Этот охранник тоже упал. Но этот был не пронумерован и на первом этаже не лежал, потому что его увезла “Скорая помощь”.
— Давай дальше.
Человек, заваливший охранника, шагнул в коридор.
— Замедли.
Следующий шаг незнакомец в комбинезоне делал очень долго. Теперь было хорошо видно, что у него в руках оружие.
— Пистолет-пулемет. Похоже на “узи”, — сказал полковник. — Ну-ка промотай еще немножко.
Пленка поползла вперед. Незнакомец завершил свой бесконечный шаг, припечатав подошву ботинка к полу, и начал поднимать вторую ногу.
— Ну-ка дай увеличение.
Лицо незнакомца стало расти и приближаться, постепенно заполняя экран.
— Стоп. Кадр замер.
В этом ракурсе преступника было видно лучше всего — он попал в свет находящегося чуть впереди и над ним светильника.
— Знакомая физиономия, — задумчиво сказал полковник. — Ну очень знакомая! Никто его не знает?
Присутствующие согласно закивали. Лицо действительно было знакомым. Где-то они его уже видели... Но где?..
— Ладно, поехали дальше.
Остановившийся было незнакомец сделал следующий шаг и еще один. И стал поворачиваться влево. Теперь его лица видно не было, потому что камера оказалась сбоку.
Незнакомец уходил, смещаясь к левой стороне монитора.
Вдруг на стене против его головы стала крошиться и отлетать кусками штукатурка. Это были выпущенные кем-то за пределами экрана пули.
Незнакомец стал медленно приседать и заваливаться на бок. Одновременно на срезе дула пистолета-пулемета затрепетало короткое пламя.
— Отменная реакция, — заметил кто-то. Пока незнакомец падал, пистолет-пулемет стрелял. А вот в стену пули больше не попадали. Потому что там, за пределами экрана, был еще один потерпевший, который тоже не проходил по номеру, так как остался жив. Он получил три пули в корпус и был отправлен в реанимацию.
— Дальше.
Дальше показывать было нечего. Незнакомец вскочил на ноги, сделал несколько шагов и пропал с экрана.
— Давай сначала...
В дежурку вошел милиционер. Он тащил, обхватив перед собой руками, какие-то тряпки.
— Что это? — спросил его полковник.
— Парашют, — ответил милиционер. — Нашли его на крыше.
— Они что, сюда десант выбросили? — удивился полковник.
Милиционер пожал плечами.
— Там еще обвязка была и веревка.
— Какая обвязка?
— Альпинистская.
Картина преступления постепенно прояснялась.
— Значит, я думаю, дело обстояло так, — сказал полковник. — Их сбросили с пролетающего над поселком самолета, и они спустились на крышу на парашютах...
— Там был только один парашют, — перебил его милиционер.
— Он что, один, что ли, был? — спросил сам себя полковник. И тут же засомневался: — Значит, плохо искали! Обшарьте всю крышу и все окрестности, там должны быть еще парашюты!
— Есть! — козырнул милиционер. И побежал на крышу.
— Значит, они спустились на крышу на парашютах, потом по веревке в дом. Прошли по третьему этажу... На третьем этаже никто ничего не слышал? — — Никак нет.
— Прошли по третьему этажу, спустились по лестнице на второй... Там, на посту, был охранник. Его они убрали без шума, — полковник ткнул себя указательным пальцем под кадык. — Из арбалета. И пошли дальше.
Дальше были апартаменты потерпевшего. В апартаментах, в холле перед спальней милиционеры нашли труп телохранителя. Он сидел на кресле с тремя дырками в груди. Возле кресла валялся пистолет, которым он так и не успел воспользоваться.
Кучно стреляет, невольно отмечали милиционеры.
В спальне тоже был труп — труп хозяина виллы. С двумя пулями в боку и одной в голове. Причем в голову стреляли в упор, что было понятно без всякой экспертизы, по обожженной вокруг раны коже. По всей видимости, выстрел в голову был контрольный. Несмотря на поднятый шум, преступник не побежал, а задержался, чтобы гарантированно добить потерпевшего, что свидетельствовало о его профессионализме и о том, что он пришел в дом именно за этим трупом.
Кроме трупа номер один, прибывшая на место преступления оперативная группа нашла в углу за шторой испуганную чуть не до смерти женщину. Совершенно голую женщину. Которая ничего вразумительного объяснить не могла, а только рыдала и просила отвести ее домой. Судя по всему, она находилась в момент совершения преступления в спальне и могла видеть преступника в лицо.
— Ну-ка приведите сюда эту бабу, — потребовал полковник.
Даму привели. Дама была заревана, на ее лице, возле виска, багровел огромный синяк.
— Это он тебя? — спросил полковник, показывая на синяк.
— Он! — кивнула женщина и захлюпала носом.
— Эй, погоди! — прикрикнул полковник. — Погоди плакать! Наплачешься еще.
Дама попыталась взять себя в руки, но у нее это плохо получалось.
— Посмотри на экран, — попросил полковник. Дама посмотрела.
На мониторе было крупно выведено лицо преступника.
— Это он?
— Да, он! Это он стрелял... Убил!.. И меня!..
— Он был один?
— Кто? — растерялась дама.
— Тот, кто убил твоего любовника. Вот он, — ткнул полковник пальцем в экран. — Он был один?
— Да, один! — уверенно заявила дама.
— Точно?
— Да...
Странно. И тут один. По коридору прошел один, потому что больше камера никого не зафиксировала. В спальне был один. И парашют тоже один.
Неужели?!.
В то, что преступник действовал в одиночку, верилось с трудом. Забраться одному, без страховки, в дом, где на каждом шагу вооруженная охрана?.. Это надо быть очень отчаянным человеком.
И тем не менее... Тем не менее, никаких следов проникновения в дом кого-нибудь еще обнаружено не было — парашют один, обвязка одна, пистолет-пулемет и арбалет тоже в единственном числе. Свидетели утверждают, что видели одного преступника, что подтверждает видеозапись.
Ну что — получается, что он обошелся без помощников?
Полковник почесал в затылке и поднялся на второй этаж.
На втором этаже, возле одного из окон, лежал еще один труп с огнестрельными ранениями в голову. Возле трупа валялись автомат “АКМ”, куча стреляных гильз и опустошенный рожок.
— Вам, кажется, есть что нам сказать? — спросил полковник одного из уцелевших охранников, который считал, что знает, что здесь произошло.
— Да, есть.
