— Какого рода информацию? — перебил Фред.
— Нас интересовали врачи, занимающиеся нелегальной практикой, а также информация о случаях, когда ОМО бросали пациентов недолеченными. Собирали мы и сведения о корпорациях, препятствовавших перспективным исследованиям, результаты которых могли оказать серьезное влияние на рынок медицинских услуг и лекарств.
— А что такое ОМО? — снова спросил Фред.
— Организации медицинского обеспечения. В мое время на медицинском рынке они были основными страховщиками и располагали целым штатом так называемых специалистов, которые решали, кто из больных может лечиться за счет страховых средств, а кто — нет. Многие из этих горе-экспертов не обладали достаточной квалификацией, чтобы решать столь сложные вопросы, к тому же зарплату им платили ОМО, а те в свою очередь старались действовать в интересах своих работодателей. Большинство моих коллег были возмущены подобным положением дел.
— У вас, вероятно, было много врагов.
— Да, много. Как раз в это время Интернет становился одним из источников объективной, непредвзятой информации, которую ни за что не опубликовали бы так называемые официальные издания. «Врачи за Справедливость» широко пользовались возможностями Сети, помещая в ней добытые сведения. Но я отвлекся… После гибели Вассерстрома тогдашний ректор Калифорнийского технологического института неофициально попросил нас вернуться к этому делу и попытаться раз и навсегда выяснить, действительно ли имело место самоубийство. И буквально за несколько дней до того, как меня застрелили в Лос-Анджелесе, мне передали решающее доказательство того, что доктор Вассерстром был убит.
— Какое доказательство?
— Оказалось, что незадолго до своей смерти доктор Вассерстром получил от Мартина Рэндо весьма щедрое предложение. Этот субъект готов был предоставить Лью неограниченный грант на исследования при условии, что он уйдет из Калифорнийского технологического и сделает Рэндо полноправным совладельцем своих будущих открытий. Вассерстром отказался, а вскоре после этого его нашли мертвым в собственной машине… С нашей точки зрения, это была классическая попытка подкупа с последующим убийством. Так оно и оказалось, а доказательство мы получили от одной из ассистенток Вассерстрома. Она скопировала все электронные послания Рэндо, в которых он настаивал на личной встрече с Лью, а заодно расписывал все преимущества грядущего сотрудничества. Та же ассистентка передала нам копии рабочих записей доктора, которые она сделала по собственной инициативе: дело в том — и все это знали, — что Лью терпеть не мог бумажной работы, предпочитая держать результаты в голове. Часто то, что он записывал на первом попавшемся под руку клочке бумаги, терялось, так что ему приходилось держать специального человека, который вел для него лабораторный журнал. Таким образом, у меня в руках оказались бумаги, где содержалось подробное описание открытого Вассерстромом лекарства от рака груди…
— И записки Мартина Рэндо, — подсказал Фред. — Записки, в которых он фактически предлагал Вассерстрому продать ему права на это открытие.
— Совершенно верно, — кивнул Нат. Пожалуй, впервые за время их знакомства Фред продемонстрировал способности к логическому мышлению. — Но, как выяснилось, я был не единственным обладателем описания вакцины. Еще одна копия лабораторного журнала оказалась в руках Рэндо, который, без сомнения, добыл ее нечестным путем. Ситуация осложнялась еще и тем, что мы с Рэндо были хорошо знакомы — когда-то в колледже мы жили в одной комнате в общежитии.
— А теперь он на самом верху, — вставил Фред.
— Да, он сумел создать мощнейшую медицинскую корпорацию, но в основе его успеха — кража и убийство. После смерти Вассерстрома Калифорнийский технологический уже не мог угнаться за Рэндо, у которого было готовое решение и практически неограниченные средства. Я не сомневаюсь, что его специалисты только провели последнее испытание вакцины Вассерстрома и поспешили выбросить ее на рынок, выдав за свою.
— Знаешь, Нат, я много работал обозревателем судебной хроники и научился разбираться в законах. По-моему, даже имея на руках копии электронных писем Рэндо к Вассерстрому, будет очень трудно доказать его причастность к убийству.
— Я знаю, — грустно согласился Нат.
— Даже для статьи материала маловато, — сокрушенно сказал Фред. — Я бы хотел тебе помочь, но… — Голова его упала на подушку. В следующую секунду Фред уже крепко спал.
79
Нат спал плохо. До самого утра он то задремывал, то просыпался и подолгу лежал без сна. Больше всего он беспокоился о Патрике, и, едва за окнами забрезжил рассвет, Нат поднялся и пошел в спальню, чтобы убедиться, что все в порядке. Лоб у Патрика оказался влажным и холодным. Это был верный признак того, что лихорадка отступила.
Внезапно Патрик открыл глаза и взглянул прямо на Ната.
— Кто ты? — спросил он потрескавшимися губами.
— Я… твой дальний родственник, — растерянно пробормотал Нат. Ничего более умного ему просто не пришло в голову. Впрочем, Патрик его, похоже, не понял.
— Ты можешь сесть? — спросил Нат. — Сесть?
Патрик моргнул. Белки у него были розовыми от множества лопнувших сосудов.
— Я… не знаю, — прошептал он. — Прошло много времени с тех пор, как я сидел в последний раз.
Наклонившись, Нат помог ему спустить ноги с кровати и, поддерживая под локти, отвел к окну и усадил в кресло. На кровати осталась глубокая вмятина, и Нат с горечью подумал о тех бесконечных днях, когда его сын мог только лежать и глядеть в потолок.
— Ты сказал — родственник? — проговорил Патрик с усилием. Похоже, смысл сказанного дошел до него только что.
— Меня зовут Натаниэль Шихэйн.
— Шихэйн… — неуверенно повторил Патрик.
— Да. А тебя зовут Патрик. Патрик Шихэйн…
Он кивнул.
— …И ты — сын Мэри Шихэйн и…
— Тебя прислал Альберт?
— Да, он нашел меня и послал к тебе… — Нат немного поколебался, потом добавил решительно: — Я знаю — тебе, наверное, будет трудно в это поверить, но я — твой отец.
На этот раз Патрик понял его почти сразу. Слегка наклонив голову, он некоторое время постукивал себя согнутым пальцем по лбу, словно стучась в двери своей памяти. Потом он снова кивнул:
— Ты должен меня извинить. Я знал, что рано или поздно ты придешь. Альберт говорил мне, но в последнее время я многое забываю. — Патрик жалобно взглянул на Ната. — Я потерял тебя вскоре после того, как умерла мама.
— Что ты имеешь в виду? — удивился Нат.
— Мама хранила тебя… твою голову в Пасаденском институте криогенеза. Вскоре после того, как она погибла, институт купил Мартин Рэндо. — Тонкие губы Патрика изогнулись в горькой иронической усмешке. — Я пытался вернуть твои останки, но Мартин отказался. Он сражался как лев, и у него была целая армия отличных юристов, так что в конце концов… — Он не договорил, но складки в уголках его губ стали глубже.
