Некоторое время все молчали, потом Нат спросил:
— Сколько человек погибло?
— В первый день погибло около полумиллиона человек. В последующие дни погибло еще несколько сотен тысяч…
— И Мэри…
— Да, насколько нам известно.
— Мы ведь жили в Венисе.
— Да, я знаю. И я очень сочувствую вам, Нат.
— Но волна налетела во второй половине дня, когда она была на работе.
— А где работала ваша жена?
— В Калифорнийском университете — довольно далеко от побережья.
— Калифорнийский и Южнокалифорнийский университеты были разрушены повторными толчками. — Персис слегка откашлялась, словно у нее перехватило горло. — Через семьдесят два часа после цунами в сбросовой зоне Ньюпорт — Инглвуд произошли толчки силой 7,3 балла, в результате которых участок территории площадью около пятнадцати квадратных миль погрузился в воду. Как вы знаете, Венис и Марина-дель-Рей строились не на скальном основании, а на рыхлых осадочных породах. В ваших страховых документах на дом это наверняка было отражено. «Подвержены размытию» — так, кажется, тогда писали… Именно это с ними и произошло: осадочные породы размыло, и кусок берега провалился на пятьдесят футов.
На экранах возникли 4ютографии новой береговой линии. Нат увидел упирающееся прямо в обрыв шоссе № 10 и остатки нескольких железобетонных зданий, построенных в соответствии с новейшими антисейсмическими разработками. Разбушевавшаяся стихия превратила их в груды гравия, из которых торчали разорванные и перекрученные стальные балки.
— В этот день на побережье было разрушено около сорока процентов студийных комплексов, принадлежавших МТВ, «Метро-Голдуин-Майер», «Фокс» и «Сони». Индустрия развлечений получила тяжелейший удар, от которого так и не смогла оправиться. Правда, «Юниверсал», «Уорнер бразерс» и «Парамаунт» все еще существуют, но Лос-Анджелес перестал быть крупнейшим мировым центром по производству фильмов. Лидерство в области кино принадлежит другим странам и городам. Что касается Голливуда, то теперь это просто громкое имя, которое ничего не означает, и жизнь в нем едва теплится.
Тут Персис украдкой бросила взгляд на экраны, следившие за физическим состоянием самого Ната. Очевидно, она боялась, как бы и его не постигла участь американской киноиндустрии.
— Знаете, Нат, судя по показаниям приборов, вы испытываете сильный стресс. Мне кажется, разумнее всего остановиться…
Нат неподвижно сидел перед экранами и только открывал и закрывал рот, словно вытащенная из воды рыба.
— От… пустите меня, — прохрипел он наконец.
— Вы прекрасно знаете, что я не могу этого сделать, — возразила Персис. — Вы можете погибнуть.
— Я уже наполовину мертв, Персис. Там, за этими стенами, нет ничего, что было бы мне дорого и ради чего стоило бы жить. Помогите мне… помогите умереть. Я действительно не хочу жить, понимаете?!
— Вы не правы, Нат. И дело обстоит совсем не так, как вы говорите. Вы вовсе не мертвы, напротив, с каждым днем вы становитесь все здоровее. Конечно, кое-какие мелкие проблемы со здоровьем у вас еще остались, но я уверена — вместе мы их быстро преодолеем. Что касается вашего угнетенного состояния, то оно вполне понятно и объяснимо. Поверьте мне, пройдет время, и ваше настроение изменится в лучшую сторону…
— Я не просил меня оживлять, — мрачно огрызнулся Нат. — Я не хочу жить в вашем мире, на вашей земле… Моя жена мертва, и вы должны помочь мне отправиться обратно — туда, откуда вы меня вытащили. Вы просто обязаны это сделать! Этого требует простая порядочность.
Персис покачала головой:
— Двадцать пять человек день и ночь работали не покладая рук, чтобы помочь вам преодолеть все препятствия и вернуться к жизни. — Она показала рукой на Монти. — Это он сидел с вами буквально сутками, не отходя ни на минуту, и следил за вашим состоянием. И он, и многие из нашей команды относятся к вам так, словно вы — их близкий родственник. А теперь вы хотите, чтобы все их усилия оказались потрачены впустую. Это, по-вашему, порядочно?
— Это действительно так, Нат, — подтвердил Монти. — Мне, во всяком случае, иногда кажется, что ты — мой брат. Или отец…
— Мы не жалели себя, чтобы вы смогли вернуться к жизни, Нат. Это было трудно, очень трудно, но вам повезло — вы получили шанс…
— Это моя жизнь, и она мне не нужна! — взревел Нат. — Можете вы это понять?!
Вскочив, Нат схватил радиоклавиатуру Персис, которая была для него символом власти и непрошеного вмешательства в каждую секунду его пробуждения, и со всей силы швырнул ее о стену. Пластмасса треснула, клавиши так и брызнули во все стороны. Персис и Монти уставились на него во все глаза и не двигались. Потом Персис наклонилась и, подобрав остатки клавиатуры, негромко сказала:
— Теперь-то вы понимаете, доктор Шихэйн, почему мы не спешили сообщать вам все подробности? Вы еще не готовы. Я жалею, что поддалась на ваши уговоры. Ради вашего же блага мне следовало проявить большую твердость.
— В таком случае, полагаю, на сегодня разговор закончен, — с горечью отозвался Нат.
38
— Ну, как прошла беседа? — спросил Гарт, когда Персис появилась на пороге его кабинета.
— Ужасно! — вздохнула та. — Просто катастрофа.
— Что случилось?
— То, чего я и боялась… Он еще не готов узнать правду. Я рассказала ему о Большом лос-анджелесском землетрясении, и он сорвался. Учинил жуткий скандал.
— Надеюсь, с тобой все в порядке?
— Да, конечно. — Но Гарт видел, как дрожали ее руки, когда она села и вставила диск в дисковод.
— Что интересного в мозгу? — полюбопытствовал он.
— Я зафиксировала мощное торможение в передних отделах неокортекса и увеличение активности в поясной и фронтальной областях. А вот здесь — смотри! — явные микропризнаки отчаяния…
И Персис еще раз прокрутила общую запись последних секунд перед тем, как Нат разбил клавиатуру.
— Смотри еще…
Когда Нат снова упал в кресло, по его лицу скользнуло выражение безнадежности, которое, однако, снова уступило место гневу.
— И еще… — продолжала Персис. — Обрати внимание на сокращение большой скуловой мышцы и мышцы смеха. Кажется, будто он улыбается, но это не настоящая улыбка. Короче говоря, у нас на руках пациент в состоянии глубочайшей депрессии.
— Может быть, поместить его под Купол?
— Бесполезно. Он невосприимчив… пока.
— Тогда почему бы не попробовать ингибиторы поглотителей серотонина? По-моему, у нас еще где-то сохранился изрядный запас.
— Боюсь, это может отрицательно повлиять на работу допаминовых рецепторов. Нет, мы не можем так рисковать… — Персис покачала головой. — Кроме того, это еще не все…
