Система выдала сообщение о найденных 3 604 сайтах и 15 904 документах.
Уже легче, хотя все равно многовато. Ладно, стоит глянуть хоть выборочно по заголовкам сайтов…
В ходе просмотра Барсентьев узнал много интересного. В странах Персидского залива, например, за преступления, связанные с терроризмом, перед казнью приговоренному отрубают руку и противоположную ногу.
В Саудовской Аравии нет воровства, поскольку пойманному с поличным отрубают обе руки.
В Таиланде отрубают руки в качестве наказания за преступления, связанные с торговлей наркотиками.
В Китае отрубанием рук наказывают взяточников.
В Сьерра-Леоне боевики-повстанцы отрубают конечности местным жителям для устрашения и наказания непокорных.
Тема поистине была неисчерпаема…
Барсентьев уныло смотрел в мерцающий экран ноутбука.
Нет, все-таки маловато первичной информации. Может, собака зарыта в каких-то городских событиях, предшествующих… Чему? Ладно, пора ехать к прокурору.
Барсентьев набрал номер городского телефона.
— Михаил Матвеевич?.. Доброго вам утра. Барсентьев… Да, все нормально… Хочу к вам подъехать, переговорить… Через десять минут?.. Хорошо, через десять минут спускаюсь… До встречи.
Он оделся и спустился вниз. Возле входа в гостиницу Барсентьева уже ждал служебный «Вольво» последней модели, черного цвета.
Дорога не заняла много времени, приехали довольно быстро.
* * *
Само здание прокуратуры — старый трехэтажный особняк — со стороны улицы ограждал высокий фигурный чугунный забор. Часть дворика и дорожки были выложены специальным камнем со сложным узором. Вдоль дорожек росли редкой разновидности голубые ели. Высокое крыльцо здания было отделано мрамором и гранитом. Внутрь здания вела тяжелая дубовая дверь со строгим орнаментом. Барсентьев открыл ее и зашел в прохладный большой коридор.
Внутри здание прокуратуры блистало свежестью евроремонта. Приемной городского прокурора мог бы позавидовать любой столичный офис фирмы средней руки. Она была просто напичкана различной оргтехникой. В углу тихонько гудел высокий холодильник, на отдельном столе располагались СВЧ-печь и кофеварка-автомат.
В приемной девушка-секретарша сразу приподнялась со своего места и указала рукой на дверь кабинета.
— Вас ждут, — приветливо произнесла она.
Севидов, в прокурорской форме, с погонами старшего советника юстиции (полковник), приветливо устремился навстречу и крепко пожал Барсентьеву руку.
— Присаживайтесь, — предложил он и первым сел, но не на свое место, а на стул у приставного столика.
Барсентьев устроился напротив и с любопытством стал оглядывать кабинет.
В кабинете прокурора имелось все необходимое, начиная от устройства для уничтожения документов и заканчивая кондиционером. Присутствовали обязательные портрет Путина и российский штандарт. В правом дальнем углу виднелась дверь, ведущая, вероятно, в комнату отдыха. Сам кабинет был отделан со строгой, но, по-видимому, дорогой простотой. Чувствовалась мысль и рука опытного дизайнера.
— Кофе? Чай? Минеральную воду? — Севидов был весьма предупредителен.
— Чай, если можно.
— Зеленый, черный?
— Предпочитаю зеленый.
— Я и сам большой любитель этого напитка, — Севидов потянулся через стол и нажал клавишу на аппарате селекторной связи.
— Слушаю, Михаил Матвеевич, — раздался по громкоговорящей связи девичий голосок.
— Наташенька, сделай нам, пожалуйста, по чашке чая. Зеленого.
Повернулся к Барсентьеву.
— Ну, что там в нашей златоглавой? Куда будет направлено вскорости острие прокурорского надзора? Доходят слухи о серьезных кадровых переменах в центральном аппарате. Не поделитесь с провинциалом тем, что знаете?
— Михаил Матвеевич, я ж следователь и далек от всех этих интриг. По коврам хожу редко. А под коврами так и вовсе не ползаю. Что знаю — поделюсь. Но знаю-то я не много.
— Ну-ну, не скромничайте… Генерал все же… Наверняка вхожи и к Генеральному прокурору.
— Бываю, конечно. Но исключительно по расследуемым делам.
* * *
Барсентьев хорошо помнил, как он расследовал дело об убийстве известного депутата, где ему пришлось изрядно покрутиться. Косвенное отношение к убийству имели еще два депутата, а заказчиком был некто, обретавшийся за рубежом. Влиятельные должностные лица в правительстве не хотели, чтобы картина иных фактов, предшествовавших убийству, была полностью раскрыта. Речь шла о переделе крупной собственности, о подложных аукционах и еще о многом другом, что сопутствует таким переделам. Депутата убили не по этой причине, и непосредственный убийца был установлен. Но в ходе следствия попутно разматывался тошнотворный клубок, состоявший из ниток коррупции, лоббирования, подлогов, должностных злоупотреблений.
На Генерального прокурора давили. Им было принято решение о засекречивании материалов дела. Обстоятельства, установленные по делу, докладывались самому президенту. Какое президент принял решение, Барсентьев не знал. Он не следил за перестановками в правительстве. К тому времени свою работу он уже выполнил и расследовал другое дело. А то дело по непосредственному убийце было направлено в суд. Выделенная из него, засекреченная часть, осела в недрах администрации президента. По нему требовалось принятие политического решения, и Барсентьев это прекрасно понимал.
* * *
Впорхнувшая в кабинет симпатичная секретарша в мини-юбке внесла на подносе чашки с чаем и блюдечки с печеньем и конфетами. Прихлебывая горячий и ароматный, отменного вкуса, чай, Барсентьев не спеша поведал хозяину кабинета о некоторых столичных новостях.
— Поговаривают о замене Генерального прокурора… Якобы слишком активен по некоторым делам… Превращается в политическую фигуру… А президенту это не нравится… Прокурор должен быть прокурором… Пример со Скуратовым не должен повториться…
— Кого же назначат?
— Первым кандидатом считается полпред президента по одному из округов, ранее работавший в президентской администрации.
— Фигура известная. И, похоже, влиятельная, — Севидов взял со стола пульт и включил кондиционер.
— Возможно, это был бы и неплохой вариант для нас, прокурорских работников, но… — Барсентьев с сомнением покачал головой.
— Есть подводные камни?
— Да нет. Просто кадровые назначения президента всегда непредсказуемы… Кто мог предугадать, например, относительно нынешнего главы правительства? Его фамилия нигде и не звучала… Но… Да и другие влиятельные лица государства…
— Может, это и правильно, — вздохнул Севидов, — даже у нас, перед назначением кого-то на повышение, появляется куча анонимок — человека поливают грязью почем зря… Потом всю жизнь не отмоешься. Как там у Чехова: то ли он украл, то ли у него украли… Однако пятно на всю жизнь. А темное оно, или светлое, никто потом уже и не помнит.
