По большому счету Войничу было наплевать, что станет с самим Хрущом. Каждый из них свой жизненный выбор делал самостоятельно. Но, как оказалось, тонкая веревочка, соединявшая их в прошлом, осталась цела. И потяни менты за ее конец, привязанный к Хрущу, – вытянут и его, Войнича, в прошлом Доктора. А тут еще и Ольга в компании Станислава!
Худшие опасения имеют тенденцию воплощаться в жизнь. Если неприятность может случиться, она обязательно случается. Михаил высмотрел еще двух переодетых в штатское ментов. Они стояли неподалеку от него, у входа на террасу «Ривьеры». Эти были покрепче своих коллег за столиком – один коренастый, другой долговязый.
Долговязый поднес ко рту руку и сказал в рукав, где был спрятан микрофон рации:
– Первый, Первый, я – Второй, видимо, будем брать.
Танец окончился. Прозвучали жидкие аплодисменты. Солистка откланялась, сгибалась низко, длинные волосы касались пола, сквозь них можно было довольно подробно рассмотреть в глубоком декольте пышный, но уже теряющий упругость бюст. Оркестранты сложили инструменты и отправились на перекур.
Танцующие расходились к своим столикам.
– А я давно не танцевала, – призналась Ольга, садясь на услужливо отодвинутый Хрущом стул.
– Вы с Мишей редко в рестораны ходите? – удивился Стас, обходя стол.
– Вообще-то это он меня редко по ресторанам водит. Будь моя воля и позволяли бы финансы… – женщина не успела договорить.
Рядом с Хрущом «из-под земли» выросли курносый и коротко стриженный.
– Пройдемте, гражданин, – прозвучало зловещее, но вполне предсказуемое в положении Хруща.
– В чем дело? – стал в позу Стас, хотя уже и понял, что им занялись всерьез и вряд ли можно будет обойтись обменом репликами.
– Потише. Не мешайте людям отдыхать, – посоветовал курносый, и в воздухе, как ночная бабочка крыльями, затрепетало удостоверение. – Пройдемте с нами.
– По какому праву, гражданин начальник? – продолжал упираться Хрущ. – Что я нарушаю? Какие претензии? Это вы мешаете отдыхать людям.
– Да, что он нарушил? – вступилась за спутника Ольга. – Сидим себе, никого не трогаем.
– А вас прошу помолчать. Если, конечно, не хотите проследовать вместе со своим дружком, – остудил ее порыв коротко стриженный.
Ольга осеклась, растерянно посмотрела на Хруща, стала сомневаться, а вдруг и в самом деле ее спутник что-то натворил. Сразу же вспомнились его сомнительные дружки, с которыми он объявился в Черноморске и которые внезапно исчезли. Хрущ ободряюще подмигнул Ольге, мол, все будет в порядке, не волнуйся, однако он уже и сам в это не верил.
– Вас документы мои интересуют? Так они в полном порядке. – Хрущ обозначил движение, чтобы вытащить из кармана паспорт.
Курносый мгновенно перехватил руку и заломил ее за спину. Коротко стриженный вцепился Хрущу в плечо, и оба они поволокли Стаса к выходу. Ольга попыталась броситься за ним, но ее тут же остановил официант, внимательно присматривавшийся к развитию событий.
– Постойте. А расплатиться? – загородил он дорогу.
– Но ведь мы были вдвоем, – напомнила Ольга, чувствуя, как холод подступает к горлу, у нее самой не было даже рубля в кармане.
– Я понимаю. – Официант смотрел на удалявшихся от него Хруща и переодетых ментов. – Но заказ должен быть оплачен. Нет денег, звоните знакомым.
– У меня мобильник вчера в пожаре сгорел! – не выдержала и сорвалась на крик Ольга.
– Знаете, я от тех, кто не хочет платить, и не такое слышал. Не первый год официантом работаю.
Хрущ хоть и дергался, но высвободиться от хватки двух хорошо натренированных полицейских не мог. И тут он краем глаза заметил, как курносый пытается затолкать ему в карман небольшой пакетик с белым порошком. Причем делает это, придерживая пакетик салфеткой, чтобы не оставить на нем своих отпечатков пальцев. За наркотики Хруща могли бы «закрыть» надолго.
– Подстава! – закричал он, обращаясь к публике на террасе. – Менты мне наркоту в карман подкидывают! Вы свидетели!
– Вижу! – крикнула экзальтированная дамочка за крайним столиком. – Подбрасывают, позорные!
– И я вижу! – крикнули в другом конце кафе. – Беспредел ментовский!
– Пацаны! Гаси ментов! – заорал Хрущ.
Ему тут же дали по шее. Расчет на то, что подвыпившая публика бросится отбивать у полицейских невиновного, не оправдался, люди остались на своих местах. Хрущ так и не успел увидеть, удалось ли курносому осуществить свой подлый замысел с пакетиком наркоты. И тут в дело вмешался Михаил Войнич. Он не стал дожидаться, пока Хруща подтащат к выходу. Тогда бы пришлось выступить одному против четырех ментов. А это не лучший расклад. Пока еще имелась возможность схватиться с двумя. Благо долговязый и коренастый по сторонам не смотрели, готовились к моменту, когда коллеги передадут им в руки Хруща. Долговязый даже наручники достал, нетерпеливо ими позванивал, готовый при первом же случае защелкнуть их на запястьях заломаных рук бывшего зэка.
Войнич схватил стоявшую у входа доску, на которой мелом были выведены названия и цены фирменных для «Ривьеры» блюд. Орудие оказалось увесистым, грифельную доску обрамляла металлическая труба. Первый удар пришелся по темечку коренастого. Тот взмахнул руками и тут же, оглушенный, рухнул навзничь. Долговязый успел обернуться, удар рантом доски пришелся ему по лицу. Рассеченная бровь сползла на глаз, хлынула кровь. Но долговязый выстоял, его рука рванулась к подмышечной кобуре. Вытащить оружие не позволила отменная реакция Войнича. Второй раз грифельная доска ударила по широко открытому рту.
– Бля!.. Зубы! – только и успел вымолвить долговязый, падая на колени.
Войнич действовал по наитию. Его взгляд зацепился за выроненные наручники, он подхватил их, один браслет защелкнул на запястье долговязого, второй – на запястье коренастого.
– Миша! – закричала Ольга, наконец-то опознав в нем своего мужа.
Хрущ между тем тоже не терял времени. Он уже вырвался из цепкой хватки коротко стриженного и, махая свободной рукой, пытался «достать» курносого, ткнуть его растопыренными пальцами в глаза.
Коротко стриженный выхватил пистолет и направил ствол на бежавшего к ним с грифельной доской в руках Войнича.
– Стоять, сука! – истерично заверещал мент, нервы у него не выдержали, он выстрелил, хоть и находился в людном месте, правда, стрелял поверх голов, но шальная пуля вполне могла поймать живую цель на людном променаде.
Грифельная доска полетела в стрелявшего, но тот увернулся от нее, вновь вскинул пистолет.
– Ах, ты так!
Михаил вырвал массивный стул из-под молодого человека и швырнул его в коротко стриженного. На этот раз попал, сбил с ног. Крики, звук выстрела привели публику в движение. Большая часть посетителей «Ривьеры» вскочила со своих мест, ломанулась к выходу, сметая по ходу официантов, пытавшихся задержать не расплатившихся по счету паникеров.
