Но она так и не дошла до пограничников. Начала подниматься по ступенькам перехода, как вдруг снова услышала тот голос – голос Павлика. Не веря себе, Злата остановилась, медленно обернулась – и увидела на ступеньках противоположного перехода двоих: пожилого мужчину и мальчика. Они неторопливо шли, беседуя о чём-то.
Это был её братик – его голос, его красная курточка с ковбоем на спине. Когда мальчик повернулся к старику, который держал его за руку, Злата увидела профиль Павла – и перестала сомневаться.
Она бросилась следом за ними, но сначала пришлось спуститься по ступенькам, а потом снова подняться.
Павлика нигде не было.
Куда он мог исчезнуть? Злата помнила, что переход на станцию «Охотный Ряд» – это длинная прямая «труба». Брат должен быть там! Но переход был пуст. Бесконечный прямой белый коридор с тусклыми лампами и лепниной, похожей на кремовые украшения на торте.
Злата поспешила вперёд, надеясь, что нагонит Павла хотя бы на станции, но «труба» не кончалась. Вокруг разливался мрак, и было тихо. Злата не слышала своего дыхания, хотя бежала из последних сил. А потом, словно в нескончаемом кошмаре, начала падать во тьму, наполненную стонами и ледяным ветром.
* * * 00:40 * * *
– Ты закончил?
Старик, назвавшийся Макмаром, наверняка был в курсе, что Крыбыс даже не «начинал». Захотелось лишний раз унизить невезучего сообщника?
Застегнув джинсы, Крыбыс обошёл Злату. Пинком сдвинул разведённые ноги – лишнее напоминание о поражении – и ударил, целясь между рёбер. А потом ударил снова и продолжил бить, выбирая для каждого удара новое место.
– Не переживай ты так! – посоветовал Макмар. – Скоро у тебя будет новое здоровое тело. Сможешь делать им всё, что пожелаешь!
Крыбыс усмехнулся сквозь стиснутые зубы. Его по-прежнему тянуло к заложнице. Впрочем, дело было не в похоти, а в возможности хоть как-то поучаствовать в происходящем. Макмар заманил женщину, Макмар выстроил ловушку, Макмар организовал операцию, а что остаётся Крыбысу? Послушно выполнять приказы?!
Как назло, естественная возможность уязвить врага осталась нереализованной. Поэтому Крыбыс бил со всех сил, пока вконец не вымотался.
– Ну, теперь-то всё?
Макмар встал перед задыхающимся Крыбысом и подбородком указал на одежду Златы.
– Сложи как надо. И экономь силы.
Вспомнив инструкции, обговоренные накануне, Крыбыс разложил намокшую одежду так, чтобы очертаниями она повторяла фигуру лежащего человека. Подгрёб немного грязи и отошёл, уступая место Макмару.
Пока волшебник, присев на корточки и аккуратно подоткнув полы плаща, создавал копию заложницы, Крыбыс оглядывался по сторонам. Вдруг какой-нибудь голодный обитатель Гьершазы подкрадётся и нарушит планы! Крыбыс никогда не сталкивался с этими тварями, но продолжал с опаской следить за рябью на многочисленных лужах и колеблющимся туманом, лежащим в неглубоких ложбинах.
– Теперь ждём, – сказал Макмар, когда копия исчезла, чтобы в следующий миг появиться в доме Обходчика.
– Ты точно знаешь, что он придёт? – в сотый раз спросил Крыбыс. – Я бы не пришёл!
– Не сомневаюсь! – улыбнулся Макмар, разглядывая носки своих элегантных ботинок.
Крыбыс заметил, что на одежде и обуви волшебника нет ни пятнышка грязи. Осмотрел себя и поморщился. Ещё один способ унизить – выглядеть чистеньким посреди болота!
– Он придёт, – пообещал Макмар, глядя вдаль. – И сделает всё, чтобы защитить её.
– А! Любовь! – ухмыльнулся Крыбыс.
Ухмылка была притворной, но он заставил себя растягивать губы, изображая хорошее настроение. Способности благодетеля впечатляли – такого в спину не ударишь. А хотелось!
– Не делай вид, что понимаешь, – Макмар неодобрительно погрозил сообщнику пальцем. – Это сложное чувство…
Крыбыс нервно рассмеялся – и вздрогнул, услышав чмокающий звук. Оказалось, пузырь воздуха, пробив слой грязи, выбрался на поверхность.
– Не надо так волноваться, дорогой мой!
– Не нравится мне это место, – огрызнулся Крыбыс, взбешённый покровительственным тоном. – Очень не нравится!
– Гьершаза никому не нравится, – откликнулся Макмар. – Кроме тех, кто её создал. Лоц…
– Лучше не поминать! – перебил его Крыбыс.
– Лоцманов? Ты их боишься? Это не дьяволы какие-нибудь! Если один из них появится здесь, он не будет нам мешать. Просто посмотрит.
– Не люблю я их, – пробормотал Крыбыс, безуспешно вытирая руки о перепачканную куртку.
– Но пользуешься плодами их трудов, как и все мы…
– Какими плодами? – недоумённо нахмурился он.
Макмар вздохнул.
– Точки выхода. Норы. Якоря. Если бы Лоцманы не вскрывали миры, ничего бы не было!
Крыбыс пожал плечами.
– Плевать! Лишь бы не заявился. С ними же нельзя, как… ну…
– Как с людьми? Да, обманывать Лоцмана – последнее, что стоит делать, – Макмар стряхнул с рукава плаща невидимую пылинку. – Но как подсказывает мой бесценный опыт, не обращай внимания, не разговаривай – и не придётся вступать в сделку.
Крыбыс еле слышно выругался. Макмар услышал и не преминул отреагировать:
– Да-да, с опытом у меня всё в порядке! Не забывай – я был Смотрителем Границ. Однажды я даже изгнал Лоцмана из своего мира.
– И он ничего тебе не сделал?
– Чтобы изгнать Лоцмана, надо вступить с ним в сделку, где одним из условий будет его уход.
– А другим условием? Что ты сделал для него? – Крыбыс сделал упор на слове «сделал».
– То, что ему было нужно, – процедил Макмар, презрительно глядя на сообщника.
– А! И за это тебя самого изгнали? – радостно ухмыльнулся Крыбыс.
– Может быть… Из всех вариантов я выбрал наилучший.
* * * 00:41 * * *
Если бы Злате дали возможность высказаться, она бы честно призналась: Дед – худший вариант учителя!
Согласно его принципам, не нужно рассказывать о том, что ученик способен узнать сам. И о том, что может навредить, тоже не надо. Полезную информацию следует выдавать по чуть-чуть. Потому что, когда ученик получает готовые знания, он не будет относиться к этим знаниям всерьёз. А если он поборется за каждый кусочек…
За некоторые кусочки потом хотелось убить.
О, если бы он сразу сообщил ей, кто занял тело Павлика и кто организовал это перемещение!
«Кто это устроил?» – спросила Злата в первый день своего ученичества.
«Я его убил» – отмахнулся Дед. – «Забудь!»
Отлично поговорили!
Она раскопала. Сама. Все подробности. Дед мог бы гордиться своей ученицей, если бы узнал, как глубоко она погрузилась! Но он не узнает – в этом она поклялась, когда достигла дна правды.
