— А зачем меня искать? — пожал плечами эксперт. — Вот он я. Все в порядке. Все идет по плану.
— По какому плану?! Ты! — у Капустина перехватило дыхание.
— По плану Организации, — спокойно ответил Дудкин. — Я вам уже миллион раз это повторял.
— Слушай, давай я его, наконец, урою, — предложил Воронков.
— Ну, уроешь ты его! А дальше что? — воскликнул Капустин. В голосе его послышалось отчаянье.
— Урою, и забудем это все, как страшный сон, — Воронков сжал кулаки.
— Не получится, — возразил эксперт.
— Чего это не получится? — с угрозой произнес Воронков.
— Урыть не получится, и забыть тоже, — ответил Дудкин, рассматривая свои грязные ногти.
— Это почему?
— Потому что это не входит в план, — сказал Дудкин.
— Опять он за свое! — Воронков хлопнул себя по коленям. — План, план! Только и слышно!
— Слушай, мил человек, — ласковым голосом обратился к Дудкину Капустин. — Давай разойдемся по хорошему. Пусть твои люди, из этой твоей Организации, заплатят нам денег. И мы тебя отпустим на все четыре стороны. И еще спасибо скажем.
— И до метро подбросим, — добавил Воронков.
— Денег хотите? — переспросил Дудкин. — А зачем вам деньги?
— Да уж найдется зачем! — сказал Капустин.
— Слушай, ты, балабол хренов! — воскликлнул Воронков. — Мы тебя от Заморокина вытащили? — вытащили! — работу сделали? — сделали! Пусть теперь твоя Организация нам за это заплатит!
— На Организацию за деньги не работают, — сказал Дудкин. — Организация и так все дает. Без всяких денег.
— И что ж они тебе костюмчик по-лучше не справили? — спросил Капустин, насмешливо кивая на сиротское одеяние эксперта.
— Да что с ним разговаривать! — махнул рукой Воронков.
В комнате воцарилось тяжелое молчание. Было слышно, как работает пылесос в квартире сверху.
— Ну, хорошо! — сказал Дудкин. — Сколько вам нужно денег?
Капустин и Воронков переглянулись.
— Ты это просто так спрашиваешь, или что-то дельное хочешь предложить? — поинтересовался Капустин.
— Я просто так ничего не спрашиваю, — с достоинством ответил эксперт.
— По пятьдесят кусков на брата, — ответил Капустин.
— Долларов, — уточнил Воронков.
— И всего-то! — усмехнулся Дудкин.
— Если для тебя это раз плюнуть — очень рад за тебя, — сказал Воронков. — Плати — и отваливай, иначе терпению моему придет конец и тогда…
Дудкин не пожелал узнать, что его ждет.
— Сам я платить, разумеется, не собираюсь, — перебил он Воронкова. — И Организация тоже. И вообще, нет ничего более глупого, чем пытаться требовать деньги с Организации. Есть предложение получше. Давайте вместе попытаемся найти деньги для Организации. У вас есть опыт подобных мероприятий и нужные связи. Почему бы не попробовать? Опять будете при деле. При великом, заметьте, деле. А это стоит больше, чем какие-то пятьдесят тысяч долларов.
— Какое еще великое дело?! Что ты мелешь?! — с досадой воскликнул Капустин.
— Я говорю об обладании Знанием, — спокойно пояснил Дудкин. — Знание сделает вас свободными, независимыми ни от каких денег…
— Господи! Он опять за свое! — Воронков в отчаянии закрыл уши руками.
29
— Небесная милиция, говоришь… — произнес Заморокин после того, как Обиходов закончил говорить. — Сублимация! — он с усмешкой качнул головой. — Сам-то во все это веришь?
Обиходов помедлил с ответом.
Они сидели на кухне в его квартире перед початой бутылкой водки. На Заморокине были старые Обиходовские джинсы и майка с улыбающейся физиономией и надписью «Не волнуйся, будь счастлив». Он выслушал рассказ Обиходова молча, не перебивая, сосредоточенно куря сигарету за сигаретой.
— Трудно сказать, — ответил, наконец, Обиходов. — Конечно, этого быть не может… Но с другой стороны, нашествие марсиан, похоже, состоялось.
— Чего? — не понял Заморокин.
— Старая история, — махнул рукой Обиходов. — Как-то раз чудики с радио начали рассказывать людям о нашествии инопланетян. Будто бы в прямом эфире. Ну люди и поверили, паника поднялась, все такое…
— Неужто поверили? — усомнился Заморокин. — Кто ж в наше время радио верит?
— Да это давно было. К тому же в Америке… И главное, сделано было талантливо, понимаете? Если сделать талантливо, люди в любой бред поверят, а если — очень талантливо, то этот самый бред превратится в самую, что ни на есть реальность. Волшебная сила искусства!
Заморокин усмехнулся:
— Ох уж мне эти художники! Сидел бы себе в своих библиотеках, чего ж ты в пекло-то полез?
— Это же моя история! — воскликнул Обиходов. — Сначала я ее написал, потом она начала жить своей жизнью, перепутываться с другими историями, выделывать кренделя… Я не мог бросить ее на произвол судьбы! Должна же быть какая-то ответственность… И потом, я поверил в свои силы, впервые в жизни… Понял, что могу создать что-то настоящее! Понимаете?
— Понимаю, — кивнул Заморокин. — Ты молодой еще. Все успеешь. А мне уже седьмой десяток. О душе, как говорится, пора подумать, а тут такая сублимация приключилась! — Заморокин усмехнулся. — Да что там сублимация! Хрен с нею. Случались штуки и похлеще. И ничего, выкарабкивался. Просто, понимаешь… — Заморокин помедлил, — страшно мне стало. Честно тебе признаюсь — страшно! С одной стороны, обычное дело. Ну, подставили меня, с кем ни случается. А с другой стороны, давно уже почувствовал, игра пошла такая, что не знаю я в ней ни козырей, ни правил. Раньше было просто — есть мы, есть менты. У них свои законы, у нас — свои. А сейчас! Где — кто? Свои кидают, менты работу предлагают. И еще все эти акции, облигации, проценты. Сберкассу взял — на ГКО прогорел! По-твоему, это нормально? По-моему, так нет. А перестраиваться уже поздно. Возраст, брат. Я и так уж, старался молодиться изо всех сил. Любочки, Наденьки, Светочки… Думаешь, оно мне очень надо было? Что ты! — Заморокин махнул рукой. — Для меня главное, чтобы архаровцы мои видели, что я еще в седле, что есть еще порох в пороховницах. Раз на это дело сил хватает, значит, и на все остальное тоже хватит. Вот такая, мил человек, сублимация.
Заморокин закурил очередную сигарету.
— И с Аделаидой моей, значит, это вы все устроили, — произнес он, выпуская дым.
— Мы, — кивнул Обиходов. — Так получилось. Надо было что-то срочно предпринимать. Хотя, конечно, удар получился ниже пояса.
— Ну, художники! — беззлобно усмехнулся Заморокин. — В самую точку попали. Молодцы, ничего не скажешь. — Он хлопнул Обиходова по плечу. — Давай-ка выпьем!
Заморокин разлил водку.
