— Вам действительно так приятно прислуживать этому полуразложившемуся трупу? — спросил Нат у охранников, надеясь разбудить в них хоть что-то человеческое, но никто ему не ответил.
— В таком случае вы рабы, и вы ничем не лучше тех, кто выстроил этот особняк для белого плантатора, — сказал Нат и снова не дождался никакой реакции. Охранники как ни в чем не бывало продолжали делать свое дело.
— Этот паук украл у вас право на нормальную жизнь, — продолжал Нат. — Мало того, что он высасывает из вас все соки; он еще и тормозит развитие медицины, чтобы удовлетворить собственные безумные желания. У Рэндо нет никакого права на подобную власть. Его место даже не в тюрьме, а в сумасшедшем доме. Какая вам польза от того, что вы сейчас меня убьете и поместите в этот его кошмарный музей? Да никакой! Подумайте лучше, что вы скажете вашим внукам, если, конечно, они у вас будут. Они проклянут вас, когда узнают, что вы прислуживали маньяку, вообразившему, будто он вправе убивать кого пожелает!
Пока Нат выкрикивал эти яростные, злые слова, его тело продолжало собственную борьбу. Туго натянутый ремень врезался в запястье. Тело снова рванулось, силясь порвать ремни, так что на коже проступили набухшие жилы.
Нат смутно помнил старое исследование, касавшееся развития депрессий у надзирателей, обслуживающих смертников в тюрьмах. Он был уверен, что из десятка его противников по крайней мере одному очень не нравятся страшные приказы, которые он вынужден исполнять. Нужно только найти правильные слова, чтобы подтолкнуть его к открытому бунту.
— Много лет назад, — выкрикнул он, — Мартин Рэндо убил человека — ученого, который первым в мире создал лекарство от рака. Он поступил так потому, что это лекарство, появись оно на рынке, могло расстроить все его планы. Рэндо стремился к богатству, к славе и ради этого убил человека более бескорыстного и талантливого, чем он. Убил и завладел его открытием, но это было только начало. На протяжении многих лет ваш хозяин убивал сотни, тысячи человек, которые могли бы остаться в живых, если бы получили эту вакцину. Я узнал об этом и собирался разоблачить Рэндо, но он меня опередил. Он подослал ко мне убийцу — мальчишку с пистолетом, который за жалкие тридцать сребреников застрелил меня в упор на автомобильной стоянке на глазах у моей беременной жены. Точно так же он может поступить и с каждым из вас. Можете мне поверить — он не будет колебаться ни единой секунды! Из всех людей в мире Рэндо больше всего заботит его собственная персона; все остальные существуют только для того, чтобы служить ему. Он и обращается с вами соответственно… Сегодня я видел, как Рэндо ударил одного из вас. Если и после этого вы станете уверять меня, будто он достоин, чтобы вы служили ему верой и правдой, я посоветую вам только одно: вспомните ваших отцов и матерей, ваших дедушек и бабушек. И если хоть кто-то из них умер от рака, можете не сомневаться — его убил Мартин Рэндо. А ведь если бы не его эгоизм и жадность, их можно было бы спасти!
— Заткнись ты! — проворчал кто-то из охранников, но Нат не собирался молчать.
— Он-то готов продать вас в любой момент, превратить в такие же экспонаты! Как же он может требовать, чтобы вы продолжали служить ему? — сказал он, остановив взгляд на лице ближайшего к нему охранника.
— Я сказал — заткнись! — Охранник сильно ударил Ната, разбив губу.
— Да прозрейте же вы! — воскликнул Нат в отчаянии. — Откройте глаза, и вы увидите, что это за человек! Это его нужно убить!
Кто-то из охранников убавил свет. Ремни, привязывавшие Ната к каталке, были натянуты так туго, что он едва мог пошевелиться.
— Не убивайте меня! Сохраните мне жизнь, и я расскажу всему миру о том, что здесь творится. В ваших силах остановить Рэндо. В XX веке, когда я родился, от рук тиранов погибли в двух мировых войнах миллионы людей. Неужели вы хотите, чтобы подобное повторилось?
Из соседней комнаты до него донеслось негромкое гудение каких-то аппаратов. «Неужели конец?» — подумал Нат. Интересно, каким способом они собираются его прикончить? Будет ли это газ или смертельная инъекция? Потом он услышал негромкое шипение. Значит, все-таки газ… Его тело напряглось в последнем нечеловеческом усилии, но ремни не поддавались, хотя во многих местах из-под них брызнула кровь. Резкий химический запах заполнил ноздри, и Нат понемногу обмяк. В глазах потемнело, и он понял, что надеяться больше не на что.
81
Зеленые, густо-зеленые поля простирались перед ним. Такими бывают склоны Швейцарских гор — ухоженные, гладкие как бархат, шелковистые. Он гладил траву рукой, чувствуя ладонью влажную упругость каждой травинки. Солнце блестело в каплях росы, и по небу бежали веселые белые барашки облаков. Сверкали в голубизне снеговые вершины. Что это?.. Сон? Явь? На земле не бывает подобной красоты. Значит, он все-таки прошел по длинному тоннелю навстречу свету и очутился в раю — в том самом раю, в который никогда не верил.
— Нат! Нат!
Чей-то голос звал его по имени. Он повернул голову и увидел, что стоит на краю утеса, возвышающегося над ущельем в тысячу футов глубиной. Несколько небольших камней подались под его ногой и, со стуком ударяясь о гранитную стену, полетели в пропасть. Машинально отступив от края, Нат подумал: «Достаточно просто прыгнуть туда, и все будет хорошо».
— Нат?!
Опять этот голос — более громкий, настойчивый, и Нат почувствовал, что снова лежит на траве, и зеленые стебли раскачиваются прямо перед его лицом. Снег и облака исчезли, в ноздри ударил терпкий запах перегноя. Это был Глубокий Юг
[16]
, и он слегка покачивался в кресле, чувствуя, как исходит паром нагретая солнцем плодородная земля.
— Нат…
— Где я? В раю?
— В Саванне.
— Там живет Мартин Рэндо.
— Его дом в трех милях отсюда.
Нат открыл глаза. Над ним склонилась незнакомая женщина с чуть раскосыми глазами. Он готов был поклясться, что никогда раньше ее не видел.
— Я… жив?
— Да.
— Что произошло?
— Вас хотели убить. К счастью, мой муж Наполеон Арчибаль работал в доме Рэндо охранником. На самом деле он оперативник ФБР и внедрился в это змеиное гнездо больше года назад, но и ему трудно было бы спасти вас, если бы вы не произнесли целую речь. Он говорит — великолепная была речь! Очень убедительная. Она изменила настроение охранников, и Наппи смог действовать.
— Арчибаль? Наполеон Арчибаль? — Имя показалось знакомым.
— Да. Он брат Монти.
— Но как он мог работать в этом доме, зная, что тело Монти находится в подвале?
— Монти привезли совсем недавно, — сказала женщина, и ее глаза наполнились слезами. — Для Наппи это был удар. Он едва не раскрыл себя, но тут появились вы. ФБР все равно собиралось штурмовать особняк через несколько дней, а вы невольно ускорили события.
