Ничего такого нет. Значит, это не «скорая помощь».
Может быть, милиция?
Но почему тогда его руки свободны и почему он лежит, хоть и не в самой удобной позе, но не на металлическом полу, а на мягких диванах? И запах!.. В милицейских «воронках» так не пахнет! Там пахнет кирзой, оружейным маслом, мочой и рвотой заключенных. А здесь — духами.
Хм... И, между прочим, не какой-нибудь подделкой, а настоящими и очень приличными французскими духами!
Отсюда можно сделать вывод, что хозяйка этой машины женщина! Что, кстати, чувствуется по стилю езды — мягкому и плавному. Мужики так не ездят — мужики рвут с места, часто тормозят, разгоняются, мечутся по сторонам, перестраиваясь из ряда в ряд, перегоняют друг друга. А дамы — просто едут...
То есть можно предположить, что он находится в машине той самой дамы, которую он пытался спасти от хулиганов. И, между прочим, спас!
Что очень хорошо! Ведь его целью было познакомиться с ней, показав себя с наилучшей стороны...
Правда, вряд ли с этой... Потому что эта его сторона не самая лучшая. Лучшая — зажата в какой-то узкой щели и уткнута носом в пол.
Странно, почему здесь такая невозможная теснота? Почему он едет согнутым в три погибели, если это «Мерседес»? Там ведь очень просторный салон!..
Мишель-Герхард-фон-Штольц завозился, пытаясь выдернуть голову из щели и развернуться, Что ему кое-как удалось.
Он развернулся и ткнулся разбитой макушкой в крышу.
Ай как больно!.. И тесно!.. И как голова болит!..
Но тут он вспомнил, что настоящий джентльмен, особенно имеющий целью покорить даму, не должен обращать внимание на такие мелочи, как разбитая вдребезги голова.
— Разрешите представиться... Мишель-Герхард-фон-Штольц, — гордо сказал он.
Но тут увидел свое отражение в зеркале заднего вида.
Ой-ой!
Это лицо совершенно не шло Мишелю-Герхарду-фон-Штольцу, больше походя на рожу Мишки Шутова после недельной запойной гулянки и драки стенка на стенку, «наших с городскими». Оно было бесформенным, опухшим, мятым, в синяках, шишках и кровоподтеках.
Как с таким можно покорять дам, хоть даже телятниц подшефного совхоза — было решительно непонятно!
Машина резко вильнула.
— Ой! — радостно ойкнул совершенно очаровательный женский голосок. — Как хорошо, что вы очнулись!
За рулем точно сидела дама. Как по заказу — неземной красоты, натуральная, не крашеная блондинка.
Но, черт побери!.. Совсем другая блондинка!..
И машина была явно не «мерседесовского» класса — была маленькая, с низким потолком, с рубленой топором приборной панелью. В общем — была отечественного кроя «Жигулями». Лишь бы только не «шестеркой»!..
Так ведь нет — точно «шестеркой»!
«Чудак ты... на известную букву алфавита! — в сердцах сказал быстро все понявший Мишка Шутов. — Это ж надо — мадам перепутать, в упор не узнав!»
«Так там же темно было! И потом, разглядывать Даму при первом знакомстве по меньшей мере невежливо!» — попытался оправдаться Мишель-Герхард-фон-Штольц.
Хотя точно — маху дал, да еще какого!..
— Нда-а! — разочарованно замычал, ругая себя на чем свет стоит, Мишель-Герхард-фон-Штольц.
— Вам что — плохо? — испуганно вскинулась блондинка.
И верно — угадала! Мишелю-Герхарду-фон-Штольцу было так плохо, что он даже не изображал бодрячка. Как можно так промахнуться! Самого себя заказать и за свои же деньги так себя исколошматить, что ни одного живого места нет! Причем — совершенно зря!
И тут Мишель-Герхард-фон-Штольц припомнил в подробностях, как его били. Куда. И с какой силой.
И его выдающиеся аналитические способности отметили еще одну несуразность... А зачем они его так сильно лупили? Чего они так усердствовали, если по его же просьбе, за его же деньги?!
Этот пункт требовал немедленных разъяснений.
— Как я здесь оказался? — удивленно спросил он.
— Я с работы шла, а тут хулиганы, — ответила оказавшаяся не той дама. — Я кричала, но никто не остановился, ни один человек! А вы... вы не испугались, вы вступились!
— Сдуру! — прокомментировал Мишка Шутов.
— Они вас сильно побили, да? — участливо спросила блондинка.
«Еще бы — наваляли по первое число! — хотел пожаловаться Мишка Шутов. — А все из-за вас!..»
— Ну что вы, пустяки, совсем чуть-чугь, — небрежно отмахнулся Мишель-Герхард-фон-Штольц.
«Чуть-чуть?! — возмутился Мишка. — Разделали как асфальтовый каток черепаху! Башку чуть совсем не раскроили! И — живот! Не говоря о всем прочем! И еще неизвестно, как это „прочее“ скажется на любви к дамскому полу!»
Это верно — голова, живот и особенно «все прочее» сильно саднили. Как же они так не рассчитали?.. — вновь задался неразрешимым, на первый взгляд, вопросом аналитический ум Мишеля-Герхарда-фон-Штольца. С которым он, тем не менее, блестяще справился, предположив что:
Если эта дама оказалась не той дамой, то хулиганы тоже могли быть не теми хулиганами, а другими, настоящими! И все то, что было, было не задуманной им инсценировкой, а нормальной дракой.
Если, конечно, предположить, что он перепутал не только дам, но и хулиганов тоже! Отчего его так и били! За то, что он с ними ТАК разговаривал!
Как же он умудрился?!
«Что — бандитов при первом с ними знакомстве тоже разглядывать невежливо?» — не преминул съязвить Мишка Шутов.
Да, неладно получилось!.. Просто так все неудачно совпало — эта дама тоже оказалась блондинкой, тоже высокой и еще более красивой, и на нее тоже напали хулиганы... Тут хоть кто мог ошибиться!
«Выходит, мы ее по-настоящему спасли?» — похвалил себя Мишка Шутов.
«Получается так!» — был вынужден согласиться Мишель-Герхард-фон-Штольц.
«Ну а раз так, то пусть она компенсирует!..» — заявил Мишка, косясь на симпатичный профиль.
«Чем?» — удивился Мишель-Герхард-фон-Штольц.
«Тем самым!.. Курсом реабилитации! Может, мы из-за нее на всю жизнь пострадали. Если теперь же не принять самых срочных мер! Вот и пусть везет и...»
Так ведь уже и везет! А куда, собственно?..
— Позвольте полюбопытствовать, куда мы едем? — вежливо поинтересовался Мишель-Герхард-фон-Штольц.
— Как куда — в больницу! — удивилась блондинка. — В Склифосовского.
В больницу Мишелю было никак нельзя. Узнают свои — засмеют. Причем — в лучшем случае. Потому что в худшем сделают оргвыводы, так как эту встречу он организовал по собственному почину, без одобрения свыше.
