– Что еще?
– Они вышли и на ее воздыхателя.
– А разыскали его?
– Тут им пришлось здорово попотеть, – ответил Дрейк. –
Подобрали его в глухой провинции. Как мне сообщили, в Северной Мезе.
– А потом?
– Насколько я понимаю, девушка не проронила ни слова, но с
севера пришли известия, что, когда представители конторы окружного прокурора
прилетели в Сан-Франциско, чтобы встретиться с местными представителями закона,
которые нашли Андерса, тот во всем признался.
– Признался? – переспросил Мейсон.
Дрейк кивнул, а через минуту заметил:
– Ты что-то плохо выглядишь, Перри.
– Тебе кажется, что со мной не все в порядке?
– С глазами что-то не то. В последнее время ты работал с
большим напряжением. Почему бы тебе не съездить куда-нибудь отдохнуть?
– А с чего бы это вдруг мне захотелось отдыхать?
– Я подумал, что это неплохая идея, – сообщил Дрейк. – На
твоем месте я бы не стал медлить.
– Что сказал Андерс?
– Не представляю, – признался Дрейк, – но думаю, что горячие
новости. В газеты поступила информация, что к делу причастен известный адвокат.
– Чушь. Андерс не мог никого вовлечь.
– Думаю, что было бы неплохо, если бы ты на денек-другой
исчез со сцены, пока я все точно не выясню, – высказал свое мнение Дрейк. – Мне
нужно сорок восемь часов, чтобы узнать всю подноготную.
– Черт побери, Пол, – взорвался Мейсон, – ты что, не
понимаешь, как все это будет смаковать полиция, если я вдруг поеду отдыхать? Во
всех газетах напечатают, что я быстро скрылся с места событий после заявления
Андерса.
– А у них что-нибудь есть на тебя? – спросил Дрейк.
Мейсон пожал плечами и ответил:
– Ну откуда мне знать? Как они заставили Андерса говорить?
– По старой схеме, – объяснил Дрейк. – Сказали, что Мэй Фарр
во всем призналась и собирается взять всю вину на себя. Он решил проявить себя
рыцарем, заявил, что это не ее вина, и все выпалил.
Мейсон только открыл рот, чтобы ответить, как зазвонил
телефон. Делла Стрит взяла трубку.
Она помедлила секунду, а потом закрыла рукой микрофон,
подняла на Мейсона глаза и бесстрастным тоном объявила:
– Сержант Голкомб из отдела по раскрытию убийств и Карл
Рунцифер, заместитель окружного прокурора, хотят немедленно с тобой
встретиться.
– О, эти птички ничего не откладывают в долгий ящик, –
заметил Дрейк.
Мейсон кивнул головой в сторону бокового выхода:
– Сматывайся, Пол.
Затем адвокат повернулся к секретарше:
– Ладно, Делла, сходи в приемную и пригласи их.
Дрейк уже практически пересек кабинет своими широкими шагами
и открывал дверь, когда прозвучал громкий мужской голос:
– Стоять! Всем оставаться на местах.
Дрейк застыл у двери.
Делла Стрит еще не успела выйти в приемную, а сержант
Голкомб уже влетел в кабинет адвоката вслед за облаком дыма от сигары. Его
шляпа была сдвинута на затылок, глаза горели враждебностью.
В коридоре находился еще один полицейский, который крикнул
Голкомбу:
– Я здесь, сержант. Я не дам ему проскочить мимо меня.
Сержант Голкомб подошел к Дрейку, осмотрел его и заявил:
– Этот не представляет интереса. Пусть идет. Мистер
Рунцифер, заходите.
Голкомб придержал дверь приемной. В кабинете Мейсона
появился сорокалетний Карл Рунцифер. Его отличали грубые черты лица и серые
глаза. Он двигался с некоторой робостью.
– Только что вышедший из кабинета мужчина соответствует
вашему описанию, которое мне дали, мистер Мейсон, – признался он.
Сидящий за письменным столом Мейсон дружелюбным тоном
ответил:
– Вам не нужно извиняться, мистер Рунцифер. Вы –
единственный из заместителей окружного прокурора, с кем мне еще не приходилось
встречаться. Заходите и садитесь.
Рунцифер определенно чувствовал себя неуютно. Он подошел к
креслу, предназначенному для посетителей, и опустился в него.
Мейсон повернулся к сержанту Голкомбу и спросил:
– Как дела, господин сержант? Давненько вас не видел.
Голкомб не стал садиться. Он стоял, широко расставив ноги,
глубоко засунув руки в карманы пальто.
– Похоже, мистер Мейсон, вы допустили грубый просчет, –
заявил он.
– Вы недавно работаете у окружного прокурора? – обратился
Мейсон к Рунциферу.
– Около трех месяцев.
Сержант Голкомб вынул сигару изо рта.
– Не пытайтесь вести светскую беседу, Мейсон. Со мной это не
пройдет.
– А вы, сержант, не пытайтесь применять тактику под
названием я-заставлю-тебя-обороняться, потому что со мной она не пройдет, –
парировал Мейсон. – Если хотите что-то узнать, прямо спрашивайте о том, что вас
интересует.
– Где револьвер? – рявкнул сержант Голкомб.
– Какой револьвер?
– Из которого застрелили Вентворта.
Мейсон пожал плечами и ответил:
– Можете меня обыскать.
– Вы абсолютно правы – могу, – мрачно заявил Голкомб.
– А ордер у вас с собой?
– Мне не требуется никакого ордера.
– Все зависит от точки зрения на данный вопрос, –
прокомментировал Мейсон.
Голкомб подошел к письменному столу и присел на краешек.
– Одно дело, когда вы выступаете в роли адвоката и прячетесь
за этими «конфиденциальными сообщениями, сделанными адвокату». Совсем другое –
подставляете свою шею, причем вытягиваете ее так далеко, что вы становитесь
соучастником после события преступления.
– Давайте выкладывайте все, – раздраженно сказал Мейсон. –
Выпустите пар наружу.
Рунцифер попытался прервать перебранку:
– Мне бы хотелось задать мистеру Мейсону несколько вопросов,
сержант, до того, как мы выдвинем какие-то серьезные обвинения. Вы же знаете,
что мистер Мейсон адвокат и…
– Черт побери! – с отвращением воскликнул Голкомб. Он
помолчал с минуту, а потом заявил: – Давайте.
Сержант Голкомб пересек кабинет адвоката и встал у окна,
преднамеренно повернувшись спиной к Мейсону и Рунциферу.
