Потом на отыскавшуюся в карманах у студентов мелочь купили водку и тут же распили. И сбегали еще. После чего повеселевшие собутыльники предложили изнасиловать подружек еще раз, но в отличие от сумбурной ночи со вкусом, потому как деньги все равно уплачены.
Но именинник не согласился и увел уже было согласившихся задержаться девиц с собой. На улице он вывернул у них карманы и изъял большую часть отданных в виде компенсации денег.
— Ничего, ничего, вам хватит, — сказал он. Это даже больше, чем вы обычно зарабатываете.
— Но их же было много, — возразили девицы.
— А водка? — напомнил именинник. — Водки почитай, два пузыря вылакали. Так что все. Больше ни копейки...
В скором будущем те расписки и взятые у изнасилованных девственниц-проституток показания пригодились. И окупились. Сторицей окупились.
Выпускник юрфака распределился в районную прокуратуру, потом пошел на повышение и еще на повышение. И вместе с ним и ему подобными шел на повышение и Папа. Вначале он работал в масштабах района, потом города, потом большего города, потом областного центра... И на каждом этапе своей карьеры он не забывал прикармливать своих старинных, по общаге юрфака, приятелей. С которыми, сидя на продавленных общежитских койках, распил не одну бутылочку водки.
И вот снова те давние заделы пригодились...
— Машину к подъезду, — распорядился Папа. Приближенный к нему «шестерка» с соответствующей должности кличкой Шустрый взялся за сотовый телефон.
— Папин «мерс» к подъезду. Мгновенно.
— Не надо «мерс», — остановил его Папа. Приближенный озадаченно замер.
— "Волгу" давай. «Волгу» охраны. Старую «Волгу».
— Но...
— Я сказал «Волгу».
— "Волгу" к подъезду. Старую «Волгу» охраны. Папа сказал!
«Волгу» подкатили в парадной двери. Охрана пересела в «Мерседес». И кортеж двинулся по указанному адресу. Вначале по городу. Потом по пригородам.
— Скажите, пусть они отстанут. А на подъезде к месту пусть подождут где-нибудь в сторонке, — распорядился Папа.
— Но охрана...
— Я сказал!
К своему высокопоставленному в аппарате МВД приятелю Папа не хотел подъезжать на заметном «Мерседесе». Потому что не хотел иметь лишних разговоров среди его соседей. «Волга» была более подходящим для подобных целей видом транспорта, потому что более демократичным. И не так сильно бросалась в глаза, как навороченные иномарки.
— Остановите здесь! — приказал Папа. — Дальше я пойду пешком. Один пойду.
— Как же так?
— Один пойду!
К даче приятеля Папа шел пешком. Как какой-нибудь простой мужик. Он обошел капитальный бетонный забор, подошел к калитке с сигнализацией. Остановился. И нажал кнопку звонка.
— Кто? — спросил голос по домофону.
— Я.
— Ты?!
— Я. Открывай. Чтобы я тут перед глазами народа не маячил.
Калитка открылась.
Приятель Папы окучивал на единственной грядке помидоры. Приятель любил выращивать помидоры. Это было его отличающееся от других хобби.
— Здравствуй, — сказал Папа.
— Здравствуй, — ответил приятель.
— С помидорами возишься?
— Вожусь. А что, дело хорошее, доброе. По крайней мере лучше, чем спичечные этикетки собирать. Или пустые водочные бутылки. У меня корни крестьянские. Я запах земли люблю. А ты зачем ко мне?..
— Я тебе семена помидоров привез. Говорят, какие-то особенные, — ответил Папа и вытащил из кармана небольшой пакетик.
— М-м, — удивился приятель, прочитав название сорта. — Я давно о них слышал. Где достал?
— Из Мексики прислали. Самолетом.
— Спасибо.
— Не за что.
Фраза «не за что» была характерна для лексикона Папы. Не была характерна для его образа жизни. «Не за что» он ничего не делал. Просто зачастую он не брал оплату сразу. Брал после, когда должник о причитающемся с него долге уже забывал.
Именно поэтому, поблагодарив за семена, приятель перешел к делу.
— Я могу для тебя что-то сделать?
— Надеюсь — можешь. Один небольшой пустячок. Меня хорошие знакомые попросили узнать об одном деле. В которое кто-то из их родственников угодил. Они хотели бы знать подробности.
— Какое дело?
— Что-то такое на улице Агрономической. Я даже точно не знаю. Просто меня попросили...
На Агрономической никаких попавших под следствие родственников быть не могло. Потому что по делу на Агрономической никто не задерживался.
Потому что некого было задерживать. На Агрономической были одни только трупы... А подробности тем не менее были нужны.
— Это серьезное дело, — сказал приятель, — им даже министр интересовался.
— Неужели? Я не знал...
Приятель замолчал. И посмотрел на свою дачу.
— Вот, хочу еще один этаж надстраивать. А то тесно стало. Семья большая, постоянно в комнатах сталкиваемся. Внукам по-настоящему поиграть негде.
Папа тоже посмотрел на дачу. И прикинул сметную стоимость строительства. Вместе с внутренней отделкой и мебелью.
Выходило немало. Если за просто информацию. С другой стороны, добыть ее иначе было затруднительно. Ну не идти же ему, Папе, к рядовым следователям. Это как-то даже себя не уважать. И терять наработанный за все эти годы авторитет в глазах подчиненных. Первые лица должны обращаться за помощью только к первым лицам. Мелочь — к мелочи. Такова иерархия, которую лучше не нарушать. Пусть даже соблюдение ее стоит дорого.
— Надстраивать надо, — согласился Папа. — Это дело хорошее. Особенно когда семья большая. Когда дети и внуки. Внуки — они простор любят.
— Ну, значит, буду надстраивать. Раз ты советуешь, — утвердился в своем намерении приятель.
— Тогда я пойду. А то дела... Совсем дела заели. Пообщаться некогда, — вздохнул Папа. — Семена я передал. На помидоры твои посмотрел. Значит, всего тебе хорошего.
— И тебе тоже.
Папа пошел к калитке.
— А насчет твоих знакомых я узнаю, что смогу. Так им и передай. Пусть будут спокойны.
— Когда узнаешь?
— Как на работу выйду, так и узнаю. Ты позвони мне на днях. А лучше зайди.
— Вот за это спасибо. От знакомых спасибо.
— И тебе спасибо. За семена...
Глава двадцать седьмая
— Здорово, мужики! — радостно приветствовал вспомогательный персонал районного морга неизвестный, но очень веселый посетитель.
— Ну? Допустим.
