Теперь, не замедляя темп, — на переправу.
Перекинуть через веревку ремень. Вцепиться что есть силы в два его конца. Оттолкнуться от земли и заскользить к противоположному берегу. Как мешок с тем самым. Ну. Еще немного. Всего несколько метров…
Есть!
Водная преграда преодолена!
Стрельбище.
Короткую очередь направо, короткую — налево. По стоящим перед мешками с песком мишеням. И желательно так, чтобы попасть.
Загнать в подствольный гранатомет гранату. Прицелиться.
Выстрел!
Кажется, попал!
Снова бегом. Ни в коем случае не снижая темпа.
Гул танка в стороне. Упасть. Вытащить лопатку и в бешеном темпе, срывая ногти с пальцев, окопаться. Как можно глубже. Еще. Еще. Зачет пойдет по каждому сантиметру!
Упасть в образовавшуюся ямку, втиснуться, вжаться в землю. Приготовить гранату. Приготовиться пропустить танк над собой. Хотя очень хочется вскочить и бежать от этого утюга на гусеницах. Но все-таки долежать. И пропустить! И бросить вслед гранату.
Теперь бегом. К финишной ленте. Всего-то пять миль.
Первая…
Вторая…
Третья…
Осталось две. Всего две мили! Теперь сходить с дистанции глупо. Теперь надо тянуть. До конца. Каким бы он ни был.
Бросить бы эту винтовку. И этот рюкзак. И фляжку. И нож. И эту треклятую службу. Все бы бросить и отправиться на Майами греть под солнышком живот и клеить девушек в бикини. Или даже не клеить, ну их, этих баб, а просто лежать на топчане. Одному. Неподвижно с утра до вечера. Так, чтобы никуда не бежать…
Последние метры дистанции. Уже без сил и дыхалки.
Все!
— Капрал Джонстон!
— Я-а… Сэ-эр…
— Вы не уложились в норматив на четыре секунды. Ну что он пристал? Что такое четыре секунды? Пустяк. Что он, не может закрыть на них глаза? Простить эти четыре малых мгновения…
— Вы меня слышите, капрал Джонстон?
— Да. Сэр.
— Вы опоздали на четыре секунды. Вы плохой солдат, капрал. Вам надо служить в пехоте, а не в «зеленых беретах». Я предупреждал, что здесь у нас не детский сад! И не слет скаутов! Здесь надо выкладываться в полную силу! А вы дремлете на дистанции, как столетняя старуха в богадельне для престарелых инвалидов. Вы меня слышите, капрал?
— Да. Сэр.
— Громче! Что вы сипите, как хронический алкоголик, хвативший лишнюю порцию двойного виски? Учитесь вырабатывать командный голос. Ну!
— Да! Сэр!
— Не слышу! Вы что, проглотили ком земли?
— Да! Сэр!
— Громче!
— Да!!! Сэр!!!
— Вот теперь слышу. Капрал Джонстон!
— Да! Сэр!
— Вернитесь к началу дистанции и пройдите ее вновь. Только уже как положено. Как положено «зеленому берету»! Вы меня поняли?
— Да! Сэр!
Чтоб ему сдохнуть!
И снова: колючка, блиндаж, болото… Второй раз. И почти наверняка третий. А завтра четвертый и пятый! А послезавтра…
Господи, где тот милый сержант, из-за которого он записался добровольцем в «зеленые береты»? Где он, образец доброты и сострадания! В сравнении с которым всякий нынешний «зеленый» командир — исчадие ада, пожирающее младенцев! Где тот сержант? Найдите его и поцелуйте ему от меня… задницу! Чтоб его разорвало! Кабы не он, можно было служить в той части до второго пришествия! И в ус не дуть. И ходить в бар с девочками-связистками…
Какой дьявол подтолкнул его руку, поставившую роспись под вербовочным контрактом? Вырвать эту руку с корнем! Разрубить. И по кускам сбросить в самую глубокую пропасть Большого каньона…
— Капрал Джонстон!
— Я! Сэр!
— На этот раз вы опоздали на шесть секунд! Что на две секунды больше, чем в первый раз! Вы не хотите служить, капрал?
— Я устал. Сэр!
— Что? Что вы сказали? Я не услышал.
— Я устал! Сэр!
— Я не понимаю. Я не знаю такого слова. Такого слова нет в лексиконе «зеленых беретов». Повторите его еще раз, капрал. Чтобы я запомнил.
— Я попробую еще один раз, сэр! И думаю, смогу улучшить свой результат!
— Вот теперь я слышу. И понимаю, что вы хотите сказать. Действуйте, капрал. И помните, что вы «берет», а не кукурузная размазня! Вы согласны?
— Да! Сэр!
— Не слышу!
— Да! Сэр!
— Да! Сэр!
— Да! Сэр!…
Чтоб вам всем лопнуть с вашим дурацким головным убором! Который ничуть не лучше обыкновенной соломенной шляпы…
— Береты… на-а-а-деть! На знамя… смир-р-рна!
— Поздравляю вас с окончанием учебного курса! Вы славно потрудились, мальчики. Вы смогли сделать то, что до вас не мог сделать никто! Вы прошли полосу препятствий на полторы секунды быстрее, чем ваши предшественники. Вы установили новый рекорд нашего учебного подразделения. Вы молодцы, парни! Вы настоящие «зеленые береты»!
— Спасибо! Сэр!
— Теперь вам предстоит разойтись по частям. Я не знаю, кто из вас куда попадет. Наши парни служат везде. От Аляски до Антарктики. Но я знаю, что, куда бы вы ни попали, вы не посрамите честь «зеленого берета». И я очень не завидую тому противнику, что встанет на вашем пути…
— Спасибо! Сэр!
— Джон Стиллер.
— Я! Сэр!
— Команда 617. Майкл Глиони.
— Я! Сэр!
— Команда 617. Джозеф Питтерсон!
— Я! Сэр!
— В распоряжение командира учебки.
— Вильям Баккет.
— Я! Сэр!
— Команда 617.
— Майкл Джонстон.
— Я! Сэр!
— Команда 617.
— Есть!.. А что это за команда? Сэр?
— Это не команда, мальчик. Это Вьетнам!
Глава 16
В мятежную деревню входили с трех сторон. Это лучше всего, если не хочешь потерять половину личного состава. Это как когда берешь в клещи заведомо более сильного противника. Например, после танцев, где он попытался закадрить чужую девчонку. Один подходит с правой стороны и вцепляется в правую руку, другой с левой и хватается за левую, а третий бьет прямым в нос. Без боязни получить сдачи. Или лупит сзади, под коленки, чтобы противник упал и его можно было от души потоптать ногами.
