Роберта не думала о развлечениях. С одним из Густавсонов в кармане она следовала за Грегуаром с Лилит на плечах. Этот крохотный город, возникший из ниоткуда, был для нее загадкой. А если Уоллес продался Баньши? Колдунья в тысячах километров отсюда, возразил профессор истории. Разве они могли не посетить святилище? Он мечтал об этом, поскольку пропустил последние гастроли Уоллеса в Базеле.
Они остановились в центре полукруглого понтона, который окружали здания, похожие на нагромождение безвкусных, крикливых декораций. На гипсовом фасаде театра в итальянском стиле висела афиша, обещавшая невероятный спектакль. В готическом замке, где окна обрамляли скелеты, ждали начала сеанса магической гильотины. В деревянной лачуге размещался Институт изучения прорицательства. «Все мы сверхпроницательны!» — утверждала вывеска у входа. На площади уже собралась небольшая толпа. Роберта видела мостки, ведущие к другим понтонам и множеству пришвартованных судов, часть которых не уступала размерами «Тузитале».
— Как Мондорама успела разместить свои аттракционы в столь короткое время? — спросила невольно удивленная колдунья.
— Ярмарочная наука, приложенная к требованиям лагуны, — ответил Грегуар. — Смотри, Лилит. Великан!
Мимо них, разбрасывая проспекты, прошествовал гигант на ходулях, Грегуар осторожно снял один из них с головы Роберты.
— Великий Чин-Хун Су и его алхимические секреты, — прочел он. — Сеанс в десять часов в «Никель-Одеоне». Первое отделение: четвертование гуттаперчевой женщины. Мы не можем пропустить это!
На противоположной стороне площади стоял шарманщик. А на музыкальном ящике крутила сальто макака. Лилит потребовала, чтобы ее поставили на землю, и побежала к гадальщику. Грегуар и Роберта поспешили за ней, рассекая толпу.
— Надо сунуть ей в сумку вашего Густавсона, — посоветовала Роберта. — Если она потеряется, будет легче ее найти.
— Вы правы.
Грегуар уложил ежа в сумочку в виде кролика, которую Лилит носила на спине. Роберта уловила обмен мыслями между супругами Густавсон. Мадам упрекала мсье в том, что тот без сопротивления позволил сунуть себя в кролика, — колдунья разделяла ее возмущение. Лилит восхищенно приплясывала перед шарманщиком.
— Послушайте, — заговорил Грегуар, заметив гримасу Роберты. — Мы можем сегодня провести замечательный день отдыха. Ежи с нами. Или вы предпочитаете сидеть взаперти в апартаментах Амфитриты? «Тузитала» снимется с якоря только вечером. Беспокоиться будем потом.
Профессор истории походил на юного сорванца. Роберта никогда не видела своего спутника в таком состоянии.
— Какова программа празднеств? — спросила она, сдаваясь.
— Есть кабинет восковых фигур, — сообщил он, быстро пролистывая проспект, который ему вручил привратник у входа. — С воссозданием исторических сцен.
— Монархи с отрубленными головами? Это зрелище не для маленькой девочки, — твердо заявила Роберта.
Грегуар опять уткнулся в путеводитель.
— Нашел! Дом Зеркал с садом одушевленных цветов. По Льюису Кэрроллу. Перекусить можно на «Зачарованном Постоялом Дворе». Там клиентов обслуживают автоматы.
Грегуар, забыв обо всем, ринулся вперед, не ожидая ответа. Роберта подхватила Лилит, посадила ее на плечи и двинулась за колдуном — тот несся по шумной улице, задрав лохматую голову.
— Подожди нас, Пиноккио! — взмолилась она. Покоренный волшебствами Дримленда Грегуар Роземонд не услышал призыва. Или притворился глухим.
Что должно было произойти — произошло. Роберта потеряла Грегуара и Лилит, которая в доме Алисы вновь пересела на плечи отца. Колдунья тысячу раз прошла сквозь зеркало, с пристрастием допросила шахматные фигуры, поникла, услышав их абсурдные ответы. И только выйдя на улицу, вспомнила о еже, Она достала мадам Густавсон из кармана.
«Войти в контакт с мужем? — удивилась ежиха. — Мы, дорогуша, находимся в святилище. Здесь нейтрализуется любая форма магии, и мои телепатические способности проявляются лишь на очень близком расстоянии. Но не беспокойтесь. Ганс-Фридрих, несомненно, все еще сидит в этом дурацком кролике».
Роберта могла встретиться с ними на «Зачарованном Постоялом Дворе». План указывал, что он находился в конце крытой галереи, которая называлась галереей Панорам. Колдунья двинулась по ней, сожалея, что не осталась на «Тузитале».
ГЛАВА 30
Георама. Мареорама. Гигантская опера. Зал Света. Все аттракционы, основанные на оптических иллюзиях, были закрыты. Галерея повернула налево и, похоже, стала сужаться, а лампы давали все меньше света. Ежиха почуяла угрозу и посоветовала Роберте повернуть назад, колдунья последовала совету. Сразу после поворота, который она только что прошла, высилась кирпичная стена. Раньше ее не было. Но справа открылся новый проход.
Роберту охватили сомнения. Ни один из путей ей не нравился.
«Кто-то приближается! — вдруг предупредила мадам Густавсон. — В его мозгу звенит ваше имя».
«Уоллес, — тут же подумала колдунья. — И он связан с Баньши».
В конце галереи в световом ореоле появился силуэт.
— Мадам Моргенстерн? — осведомился мужчина, говоривший с явным восточным акцентом.
Колдунья бросилась прочь от мужчины, повернула направо и оказалась в тупике. Путь преграждала красная дверь с желтой звездой. Она без раздумий распахнула ее и ринулась в пасть тьмы. Преследующий ее мужчина не перешел на бег. Он знал, что галерея не имеет выхода. В свою очередь толкнул дверь со звездой и повернул выключатель, осветив мастерскую мага.
В помещении стояли сундуки, набитые бутафорским оружием, сломанные манекены, автоматы с обнаженными механизмами и выщербленными лицами. На полу валялись шестеренки, юбки и посеребренные челюсти. Турок-преследователь осторожно двинулся вперед по пути, проложенному в хаотическом нагромождении нужных и ненужных вещей. Поздоровался с соотечественником-шахматистом, заглянул через плечо фарфорового игрока на клавесине, проверяя, не прячется ли кто позади.
Его внимание привлекло хныканье в глубине мастерской. Турок прошел мимо манекена, увенчанного ежом, и опрокинул ведро, наполненное волшебными палочками.
— Проклятие! — выругался он и наклонился, чтобы собрать их.
Палочки валялись рядом с открытым шкафом с четырьмя отделениями. Турок собрал их, выпрямился, обернулся. Манекен с силой толкнул его в шкаф, закрыл дверцы и запер их на замок. Мужчина изнутри налег на дверцу плечом. Та не поддалась — он попал в плен. Роберта открыла верхнее отделение. В ней появилась голова пленника.
— Не оставляйте меня в этой штуковине! — взмолился он. — Я страдаю клаустрофобией!
Роберта скривилась, увидев темнокожего мужчину в тюрбане. Голос звучал искренне. К тому же хозяином святилища был шотландец.
— Вас послал Уоллес?
