– Да.
– Пожалуйста, создавайте как можно меньше шума. Если
собираетесь использовать фонарики, прикрывайте их рукой. Пусть свет
просачивается сквозь пальцы. Мне бы очень не хотелось, чтобы Ангус увидел
какой-то свет в окнах.
– Хорошо, – кивнул Мейсон. – Показывайте, куда идти.
Они пересекли освещенный лунным светом двор и оказались на
первом этаже. По цементному полу они подошли к лестнице. Дверь наверху
оказалась открыта. Они вошли в коридор, пересекли кухню и добрались еще до
одной лестницы в задней части дома. Макгрегор провел их в коридор на следующем
этаже, по которому они проследовали до нужной им двери.
– Вот эта комната, – сообщил Макгрегор. – Не включайте свет.
– Не будем, – успокоил Мейсон.
– Где мне стоять? – спросил оперативник.
– Где-нибудь на нижнем этаже. Там, где вы сможете наблюдать
за обстановкой, но успеете вовремя добраться до своей комнаты, если что-то
произойдет. Если кто-то откроет ворота и въедет на территорию, хлопните
ближайшей дверью и отправляйтесь к себе. Прислушивайтесь ко всем звукам. Если
начнется какой-то шум, неситесь на всех парах. Действуйте так, как действовал
бы преданный хозяину слуга, который спал, проснулся от непонятных звуков и
побежал выяснять, что случилось. Играйте роль слуги, пока я не дам вам сигнала.
Если же я его дам, признавайтесь, кто вы на самом деле и уже выполняйте только
мои приказы.
– Хорошо. Я хлопну дверью в кухню. Вы ее услышите с этого
места.
– Прекрасно.
Макгрегор отправился обратно по коридору. Мейсон повернул
ручку и вошел в комнату.
Когда-то она, наверное, служила небольшой спальней. Теперь
ее полностью переоборудовали. Окна были затемнены. Во всех углах стояло
оборудование, используемое фотографами: увеличители, печатающие приспособления,
канистры с препаратами для проявления пленок. Полки ломились от всяческих
химикатов и фотобумаги. На всю ширину одной из стен тянулась длинная раковина,
разделенная на несколько частей для проявления и промывания пленок. На длинной
полке стояли мензурки и мерные сосуды.
– Мне кажется, Делла, здесь можно включить свет. Комната
светоизолирована, – решил Мейсон.
Он поэкспериментировал с выключателями и наконец нашел тот,
что регулировал тусклый, идущий из-под щитов белый свет.
– Что ты ищешь, шеф? – спросила Делла Стрит.
– Я думаю, что он приходил сюда, чтобы проявить пленку, –
сообщил Мейсон. – Возможно, после проявки он напечатал снимок. Давай посмотрим,
что тут есть, может, и удастся что-то найти.
– Вот здесь негативы, шеф, – показала Делла Стрит.
– Как он их хранит – по датам или предметам?
– По предметам, в алфавитном порядке.
– Порядок просто идеальный для темной комнаты, – высказал
свое мнение Мейсон. – Делла, посмотри, где у него мусорная корзина. Понимаешь,
похоже, что этой комнатой не пользовались больше месяца, но тем не менее я
считаю, что пленку проявляли именно здесь.
– Ты подозреваешь, что убил Эверсел? – спросила Делла Стрит.
– Я не в состоянии тебе сейчас ответить.
– Я думаю о Мэй Фарр, шеф. Ты веришь ее рассказу?
– У меня нет повода ей не верить. Когда она в первый раз
пришла к нам в контору, она, конечно, очень тщательно продумала, что нам
наврать, но она наша клиентка, Делла. Ты не можешь заставить клиентов не врать,
но это не освобождает тебя от ответственности следить за тем, чтобы их никто не
надул.
– Ты считаешь, что она…
– Что она что? – спросил Мейсон, когда Делла Стрит
замолчала, не закончив фразы.
– О, не знаю! – воскликнула Делла. – Забудь. Давай лучше
посмотрим, что мы сможем здесь найти. А о Мэй Фарр поговорим позднее.
– Здесь что-то не так. Я в жизни не видел фотолаборатории, в
которой был бы такой идеальный порядок.
– Я предлагаю посмотреть негативы, – сказала Делла Стрит.
– Можно попробовать, – с сомнением в голосе согласился
Мейсон. – Но, я считаю, так мы ничего не добьемся.
– А что это за штуковина, похожая на игрушечный грузовой
поезд?
– Горизонтальная увеличительная камера, – ответил Мейсон. –
Девятидюймовые конденсаторы используют негативы размером пять дюймов на семь.
Вон к тому экрану прикрепляется бумага, на которую делается увеличение. Давай
поищем, где включается этот увеличитель, Делла. Я хочу посмотреть, какое
увеличение делалось для последнего негатива.
Мейсон пощелкал выключателем рядом с рабочей полкой. Вначале
зажегся красный свет рядом с печатающим приспособлением, затем белый свет, но с
третьей попытки вспыхнула огромная лампочка увеличителя.
Делла Стрит непроизвольно резко вдохнула воздух.
На белой поверхности экрана, к которому была прикреплена
бумага, на которую должно было делаться увеличение, появилось изображение с
негатива, находящегося в огромной увеличительной камере. Если не считать того,
что в этом случае черное было белым, а белое черным, создавалось впечатление,
что они смотрят сквозь люк в открывшуюся перед ними каюту яхты.
Лицо мужчины было наполовину повернуто, словно он внезапно
отреагировал на какой-то звук и посмотрел вверх. Он боролся с женщиной, лицо
которой не попало в фокус камеры. Большую часть ее тела заслоняла фигура
мужчины. Ее руки и ноги, казалось, на секунду прекратили движение и застыли в
неподвижности.
– Вот оно, Делла, – прошептал Мейсон.
– Я не понимаю, шеф.
– Вентворта не застрелили, когда он боролся с Мэй Фарр. Она
видела не вспышку выстрела, а вспышку фотоаппарата, которая появилась
одновременно со щелчком затвора объектива. Эти вспышки срабатывают мгновенно, и
выброс света синхронизирован до доли секунды с затвором.
– Значит, ты имеешь в виду…
– Что Эверсел сделал эту фотографию, – докончил Мейсон. – Ты
сама в состоянии догадаться, для кого он ее сделал и для какой цели ее
собирались использовать.
– И именно поэтому никто не слышал выстрела?
– Да.
– Ты это знал заранее, шеф?
– Подозревал. Послушай, давай найдем лист бромистой бумаги и
напечатаем снимок с этого негатива. Мы могли бы…
Его слова прервал грохот захлопывающейся двери на первом
этаже.
Мейсон встретился глазами с Деллой Стрит.
– Сообщаю тебе, что то, что я собираюсь сделать, – фелония,
– сказал он тихим голосом.
– Я в курсе, – ответила она. – Я ведь не зря столько лет работаю
в адвокатской конторе.
