бы и мыл, – подумала Лола, раздраженная тем, что он сбил ее с мысли. – Между прочим, у меня тоже нога сломана… по крайней мере по официальной версии».
Тем не менее она снова поднялась и, жалобно охая и демонстративно хромая, потащилась в ванную.
То ли она удачно вошла в роль, то ли сказывалась бессонная ночь, но Лола действительно едва волочила ноги, и комната перед ее глазами начала плавно раскачиваться.
Кое-как вымыв лимон, она вернулась к двери и заглянула в комнату.
Арбузов, разумеется, опять стоял возле окна и тыкал в карниз концом костыля.
«Вот зачем он меня выпроводил!» – догадалась Лола.
Она хотела что-то с возмущением сказать Арбузову, но мысли у нее в голове путались, а комната перед глазами раскачивалась все сильнее и сильнее.
Громко хлопнув дверью ванной, Лола неуверенной походкой вышла на середину комнаты.
– Интересно, что это вы тут делаете? – Она хотела спросить это твердым и решительным голосом, но язык почему-то заплетался, и фраза вышла как-то неубедительно.
Арбузов обернулся.
На этот раз у него на лице был не испуг, а удивление.
Казалось, он не ожидал, что Лола выйдет из ванной.
Комната накренилась, как палуба корабля в шторм.
«Коньяк! – сообразила Лола в последнем просветлении. – Он что-то подмешал мне в коньяк…»
Дальше мысли закончились, и она провалилась в темноту.
* * *
Очнулась она от того, что кто-то бил ее по щекам.
Лола с трудом приоткрыла один глаз и увидела склонившегося над ней незнакомого мужчину, который лупил ее по физиономии, повторяя:
– Где оно? Да черт возьми, проснешься ты наконец? Где оно?
– Где я нахожусь? – пролепетала Лола, пытаясь отстраниться. – За что вы меня бьете? Кто вы вообще такой?
– Проснулась! – прорычал мужчина и наконец прекратил бить ее по щекам. – Куда ты его спрятала?
Тут Лола открыла второй глаз, кое-как собрала свои расползающиеся мысли и вспомнила, что находится в постели, в санатории «Теремок», что склонившийся над ней мужчина – это Арсений Арбузов, за которым она должна следить… затем она вспомнила и все остальное: вчерашнее убийство, контейнер, спрятанный в карнизе, героизм Пу И, ночной визит Арбузова, коньяк со снотворным…
Выходит, пока она была в полной отключке, Арбузов проверил тайник, не нашел своего контейнера и теперь пытается добиться от нее правды!
– Чего вы от меня хотите? – пролепетала Лола слабым голосом.
– Скажи, куда ты его дела?
– Кого – его? – переспросила Лола, всячески изображая полную невинность и неосведомленность.
Но то ли ее подвел актерский талант, который все еще спал под действием снотворного, то ли Арбузов хорошо разбирался в женских интонациях, но только он воскликнул, как режиссер Станиславский на репетиции:
– Не верю! Это ты! Это ты спрятала его! Вчера он был на месте, я проверял!
