Явившись сюда молодым лейтенантом, Крастонов последовательно прошел почти все ступеньки служебной лестницы и дослужился в возрасте тридцати шести лет до должности первого заместителя — начальника криминальной милиции Прикамского УВД. Даже получив уже звание полковника, он по-прежнему принимал личное участие в наиболее сложных и значимых милицейских операциях. Он не чурался и грязной работы. Слова Мишеля Монтеня «Порядочный человек не может отвечать за пороки своего ремесла» были его девизом.
Дочитав факс, Крастонов хмыкнул и набирал номер телефона.
— Наташа? — произнес он в трубку, — Севидов на месте?.. Соедини-ка с ним… Михаил Матвеевич, это Крастонов. Приветствую вас. Вы смотрели проект решения мэрии по несовершеннолетним?.. И что?.. Незаконно? Нарушение прав человека?.. Да, я понимаю… Будете против?.. Нет?.. Пусть принимают?.. Нет, милиция, конечно — «за». Чем меньше подростков на ночных улицах — тем спокойней… И в плане того, что сами подростки могут стать жертвами преступлений… Будете реагировать, только если будут конкретные жалобы?.. Все. Спасибо за поддержку… До свидания.
Крастонов положил трубку и начал разговор по внутренней связи:
— Легин?.. Занеси мне наши обоснования по ограничению нахождения несовершеннолетних на ночных улицах… Да, то, что мы направляли в мэрию.
Друзей, в полном понимании этого слова, Крастонов не имел. Наиболее тесные отношения, максимально приближенные к понятию дружбы, у него сложились с майором Легиным, работавшим тогда заместителем начальника управления уголовного розыска Прикамского УВД. Возможно, окружающих отпугивало его неприятие некоторых человеческих слабостей и непримиримость к людским порокам.
Его прямота иногда граничила с наивностью, а бесстрашие — с удалью. Зависть, жалость и эгоизм были полностью чужды его натуре. Тем не менее, под меткое определение О. Генри «прям, как грабли и незатейлив, как редис» он совершенно не подпадал.
Имея сложный характер, отточенный особенностями милицейской службы, Крастонов сохранил в своей душе юношеский романтизм и, как ни странно, ранимость. А в некоторых житейских вопросах проявлял неплохой вкус, изысканность и респектабельность.
Коллеги любили его за незлобивость, незлопамятность и ценили за честность, порядочность и готовность всегда придти на помощь. Преступный мир уважал за принципиальность, отсутствие подлости и неподкупность.
Нечистых на руку сотрудников возле себя Крастонов не терпел, даже если не было прямых доказательств их причастности к взяточничеству. И пытался бороться с этим всеми возможными средствами.
* * *
На площадке у здания Прикамского УВД парковались различные автомашины. В основном, у работников милиции были «Жигули» различных моделей, несколько потрепанных «Фольксвагенов» и «Опелей».
Шикарная новенькая БМВ-525, лихо завернувшая на стоянку, смотрелась среди них явно чуждым элементом. Из нее вышел молодой мужчина в форме капитана милиции. К машине сразу подошли несколько человек и с восхищением стали ее разглядывать.
— Слушай, Лаврушкин, — произнес один из подошедших, — откуда у тебя такая шикарная тачка? Твоя, что ли?
— Машина принадлежит моей матери, — заносчиво ответил капитан, — а, вообще, как говаривал Остап Бендер: «машина не роскошь, а средство передвижения».
Он достал пачку сигарет «Pall-Mall», медленно прикурил сигарету с золотым ободком с помощью дорогой зажигалки, затем гордо зашагал к зданию УВД. Остальные смотрели вслед.
— Пэл-Мэл курит, — отметил один, — и где только достает?
— Ма-атери-и, — передразнил другой, — мать его работает обыкновенной учительницей в школе. А отец давно умер…
УВД жил своей обычной жизнью. У некоторых кабинетов толпились вызванные люди, по коридорам сновали озабоченные сотрудники с бумагами и папками из туалетов, превращенных в курилки, валил густой сизый дым.
Крастонов, в то время еще подполковник, сидел у себя в кабинете и внимательно читал какой-то оперативный документ. Напротив расположился Легин в капитанской форме.
Крастонов закончил читать и поднял глаза на коллегу.
— Ну, что? — поинтересовался Легин.
— Знаешь, — ответил Крастонов, — это же обычное агентурное донесение… Может, и есть доля правды, а может — и оговор…
— Александр Олегович, — возмущенно возразил Легин, — да вы видели, какая у него машина? А в кабинете всегда коньяк «Хэннеси» держит. Вы видели когда-нибудь его в продаже? И стоит он, наверное, целую месячную зарплату…
— Есть информация и есть информация, — сумрачно заметил Крастонов, — еще товарищ Ленин учил различать некоторые понятия… Мы, конечно, присмотримся к этому Лаврушкину…
— Пока мы будем присматриваться, он все наши наработки «Гирею» сдаст, — запальчиво воскликнул Легин, — его ж не раз фиксировали рядом с этим вором в законе…
— Не горячись, Андрюша. Не будем пока рубить сплеча.
Через некоторое время случай предоставил им право распрощаться с Лаврушкиным.
Легин получил очередное звание, положенное ему по занимаемой должности. Традиция «обмывать» такое событие существовала во все века. По поводу присвоения Легину звания майора, в его кабинете собралось скромное застолье. На столе — бутылки с обычной водкой. Хлеб, сыр, огурцы, открытые банки с консервами, колбаса — стандартные дежурные закуски…
Присутствовало человек шесть, в том числе был и Лаврушкин.
Все собравшиеся подняли стаканы с водкой.
— Пусть она не будет у тебя последней, — торжественно произнес Крастонов и опустил в стакан Легина большую майорскую звездочку.
Все чокнулись и дружно выпили.
Легин осторожно снял со своего языка звездочку и бережно положил ее в нагрудный карман. Крастонов тут же достал из кармана майорские погоны и протянул их Легину.
— Спасибо, — поблагодарил Легин и положил погоны в ящик стола.
Пошло обычное застолье, сослуживцы выпивали и закусывали. Начались рассказы о былом, анекдоты и просто разговоры…
Встал с полным стаканом крепыш в майорской форме.
— Выпьем, братцы, пока тут — на том свете не дадут… — торжественно провозгласил он.
— Там дадут иль не дадут — выпьем, братцы, пока тут… — тоже встал и продолжил еще один из сослуживцев.
— Ну, а если, там дадут — выпьем, братцы, там и тут! — завершил третий.
И, все трое, хором:
— Ура Легину за предоставленную возможность выпить, пока тут!
Все засмеялись, выпили, и застолье потекло своим чередом. Оперативники умели и, что греха таить, любили выпить, особенно в своем кругу. Что ни говорят о вреде алкоголя, но стресс он снимает замечательно.
Вечеринка уже близилась к концу, и Крастонов, на правах старшего, провозгласил завершающий тост.
