Он бросил взгляд на топливомер – хватит еще на час. Показатели давления и температуры тревоги не вызывали. Старушка «сессна» – верная, надежная лошадка. Только вот островов уже почти не осталось. Сверху лагуна вовсе не выглядела такой уж большой. Они летели достаточно низко, чтобы заглядывать в чужие огороды и бассейны. Достаточно низко, чтобы по возвращении в Лило получить нагоняй от соответствующих городских служб. Никому не нравится, когда у него над головой летают самолеты. Кто-нибудь обязательно пожалуется.
– И все-таки что же вы ищете? – прокричал Коррер, перекрывая шум мотора.
Перед взлетом оба надели шумопоглошаюшие наушники, но и они не спасали от рева расположенного впереди мошного двигателя.
– Мужчину и женщину! – прокричал в ответ полицейский. – Они скрываются!
– Я бы на их месте спрятался вон там!
Коррер выстрелил окурок в открытое окно кабины и указал на появившийся на горизонте город-остров. С высоты он казался густым лесом кирпичных шпилей, поднимающихся над плотно сбитыми зданиями.
– Нет. Там бы их узнали.
– Может, они уже упорхнули?
Пассажир покачал головой:
– Вряд л и. Денег у них нет. Да и держит их здесь многое. Крепко держит. Нет, они где-то здесь.
– А почему мы летаем над лагуной?
Полицейский смотрел в сторону Мypaнo, туда, где высились три чудных сооружения, о которых Коррер читал в газетах. Говорили, что скоро там откроют отель и новую художественную галерею. И все это благодаря богатому англичанину, близкому к влиятельным людям Венеции, попасть в число которых Коррер и не мечтал. А вот разузнать, что к чему, было бы полезно; чутье туроператора подсказывало – там могут быть деньги.
Пассажир повернулся к пилоту:
– Если я прав, им помогают. Один фермер на Сант-Эразмо. Он лагуну знает как свои пять пальцев и если бы захотел их спрятать, то…
Полицейский замолчал.
Жаль, не рассказал раньше, подумал Коррер.
– Вы ведь нездешний, верно? Большая часть островов в лагуне необитаемые. На них не спрячешься. Людям ведь нужна крыша над головой. К тому же за всеми присматривают археологи и «зеленые». Эти даже из-за пустой бутылки шум готовы поднять. Нет, по-моему…
– Знаю, знаю.
Похоже, полицейский и сам осознал бессмысленность затеи, так что от дальнейших комментариев Андреа воздержался.
– А где бы вы спрятали?
Коррер рассмеялся:
– Если бы жил на Сант-Эразмо? Да у себя в огороде. Или где-нибудь поблизости. Территория там огромная, больше всей Венеции. Чужие бывают редко. По-моему, у них даже полиции нет.
– Нет.
– Ну вот. Обыщите остров. Сверху вы, конечно, ничего не увидите. Только в одиночку не ходите – народ здесь отчаянный.
– Доставьте меня туда, – приказал Коста.
– Как угодно. – Коррер развернул свою птичку и взял курс на темный силуэт Сант-Эразмо, отчетливо проступающий на фоне светлого горизонта. – Куда именно?
– К южному мысу. Чуть в стороне от лодочной станции. У вас, случайно, не найдется карты лагуны?
– Целых четыре.
Коррер порылся в «бардачке», забитом полупустыми сигаретными пачками и прочим хламом, и вытащил нужную карту. Пассажир удивленно посмотрел на него.
– Это ведь «поплавок». К тому же у меня еще и моторка есть. Карты – вещь полезная.
– А дома на них показаны? Я имею в виду частные здания.
– Чего только на них не показано! Конечно, на Сант-Эразмо все надо перепроверять.
– Почему?
Не понимает человек. Ну что с такого возьмешь?
– Потому что местные, матти, делают что хотят и ни перед кем не отчитываются. Могут поставить какую-нибудь лачугу для мамаши, чтобы не надоедала, живя под одной крышей. И без всяких разрешений. Такое здесь в порядке вещей. А почему бы и нет? Кому какое дело?
Долетели за три минуты. При повороте на сорок пять градусов Коррер добавил газу и заложил крутой вираж – посмотреть, как будет чувствовать себя пассажир. В первые минуты полицейский показался ему слабаком, но потом Андреа изменил свое мнение. Теперь, из чистого любопытства, он устроил парню настоящее испытание: поворот на шестьдесят градусов с креном на правое крыло – предельная крутизна на выбранной высоте. Мужчин вжало в спинки кресел, мотор заревел, а «сессна» пошла по дуге, как игрушечный самолетик на веревочке. При таком угле наклона даже пилот получил хороший обзор. Впрочем, ничего особенного он не увидел: поля, скромные домишки. Как обычно.
Завершив круг, Коррер выровнял машину на той же высоте и в той же точке, где начал поворот, мысленно поставил себе пятерку и направил нос в сторону моря. Пассажир смотрел уже не вниз, а на него.
– Домик. На карте его нет. Мы здесь были, но я его не заметил.
– Как я и говорил. А не заметили вы его потому, что не смотрели, как надо. Самолеты для того и существуют – с них лучше видно.
Коста кивнул.
– Когда мы пролетали, из домика вышла женщина. Смотрела на нас.
– Хорошенькая?
– Не разглядел.
– Можно вернуться и сделать еще круг. Чуть пониже. – Андреа выжидающе посмотрел на полицейского. – Вы ведь, если что, замолвите за меня словечко?
– Обязательно. – Коста отвернулся и, выгнув шею, бросил взгляд на зеленеющие поля.
Коррер последовал его примеру. Неподалеку от мыса растянулась узкая полоска пляжа. Он уже догадывался, что будет дальше.
– Я хочу, чтобы вы меня высадили. – Коста посмотрел на часы. – Сейчас.
– А потом?
– Потом возвращайтесь на аэродром. Мне вы больше не нужны.
Судя по тону, в последнем он был не уверен. Спорить Коррер не стал, но помощь предложил:
– Знаете, места здесь на четверых хватит. Без проблем. Так что…
Пассажир улыбнулся – впервые с тех пор, как они взлетели открыто и беспричинно, – и Коррер решил, что парень ему нравится. Несмотря на жетон.
– Спасибо,»о такой необходимости нет. Вы и без того сделали немало. Так что, если можно, давайте спустимся.
Коррер оглянулся еще раз. Внизу кто-то жег уголь, и дым то кой ровной струйкой уходил в сторону Адриатики.
Сориентироваться по ветру. Подкатить к берегу. Взлет по той же директории.
Во рту пересохло, как и в тот раз, когда он много лет назад впервые поднялся в воздух на малютке «Сессне-150», сестренке его нынешней, куда более крупной птички. Вспомнились уроки во Флориде. «После нескольких попыток, – убеждал инструктор, – вам все будет казаться легким и простым. Плевое дело Главное, самому в это верить».
Коррер рассмеялся про себя, выстрелил недокуренную сигарету и попытался убрать шасси. Ежегодную проверку на летную годность самолет прошел всего два месяца назад, и все – элероны, закрылки, дроссель – работало безупречно, в чем он и не сомневайся.
