— Но я уже говорил...
— Скажите еще раз. Только быстрее, без пауз!
— В Таганроге.
— Ваше звание? — громко, глядя прямо в глаза, спросил первый следователь. — Капитан, майор, подполковник?..
— МНС, — растерянно признался Иванов.
— Что это? — оживились следователи.
— Младший научный сотрудник, — расшифровал Иванов.
Следователи разочарованно переглянулись.
— Вы сказали, что бывали в гостях у своей бабушки в Омске. Опишите, как там выглядит привокзальная площадь...
Перед Ивановым и перед следователями, раскрыв на коленях ноутбуки, сидели два психолога, которые делали частые пометки, оценивая адекватность ответов допрашиваемого.
— Так как звали вашу троюродную тетку?..
Через полчаса объявили технический перерыв.
— Ну что? — поинтересовался Джон Пиркс у следователя, в обязанности которого входило выявлять несоответствия в ответах допрашиваемого.
— Пока без ошибок. Пока все сходится.
— А что у вас?
— Он сильно нервничает, — ответили психологи. Ну то, что нервничает, было видно и так, невооруженным глазом.
— Еще?
— Что либо более определенное пока сказать трудно, — развели руками психологи. — Он производит довольно странное впечатление. Двоякое впечатление. С одной стороны, он очень прост... С другой... — может быть, слишком прост.
— Как это понять? — насторожился Джон Пиркс.
— Алгоритм его поведения и совокупность реакций на вопросы — мимика, жесты, интонации, качество ответов — позволяют предположить недостаточный интеллектуальный уровень... Недостаточный с точки зрения соответствия уровню совершенных им деяний.
— То есть он либо дурак, либо старается казаться дураком? — поставил вопрос ребром Джон Пиркс.
— Скорее можно предположить, что старается, — осторожно ответили психологи. — Если исходить из того, что он переигрывает. Но окончательный ответ можно дать только после специальных исследований, потому что мы имеем дело с чужим, воспринимаемым нами через посредничество переводчика языком и имеем слишком мало времени...
Изображает недоумка, но в ответах на вопросы проколов не допустил... Значит, либо это очень хорошо проработанная легенда, либо, что более вероятно, в легенде использованы фрагменты реальной биографии.
Ну ничего, это еще не конец, это только прелюдия... Прогоним его через детектор лжи и сравним результаты. Если итоги тестирования и мнение психологов совпадут, то...
— Готовьте полиграф, — приказал Джон Пиркс.
Быстро развернули полиграф, усадили Иванова в рекомендованную позу, натянули на голову шапочку, в которую были вмонтированы датчики, перехватили вокруг туловища, затянули на груди специальный ремешок, обернули кончики пальцев “липучкой”, надули на правой руке манжет, точно такой же, какой используется в тонометрах...
— Можно работать, — сообщил оператор детектора лжи, которого все называли “доктор”. Начали издалека.
— Вы в подростковом возрасте писались в постель? — спросил один из следователей. Но не так, как раньше, спросил, а очень доброжелательно спросил.
— Нет, — уверил всех забеспокоившийся Иванов. Полиграфолог сделал на экране какую-то пометку.
— Вы когда-нибудь подглядывали за голыми женщинами?
— Нет, никогда.
Новая отметка.
— Вы сбегали с уроков в школе?
— Обманывали родителей или учителей?
— Воровали?..
Ответы на заданные вопросы позволяли задать масштаб реакций объекта на правду и ложь. Закрепленные на теле датчики регистрировали частоту и ритм сердечных сокращений, объем вдыхаемого-выдыхаемого воздуха, напряженность мышц, электропроводимость кожи и еще несколько психофизиологических параметров, которые изменялись в зависимости от степени волнения испытуемого. Специалисты называют такую процедуру калибровкой.
— Вы изменяли жене?
— Вводили в заблуждение налоговые службы при заполнении декларации?..
По экрану ноутбука быстро бежали разноцветные, вздрагивающие при каждом вопросе, мечущиеся вверх и вниз линии.
— Вы когда-нибудь ненавидели человека до такой степени, что хотели его убить?
— Вы употребляли наркотики?..
Джон Пиркс безоговорочно верил детектору лжи, потому что имел возможность наблюдать его в действии. И, что гораздо хуже, имел возможность испытать его на себе, потому что всех работников ЦРУ периодически проверяют на детекторе. Эту машинку обмануть было невозможно. Эта — машинка раскалывала даже самых виртуозных лгунов, потому что даже самые гениальные лгуны не умеют управлять потоотделением и частотой сердечных сокращений.
— Я готов, — сообщил “доктор”. На чем безобидные вопросы закончились. И начались обидные.
— Вы преступник?
— Нет.
— Вы убивали когда-нибудь людей?
— Что вы!
— Отвечайте только “да” или “нет”.
— Нет!
— Вы работали в министерстве обороны, КГБ, ФСБ, ГРУ, внешней разведке, других спецслужбах?
— Нет!
— Ваше воинское звание майор?
— Какой майор, я никогда...
— Отвечайте только да или нет.
— Нет.
— Вы хорошо стреляете из пистолета?
— Нет.
— Вы знаете кого-нибудь из сотрудников КГБ, ФСБ, ГРУ, внешней разведки?
— Сколько раз вам можно!..
— Да или нет.
— Нет!
— Вы имеете правительственные награды?
— А золотой значок ГТО считается?
— Отвечайте только да или нет?
— Тогда да!..
Через три часа опрос был закончен.
Джон Пиркс напряженно наблюдал за оператором полиграфа, который обсчитывал результат. То, что Иванов солгал, и солгал не однажды, было понятно — все врут, но важно было знать, в какой группе вопросов процент лжи будет максимальный.
Полиграфолог стучал по клавишам, отдувался, массировал пальцами виски, снова стучал и снова отдувался.
— Странно, — тихо бормотал он. — Очень странно... Вот здесь... И здесь тоже...
— Что, что такое? — не выдержав, спросил Джон Пиркс.
— Может, это программа сбоит? — сам себя спросил полиграфолог. — Ну-ка, идите сюда.
Джон Пиркс подошел. “Доктор” нацепил ему на палец прищепку.
— Вы изменяли жене? — спросил он, не отрывая глаз от экрана.
— Нет, — солгал Джон.
