— О'кей! — радостно подхватил Мори. — Теперь прошу сообщить фамилии офицеров, которые поддерживали с названными вами нелегалами личную или безличную связь.
— Записывайте, — охотно согласился Поляков. — Федоров Василий Андреевич. Старчак Виктор Иванович. Зыков Георгий Степанович. Егоров Иван Дмитриевич и Жемчужников Юрий Степанович. А теперь у меня к вам вопрос…
— Не уводите меня в сторону. Сейчас я задаю вопросы, а вы — отвечаете. Потом мы поменяемся ролями. Договорились?
Поляков кивнул.
— Тогда мой следующий вопрос: кто является здесь главным организатором разведывательной работы против США?
Поляков на несколько секунд задумался: выдавать или не выдавать американцам главного резидента, Леонида Бекренева?
[14]
С Бекреневым у него сложились хорошие отношения, и именно тот рекомендовал его на должность своего заместителя по нелегальной разведке. Казалось бы, с какой стати выдавать теперь человека, который делал для него только добро. Но сработала присущая Полякову сатанинская зависть: «Слишком ты правильный и успешный, Леонид Константинович! И слишком много добра ты делал людям. Надо тебя остановить, не мне же одному барахтаться в дерьме». И Топхэт-Поляков сказал:
— Главным организатором здесь является полковник Бекренев.
— Его можно как-то скомпрометировать и склонить к сотрудничеству с нами?
— Вряд ли. Бекренев — это кремень-человек.
— А почему я должен верить вам? Может, вы умышленно отводите нас от него?
— Хотите верьте, хотите нет, но вы обожжетесь на нем, если даже и найдете подходы к нему…
— Ладно. Тогда у меня другой вопрос. В ФБР из вашего посольства обратились за разрешением на поездку в район Балтимора двух сотрудников советского представительства в Военно-штабном комитете при ООН. Вам что-нибудь известно о них? И если да, то с какой целью они рвутся туда?
Поляков на секунду замешкался: краем уха он слышал в кабинете главного резидента о необходимости проведения операции по связи с супругами Саниными на побережье Атлантического океана.
— Могу лишь подтвердить, что туда должны поехать два наших офицера для проведения агентурной встречи с нелегалами Саниными. Эту встречу должны провести Старчак Виктор Иванович и еще кто-то, фамилия мне не известна. Знаю также, что оба разведчика должны выехать в Балтимор со своими женами для прикрытия предстоящей встречи. А поскольку ваш покорный слуга не был причастен к разработке и проведению этой операции, то вы при планировании ответной акции должны учитывать это обстоятельство. Иначе вы можете завалить меня, — предупредил Поляков.
— Хорошо, мы учтем это. А вам Санины известны?
— Да, я занимался их подготовкой к предстоящей работе в Соединенных Штатах Америки.
— А почему ж вы не назвали их мне раньше?
— Назвать вам супругов Саниных я просто-напросто забыл.
— Тогда объясните, почему вы не участвовали в разработке и проведении операции по связи? Может, вас уже заподозрили в чем-то?
— Все дело в том, что я сам отказался от разработки этой операции…
— Почему? — удивился американец.
— Потому что она планировалась вышестоящим руководством с грубейшими, на мой взгляд, нарушениями принципов агентурной связи.
— И в чем же выражались эти нарушения? — заинтересовался Джон.
— Согласно этим принципам, не рекомендуется направлять на встречу с нелегалом сразу двух разведчиков, и тем более с женами. Это во-первых. А во-вторых, в странах с жестким контрразведывательным режимом, с таким как в Америке, проводить личные встречи с нелегалами не разрешается. Вопросы еще есть ко мне?
— Есть, конечно. Вы, мистер Поляков, обладаете весьма важной для нас секретной информацией. И вот то, что вы уже сообщили нам, это только надводная часть айсберга. Вы согласны с этим?
Поляков задумался. Потом ответил:
— Да, я знаю многое, но не все.
— Тогда расскажите поподробнее о нелегале Норде и о том, кто поддерживал с ним связь.
— О Норде я располагаю скудными сведениями. Знаю, что он был выведен в США, устроился на работу в Нью-Йорке, а через некоторое время на него наехала налоговая инспекция. Спустя полгода он обнаружил за собой активную слежку. Поняв, что находится под колпаком ФБР, Норд доложил об этом в Центр. Оттуда пришло указание о немедленном отъезде из США. Удалось ли ему вырваться отсюда, не могу сказать. Ищите, может он еще здесь. А связь с ним поддерживал Василий Федоров.
Дальнейший диалог в форме вопросов Мори и ответов Топхэта продолжался около двух часов. За это время советский разведчик снабдил ФБР подробными сведениями о ранее названных им нелегалах.
Джон, убедившись в искренности Топхэта, самодовольно улыбнулся и стал на все лады нахваливать его. Это понравилось Полякову, и он начал выдавать американцу сногсшибательную информацию:
— о содержании кодовых книжек и шифровальных таблиц, системе хранения шифродокументов и правилах работы с ними;
— об организационной структуре ГРУ; о существующих формах связи Центра с загранаппаратами; о методах работы с агентурой; о недавно проведенной реорганизации ГРУ;
— о порядке подбора лиц для работы в нелегальной разведке, а также о системе подготовки разведчиков-нелегалов и маршрутах их вывода на нелегальное положение за границу;
— о перспективном плане ГРУ по созданию новых нелегальных загранточек в Америке;
— об агентах, находившихся на связи у офицеров резидентуры Галкина А.И., Галагана А.И., Мартынова М.Г.
Джон Мори поблагодарил Топхэта и, словно вспомнив что-то, спросил:
— В вашу первую командировку в США прилетал в Нью-Йорк некто Павлов. Какую должность он занимал тогда в ГРУ? И с какой целью он был командирован сюда?
— Он был в то время старшим офицером американского направления. Между прочим, Анатолий Георгиевич Павлов — приемный сын маршала Ворошилова и женат на дочери известного вам наркома Фрунзе. Приезд его сюда был связан с переориентацией работы нашей резидентуры на добывание военно-технической информации.
Джон энергично тряхнул головой и сказал:
— А теперь я готов ответить на ваши вопросы. И Поляков спросил:
— Меня очень интересует, кто выдал супружескую пару нелегалов Таировых? Они же Троповы. Не подполковник ли Попов
[15]
это сделал?
— А почему это вас так интересует?
