— И вы что же, купили все это? — спросил Обиходов.
— Взял в аренду, — загадочно улыбаясь ответил Дудкин.
В дальнем конце сада ждал еще один сюрприз. На просторной лужайке с пригорком был устроен сад камней в японском духе.
— А вот это уже наша работа, — с гордостью заявил Дудкин. — Японский уголок.
Гладкие серые валуны, миниатюрные деревца, проплешины голой земли на фоне южнофранцузской природы смотрелись несколько диковато.
— А зачем здесь нужен Японский уголок? — не удержался от вопроса Обиходов.
— Это важная часть нашей программы, — сказал Дудкин. — Сейчас начнется занятие и сами все увидите.
Из зарослей вышла группа людей, человек восемь, мужчины и женщины, в шортах и майках, напоминавшие обычных туристов. Весело и непринужденно переговариваясь, они полукругом расселись среди камней на специально подстеленных ковриках. Разговоры смолкли. Люди сидели и смотрели на камни.
— Медитируют? — шепотом спросил Обиходов.
— Нет, — так же шепотом ответил Дудкин. — Они пробуют почувствовать себя маленькими.
— Как это?
— Японский сад камней так устроен, — пояснил Дудкин, — что позволяет человеку ощутить себя маленьким. Маленькие деревья, камни, песок. Нужно постараться стать частью этого… маленькой частью.
— А зачем? — спросил Обиходов.
— Есть такая теория, что главная проблема современного человека в том, что он чувствует себя слишком большим. Себя чувствует большим, а окружающий мир — маленьким. Нужно наоборот. Человек маленький, а мир — огромный. Это путь к гармонии. Японцы почему так долго живут?
— Рыбу едят.
— Не будьте наивным, при чем здесь рыба! Они чувствуют себя маленькими и исходя из этого строят свои отношения с миром. У них и процент психических заболеваний очень низкий. Честность и порядочность — просто феноменальные.
— Значит, если смотреть на камни, можно стать честным и порядочным?
— Можно почувствовать себя маленьким, — повторил Дудкин. — А за одно и менее циничным. Кстати, вам, Обиходов, это не помешало бы. Хотите попробовать?
— Спасибо, в другой раз.
— А я хочу, — неожиданно сказал Левандовский. — Можно?
— Конечно! — обрадовался Дудкин. — Творческим людям все надо испытать на себе. Пойдемте, я вас провожу.
Он мягко подхватил Левандовского под локоть и повел к камням. Там усадил на свободный коврик и, склонившись над его ухом, принялся что-то объяснять, подкрепляя слова экспрессивными жестами. Левандовский сосредоточенно слушал, стоя на коленях и смирно сложив руки, и лишь слегка кивал головой. Он походил на борца, которому тренер-сенсей дает последние инструкции перед схваткой.
— Только прошу не превратите моего брата в зомби, — сказал Обиходов, когда Дудкин вернулся.
— Вы все шутите, — Дудкин снял шляпу и отер платком пот со лба. — Поди уже и заголовок придумали, «Зомби из Камарга», что-нибудь в этом духе, да? В вашем «Мире сенсаций» такое любят.
— Я там уже давно не работаю, — сказал Обиходов. — И, поверьте, приехал сюда не за материалом.
— А за чем же? — простодушно спросил Дудкин.
— Я хотел бы поговорить с вами о капитане Рыкове, — сказал Обиходов. — Это не для печати, это лично для меня.
Дудкин на мгновенье замер. Потом медленно надел шляпу и спрятал платок в карман.
— И что же вас интересует? — спросил он.
— Все, — ответил Обиходов. — Как к вам попала информация о нем, какие еще люди с ним связаны.
На лице Дудкина появилась едва уловимая усмешка.
— Помнится, пять лет назад вас это не очень интересовало, — сказал он.
— Обстоятельства изменились, — сказал Обиходов.
— Что ж, — произнес Дудкин со вздохом. — Отчего ж не поговорить? Только не сейчас. Сейчас я немного занят. Давайте вечером. Я вам расскажу о капитане Рыкове, а вы мне расскажите о своих обстоятельствах. Договорились? — Дудкин слегка прищурившись посмотрел на Обиходова. Обиходов встретил этот взгляд. Он постарался поглубже заглянуть в глаза Дудкина, чтобы увидеть хотя бы там не напыщенного болвана, разыгрывающего из себя виконта, а прежнего эксперта — вздорного, чудаковатого, скандального, но в целом довольно милого и забавного старика. И ему показалось, что в этих глазах на долю секунды мелькнула знакомая искорка веселого безумия. Обиходов мысленно вздохнул с облегчением.
— Договорились, — ответил он.
— А сейчас, с вашего позволения, я поручу все дальнейшие заботы о вас нашей Анечке и за сим откланяюсь.
16
Анечка, девушка лет двадцати трех, очень походила на француженку. Не такую, какие на самом деле живут во Франции, а такую, какой ее представляют мужчины остального мира. А именно: прическа каре, ярко выраженная талия, тонкие лодыжки, яркие губы, не слишком развитая грудь, выражение лица слегка капризное. У Анечки все это было в наличии, вдобавок она слегка картавила, совсем чуть-чуть, что только добавляло ей шарма. Держалась она легко и непринужденно. Когда Дудкин представил ей Обиходова, она протянула ему руку для пожатия и сказала:
— Очень приятно.
А смеющиеся глаза ее в этот момент говорили:
«Я знаю, ты немедленно захочешь за мной приударить. Попробуй, но на многое не рассчитывай».
— Анечка, отвезет вас в Эг-Мор, — сказал Дудкин. — Посмотрите старый город, пообедаете. Павел к вам присоединится, когда закончит занятия. Его привезет Жан-Люк. Так что увидимся вечером, за ужином. — Дудкин многозначительно посмотрел на Обиходова, и элегантно отсалютовал коснувшись пальцами поля шляпы.
Через несколько минут Анечка и Обиходов уже катили по залитой солнечным светом дороге на маленьком легкомысленном «Ситроэне Саксо». Анечка вела машину, так же как и разговаривала, весело и непринужденно.
— Дудкин сказал, что вы знаменитый журналист, — сказала она.
— Это преувеличение, — хмыкнул Обиходов.
— Не скромничайте. Дудкин редко о ком-нибудь хорошо отзывается, а о вас он отзывался очень хорошо. Вы о нас будете писать?
— Вряд ли, — сказал Обиходов. — Я сейчас в отпуске.
— Значит, вы пишете книгу?
Обиходов рассмеялся:
— Почему вы так решили?
— Если знаменитый журналист говорит, что он в отпуске, значит, он пишет книгу.
— Удивительная проницательность, — заметил Обиходов. — Ну а чем здесь занимаетесь вы?
— Моя должность называется «координатор специальных проектов».
— И какие же проекты вы координируете?
— В данный момент везу вас на прогулку.
Дорога бежала мимо утопающих в цветах домов, мимо ферм с пасущимися в загонах лошадьми, мимо спрятанных за деревьями кемпингов, мимо придорожных ресторанчиков. Цвета были такими яркими, что предметы теряли свои очертания, границы размывались. «Вот откуда взялся импрессионизм, — подумал Обиходов. — Все дело в солнце… и в количестве выпитого накануне».
