— Лишь через день, анализируя события, — продолжил Легин, — я подумал, что указательный и большой пальцы могли быть испачканы не кровью, а красным суриком, которым преступник замазывал для маскировки пропил в патрубке. Отмыть красный сурик просто мылом невозможно, для этого требуется специальный растворитель или бензин.
— Прекрасно, — похвалил генерал, — я всегда был высокого мнения о твоих аналитических способностях, Андрей Зосимович. Взяли программиста в работу?
— Не только его, — ответил Легин, — всех троих, на всякий случай. По полной программе — и наружка, и прослушка, и связи. Но его, конечно, особенно.
— Каковы результаты?
— Пока результатов нет. Все трое ведут обычную жизнь, никаких подозрительных встреч, никаких шифрованных звонков.
— Хорошо. Докладывать ежедневно.
— Есть, товарищ генерал.
* * *
Крастонов сидел за столом в своем кабинете и читал распечатку телефонного разговора. Напротив находился Легин.
— А сама запись есть? — спросил через некоторое время Крастонов.
— Конечно, — ответил Легин, — включить?
— Давай послушаем. Сгодится ли для идентификации голосов, если что?
— Нормальная запись. Эксперты уже слушали.
Легин достал портативный магнитофон и щелкнул кнопкой.
Послышались два слегка искаженных мужских голоса.
— Здорово, Мурзилка. Как вы там?
— Привет, брателло (голос слегка заплетался). Нормалек. Что слышно по теме?
— Ничего. Синие не в ту степь роют. Лоха унитазного в клоповник кинули. Ни примет, ни следов, как в песне.
— Ну и лады. А чо звякаешь? Договорились же — месяц в тине щуриться.
— Хорошо вам сидеть, кайфовать. Вы, давайте, долю везите, как договаривались, а то — пропьете, да на баб просадите. Слышу же — бухой полностью.
— Да ты чо — охренел? Нам туда нельзя. Сам подруливай.
— Когда?
— Так… Счас спрошу Геру, погодь…
(Издалека послышался разговор, но слов не разобрать).
— Так. Давай через три дня. Ночной лошадью. На вокзале тя встречу.
— Понял. До стрелки.
— Покеда.
Пленка, потрескивая, стала крутиться вхолостую.
Легин нажал на кнопку «стоп».
— Пошли к генералу, — решительно произнес Крастонов, — действовать придется на территории чужой области, надо согласовывать. Там всех и возьмем.
* * *
Генерал сосредоточенно ходил по своему кабинету из конца в конец. Крастонов и Легин стояли у окна.
— Значит, все у вас готово, — произнес генерал, — осталось только задержать налетчиков…
— Необходимо еще соседей предупредить, — добавил Крастонов, — вы бы поговорили там, Владимир Антонович. Чтобы имели в виду, и не чинили нам препятствий.
— Поговорил я с соседом, — поморщился Гречков, — он настаивает на совместных действиях, говорит: «Территория наша и бандиты у нас проживают…»
— Не надо нам никакой помощи, товарищ генерал, — стал возражать Легин, — лишь бы не мешали. Ведь иногда такие казусы случаются — в кино не увидишь. Помните, в прошлом году наши отслеживали каналы сбыта наркотиков… Сухомлин пьяным притворялся в порту, а сам снимал на миниатюрную видеокамеру процесс передачи контейнера. Так — что… Налетели «свои», в кавычках, потому оказались шакалами. Завезли в обезьянник, в РОВД, да еще избили по пути и ограбили. Видеокамеру так и не нашли, списывать пришлось. И операцию до конца не довели…
— Бывает, — согласился генерал, — всякое бывает, но и получили оборотни заслуженно — по шесть лет суд им отмерил. Ладно, ты соседей все же не обижай — пускай хоть в оцеплении постоят. Им тоже рапортовать надо. А то, получается, бандитов у себя пригрели, а взяли их другие.
— Слушаюсь, товарищ генерал.
— Сразу же позвоните.
— Будет исполнено, товарищ генерал.
* * *
Ночью к перрону городского вокзала подошел поезд. Из вагонов, торопясь, вышли немногочисленные пассажиры.
Одним из них и был программист из ограбленного недавно банка. Он стал осторожно озираться по сторонам. На перроне остались только два подвыпивших мужика, сосущие из бутылок пиво, и поминающие недобрым словом какую-то Машку, которая «с-сука, не пус-скает домой». Это были переодетые в поношенную мятую одежду оперативники Легина.
Сам Легин сидел за рулем старенькой «Хонды», стоящей на привокзальной площади, и наблюдал за выходами с перрона. В машине находились также Крастонов и начальник угрозыска местной милиции. Все были в гражданской одежде.
На площади стояли лишь несколько машин: такси, потрепанная «Волга» и две замызганных иномарки.
Программист, озираясь, вышел на площадь. Тотчас из двери здания вокзала выскользнула длинная фигура и направилась к нему.
— Ну, с приездом, Думер.
— Здорово, Мурзилка. А, где…
— Ну, не буду же я с собой носить… Ты знаешь, сколько там?
— Прикидывал.
— Ну, вот. Поехали, — предложил Мурзилка.
— Куда?
— На хату. Где все. Переночуешь, и утром отбудешь назад со своей долей.
— Так чего ж ты на вокзале назначал?
— А то, тебе адрес скажи… Чтоб ментов привел? Я и сейчас за тобой посматривал, нет ли хвоста.
— Понятно. Ну, поехали. Где машина?
— А такси возьмем.
Мурзилка и программист пошли по направлению к стоянке такси.
Подвыпившие мужики уже шли им навстречу, обнявшись и что-то бубня.
Из «Хонды» выбрались Легин и местный розыскник, и быстро направились за бандитами.
— Водочки хорошей глотнешь, девочку поимеешь, оторвешься по…
Конец фразы застрял у Мурзилки в горле.
Четверка внезапно прыгнула на бандитов с двух сторон. Послышался сдавленный крик, быстрая возня.
Мурзилку, уже в наручниках, Легин и один из оперативников поволокли к «Хонде». Программиста потащили в темнеющие рядом с вокзалом дворы.
— Ну, что, Мурзилка, — домурзился? — грозно спросил Крастонов уже в машине, — куда ехать — говори!
Он сидел на заднем сиденье рядом с задержанным парнем.
— К-кто вы? — Мурзилка весь трясся от неожиданности.
— Не конкурирующая банда, не волнуйся, — ответил Крастонов, — милиция. Расстреляют тебя, как положено, — в тюремном подвале и без всяких мук. Где оружие?
— За что расстреляют, — завыл Мурзилка, — я не убивал! Это Гера… И Батон… Я вообще не стрелял!
