— Точно! — воскликнул Павел. — И это значит, что в компьютере Арчила может храниться запись того, как все случилось на самом деле. Эта запись — мое единственное спасение. Понимаешь?
— Понимаю, — сказал Обиходов. — И каким образом ты предлагаешь ее оттуда изъять?
— Не знаю, — признался Павел. — Ничего не предлагаю. Только прошу, помоги мне, Жорж! Кроме тебя мне не к кому обратиться. Может, ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы… — от волнения он не нашел нужного слова.
— Мог бы что? — спросил Обиходов. — Воскресить покойников?
Левандовский испуганно всхлипнул.
— Нет, но у тебя же есть какие-то знакомые, связи… Я не знаю, что делать! — он обхватил голову руками.
— Вот что! — решительно произнес Обиходов. — Прежде всего надо мотать отсюда. В конце концов, эти неведомые «они» и сюда доберутся. Эта квартира притягивает неприятности. Тут уже была одна история, пришлось через балкон к соседям уходить. Больше этот номер не пройдет. Соседи, не будь дураки, балкон застеклили. Так что хватит причитать, поехали!
— Куда? — Левандовский поднял голову.
— Куда?! — повторил Обиходов таким тоном, будто считал вопрос совершенно лишним. — Понятия не имею!
Как только Павел появился в его квартире, он понял, с ясностью от которой заломило в зубах, что снова влип в историю. С минуты на минуту под окнами должен был раздаться шум подъезжающих машин, хлопки дверей и приглушенные голоса. Все повторяется!
— Быстрее! — торопил он Левандовского.
Тот суетливо застегивал и заправлял рубашку.
— Постой! Ну и видок у тебя! — Обиходов оглядел Павла. — Серийный убийца, ни дать ни взять. Надень хоть куртку мою. — Он достал из гардероба свою старую куртку и бросил брату.
Они вышли во двор. Обиходов посмотрел по сторонам. Кругом ни души. Левандовский быстро направился к машине. Обиходов приметил ее еще когда подъезжал к дому на такси. Диковинный американский дредноут, годов семидесятых, к тому же еще и трехцветный — черно-серо-голубой, с массой хромированных деталей. «Что за чудак на этом ездит?» — подумал тогда Обиходов. Левандовский уже открывал дверь.
— Это что? Это твоя машина? — поразился Обиходов.
— Угу! — сказал Левандовский. — Шевроле импала.
— Ты с ума сошел! — прошипел Обиходов. — Тебя разыскивает милиция и еще Бог знает кто, а ты разъезжаешь по городу на этом шарабане?!
— А что такого? — удивился Левандовский.
— О, горе мне! — простонал Обиходов.
— Да ты не сомневайся, Жорж! Машина-зверь! Она меня еще ни разу не подводила, — Левандовский забрался внутрь и завел двигатель. Двор огласился глухим простуженным ревом. Из выхлопной трубы вырвался клуб черного дыма. — Садись! — замахал рукой Левандовский.
— Черт знает что такое, — беззвучно шептал Обиходов, усаживаясь на низкое продавленное кресло, огромное, как диван в гостиной.
Натужно урча двигателем, «шевроле» неуклюже развернулся в узком проезде и выкатился на улицу. Обиходов перевел дух. Кажется, успели. Никаких признаков погони. Правда, немного беспокоила машина. Любой встречный гаишник мог остановить это чудо просто из любопытства. Долго так разъезжать нельзя, нужно определяться с маршрутом.
— Куда едем, Жорж? — Левандовский словно прочитал его мысли.
— Я думаю, — сказал Обиходов. Это было правдой лишь отчасти. Обиходов пытался думать, но у него не получалось. Голова упорно отказывалась соображать.
Они плавно плыли по ночной Москве, которая, как обычно, была занята сама собой. И не похоже, чтобы кому-нибудь было до них хоть какое-то дело.
— Может, в «Аквариус», Жорж? — снова подал голос Левандовский.
— Прекрасная идея! — отозвался Обиходов. — Там еще не всех убили. Ждут тебя.
— Мне туда нельзя, — сокрушенно вздохнул Левандовский. — Я подумал… может, ты?..
— Что я?
— Может, ты сходишь туда? Нужно только узнать, что там происходит. Ведь должна быть эта чертова запись! Если бы только узнать, что она цела и ее можно достать, я сразу же пойду сдаваться в милицию. Сию же минуту! Эта запись — мое спасение. Без нее, я погиб! У них есть свидетели, есть мотив. Больше им ничего не нужно. Никто даже слушать меня не станет. Мне крышка, Жорж!
— Да успокойся ты! — процедил Обиходов. — Заладил «крышка, крышка»…
А сам подумал: «И в самом деле, может, поехать в „Аквариус“? Рискованно, конечно. Ведь это я сосватал Павла туда на работу. Но, с другой стороны, кроме Арчила, кажется, никто не знал, что это мой двоюродный брат. Милиция обязательно начнет проверять все его контакты, дойдет очередь и до меня. Но пока они раскачаются… В конце концов, я — журналист, мне по долгу службы положено мельтешить в подобных местах. Узнаю, что там происходит и дальше будем действовать по обстановке. Кажется, это разумно».
— Давай к «Аквариусу»! — распорядился Обиходов. — Близко не подъезжай, чтобы в глаза не бросаться. Я пешком прогуляюсь. Жди меня в машине. Телефон не выключай и держи свой линкор под парами.
— Все понял, Жорж! — заметно повеселев, произнес Левандовский и нажал на газ.
8
Леня Гужва считал, что ему по жизни всегда везло. А как же иначе? Моряку без везения никуда. Фортуна любит моряков, потому все они ее дети. Даже те, кто давно уже завязал с морем. С недавних пор у Лени появилось предчувствие, что скоро в его жизни произойдут крутые перемены. Леню это не пугало и не расстраивало. Он знал, что штиль не может продолжаться вечно, когда-нибудь он сменится веселой свежей зыбью, а то и штормом. Что ж, шторм так шторм. Не впервой.
Около полуночи Лене неожиданно позвонил хозяин и сказал, чтобы он срочно готовил яхту к отплытию. Вообще-то, внезапные ночные отплытия в яхт-клубе совсем не редкость. Приезжает веселая компания, с криками, визгом и звоном бутылок, грузится на яхту. Отходят от берега метров на двести, дальше нельзя потому что темно, страшно, да и не за чем. И ближе нельзя, чтобы девицы, особенно те, что не очень сговорчивые, понимали, с яхты им уже никуда не деться. Отплывают, врубают музыку так, что в Москве слышно, и начинают веселиться. Такой вот у них яхтинг.
Да только вряд ли сейчас дело шло к загулу. За день до этого хозяин велел закупить продуктов на две недели вперед, затребовал карты и лоции.
— Куда идем? — спросил Леня. — На Волгу или на север?
— Давай и те, и другие, — сказал хозяин. — Проплати заранее проход шлюзов. И не трепись никому.
Леня понял, что дело намечается серьезное и больше вопросов задавать не стал. Целый день он возился с мотором, проверял электрику, подгонял заправщиков, собачился с мойщиками за плохо помытые борта. За две недели, прикинул он, можно добраться и до настоящего моря. Снова море. Наконец-то!
Он всегда знал, что разлука не будет долгой и, когда-нибудь он снова вернется к своей нормальной морской жизни, ход которой прервался после того, как он с семерыми своими корешами проторчал одиннадцать месяцев в Дакаре, их траулер «Бодайбо» местные власти арестовали за долги. Судовладельцы, какая-то тухлая фирмешка из Калининграда, как водится скрылись, и пока кредиторы решали что делать с траулером, Леня со товарищами куковали под раскаленным небом Сенегала. Без копейки денег, без еды. Выкручивались как могли. Чтобы заработать хоть сколько-нибудь, Леня пел Высоцкого под гитару в портовом ресторанчике. Удивительное дело, разношерстной дакарской публике нравился Высоцкий. Не понимая ни бельмеса, французы, арабы, американцы, поляки с удовольствием слушали Ленин хрип и рванные аккорды. Черный, как армейский сапог, хозяин платил по десять долларов за выступление. В ресторанчике встречались и русские. Однажды после выступления к Лене подошел здоровый краснорожий мужик в майке с надписью BOSS и золотой цепью на шее.
