Синие глаза пристально смотрели на него:
– Так где же, Ник?
– Сегодня днем возле аэропорта убили человека. Университетского профессора, который вел там раскопки. Вероятно, он был вовлечен в некий культ. Тамошняя вилла, кажется, использовалась для каких-то церемоний – возможно, совсем недавно. Точно мы не знаем.
– Убили?
– Пока не ясно почему. Сомневаюсь, что здесь вообще есть какая-то связь. Нет никаких свидетельств, что Сюзи там была. Разумеется, мы проверим эту резинку для волос.
– А эта... – Она сжала бокал, плечи поникли. – Эта церемония... От нее еще кто-нибудь пострадал? До этого?
– У нас нет данных о том, что с Сюзи что-то случилось, – твердо сказал Коста.
– Но вы знаете что-то еще. Об этом ритуале. Ведь он проводится не впервые?
– Может, и не впервые, – признал он.
– И кто-то уже умер?
– Шестнадцать лет назад. С тех пор прошло много времени.
Синие глаза смотрели на него неотрывно.
– И кто же она была?
– Пока не знаю. В любом случае это может оказаться простым совпадением.
Он видел, что она ему не верит. Вернувшись в гостиную, Миранда Джулиус налила себе еще вина и встала возле стола – нервная, подавленная. Увидев, что она дрожит, Коста осторожно обнял ее за плечи.
– Хотите, я приглашу кого-нибудь, Миранда. Женщину-полицейского. Вам нельзя оставаться одной.
Она была очень напряжена, словно пыталась понять нечто важное. Коста почувствовал, как неудержимо влечет его к этой странной женщине.
– А знаете, чем интересны дети? – неожиданно спросила она. – Они сводят вас с ума, и они же дают вам возможность сохранить рассудок. Чтобы понять это, потребовались годы – вот почему я избегала Сюзи. Жизнь с ней заставила бы меня быть ответственной. Стать чем-то таким, чем я не являюсь. Поэтому я просто бросила ее и сбежала – в такие места, где все глупо и бессмысленно и где я могла вообще забыть о ее существовании.
– И что же изменилось? – спросил он.
– Вы думаете, что-нибудь изменилось?
– Но ведь вы же здесь. Вы приехали с ней. Судя по вашим словам, раньше это исключалось.
Кажется, она оценила его догадку. Коста убрал руки. Иногда в голову приходят незваные мысли...
– Я решила наконец поступить правильно, – объяснила Миранда. – Я же почти забыла о ней. А ведь она – часть меня самой...
Она быстро наполнила бокалы и залпом выпила вино.
– Сюзи этого не заслужила. Так что я купила билеты и сняла эту квартиру. Все делалось в последнюю минуту. Мне показалось, что это хорошая идея. Просто встать и поехать. Вместе.
– Но почему именно сейчас?
Кажется, ей было больно углубляться в эту тему. И зачем ему вообще знать об этом?
– Думаю, потому, что мне понадобилось чье-то общество. В моей жизни образовалась брешь, и я эгоистически решила, что, может, настала пора заполнить ее своей дочерью.
Она склонила голову набок, задумалась.
– В прошлом году, еще работая, я торчала в очередной дерьмовой дыре на Ближнем Востоке, наблюдая, как люди пытаются друг друга перестрелять. Тогда у меня был мужчина. Репортер. Француз. С ним было весело. Только и всего. Но этого оказалось достаточно. Все, что мне нужно. Потом в один прекрасный день он вскочил в джип и...
Опустив бокал, она подошла к нему ближе.
– Это была всего лишь автокатастрофа. Представляете? Все эти годы мы гуляли под пулями, ездили по минным полям. И вот однажды он выезжает на дорогу и какой-то идиот вместо того, чтобы повернуть направо, поворачивает налево. Бац – и они врезаются в скалу. Мертвые.
– Мне жаль.
– Чего жаль? – строго спросила она. – Вы же его не знали. И меня не знаете.
Ее дыхание отдавало вином, а тело пахло иначе. Дорогими духами.
– К тому же я его не любила. Он мне просто нравился. Я его уважала. Еще до того, как все это случилось, я обещала себе, что брошу его. Так было бы легче. А получилось только хуже.
Она протянула руку и коснулась пальцами его груди. Коста отступил и поднял руки.
– Миранда, вы расстроены. Разрешите, я пришлю сюда женщину из полиции.
– Не хочу.
Голос ее дрожал, но скорее от усталости, чем от выпивки, подумал он.
– Простите, – прошептала она. – У меня такая привычка, когда дела идут плохо. Спать с незнакомцами. И знаете что?
Он не мог вымолвить ни слова. В голове теснились запретные мысли.
– Иногда это помогает. Иногда это лучшее, что только можно найти.
Она мягко обняла его, ее влажная голова опустилась ему на грудь. Ник Коста почувствовал, как теплые губы коснулись его шеи.
– Сегодня ночью я не хочу быть одна. Ну пожалуйста! Если хочешь, просто обними меня. Только не уходи. Ну пожалуйста...
Он все же отстранился, и это было очень трудно.
– Мне надо идти. Утром я вам позвоню. Все будет хорошо. Я обещаю.
Она смотрела на него отчаянным, зовущим взглядом.
– Конечно, – сказала Миранда, и было невозможно догадаться, о чем она думает.
Снаружи было холодно, моросил дождик, скрывая луну словно вуалью. Подходя к машине, Ник размышлял, насколько готов был уступить, права ли она и имеет ли это вообще какое-либо значение.
* * *
Терезу Лупо разбудили яркие огни крана, работающего у глубокой шахты. Словно поддразнивая, носилки раскачивались из стороны в сторону. Зевнув, она посмотрела на часы. Было около полуночи. День казался бесконечным. Покрытое синяками тело ужасно болело, отчаянно хотелось спать. Но ведь кто-то пытался ее убить, что было для нее в новинку, так что труп убийцы заслуживал внимания. Чтобы разобраться в своих ощущениях, следовало заглянуть в его мертвые глаза.
Перед тем как она уснула, Фальконе около часа висел на телефоне. После краткого отчета Терезы о том, что случилось в кабинете Рандольфа Кирка, он с ней почти не разговаривал. Если наказание заключается только в этом, значит, ей повезло. Тереза Лупо понимала, что уже несколько раз переступила границы дозволенного, но, если это поможет найти Сюзи Джулиус и распутать загадку смерти Элеанор Джеймисон, овчинка стоит выделки. Возможно, тогда ей все простят.
Ракеле д'Амато сидела в своей машине и ни с кем не разговаривала. Бригаду из морга разделили между раскопками и аэропортом, люди работали молча, понимая, что здесь что-то не так. "Все дело в том, – думала Тереза, – что представители трех государственных служб – полиции, морга и ДИА – едва общаются друг с другом. В чисто профессиональные отношения вмешиваются личные мотивы, ущемленное самолюбие и прошлые дела. И я тоже приложила к этому руку".
