Элс сообразил, что волновало колдуна. В любую секунду девы могли сложить свои головы.
Консент тоже все понял.
– Эти двое смогли прийти, поскольку являются агентами правителя ал-Хазена, Мафти. Он верит, что шпионы собирают сведения в деведийских общинах, живущих в халдарской Фиралдии. – Капельки пота выступили на лбу молодого человека.
– А… Я понимаю, – изрек Дрокер.
Колдун сдержал приступ гнева, очевидно, из-за прямоты, с которой говорил Титус.
– Понимаю, – повторил Дрокер. – А как вы убедите меня в том, что они выдают секреты Мафти нам, а не наши тайны ему? – Каждый из присутствующих сознавал, что на карту поставлены их жизни.
Пусть Титус Консент был всего лишь юнцом, но он нашел правильный ответ.
– Все дело в интересах нашей расы, сэр. Слепец… простите…
– Продолжайте. Я все знаю о своем глазе.
– В суровые времена девам приходится оказываться полезными. Всем известно, чем закончится эта война. Не за горами победа халдар. Мы способствуем ее быстрому и легкому осуществлению, дабы хоть как-то оградить наших людей от страданий.
– Хороший ответ, – кивнул Дрокер. Он хотел было еще что-то сказать, но зашелся в кашле.
Дрокер никак не мог его остановить.
– Хэхт! – удалось, наконец, вымолвить ему. То, что осталось от лица, приобрело ярко-красный оттенок. – Разберись с этими людьми. Держи ухо востро. Не дай им себя одурачить. Они будут петь ту же песнь во дворе Кальцира. И подготовь войска к отходу. – Дрокер задыхался от кашля, который не прекратился, когда колдун вышел из помещения.
Гледий Стьюпо выскочил из тени. Он был бледен. Гном жадно хватал ртом воздух. Он хотел что-то сказать, но в помещении все еще находился Горт, который по-прежнему старался не привлекать к себе внимания колдуна из Особой Канцелярии.
– Кто-нибудь видел кровь? Он здесь не плевал, а? – спросил Стьюпо.
– Нет. А что? – ответил Элс.
– Распространяется новая ужасная болезнь, которая начинается с кашля с кровью. Она идет с запада по всему шелковому пути.
– Мне показалось, что это пневмония, – заметил Горт.
– Ты не проронил ни единого слова, – изрек Элс.
– Мне нечего было сказать.
– Только поначалу. Эй, ты, гном. Дрокер навел меня на мысль. Почем мне знать, что вы не заманите нас в ловушку?
Тут вмешался Титус Консент.
– Ты все слышал. В этой войне будет только один победитель. Выиграют император и Патриарх. Наш план всегда состоял в том, чтобы уберечь своих людей от страданий, насколько это возможно. Мы должны стать надежными сторонниками победоносной команды. – Слова Титуса вдохновили кальцирских девов.
Они извлекли из-под одежды карты. Не одну и не две, а несколько десятков. Крупномасштабные, мелкомасштабные карты, раскрывающие мельчайшие детали. Карты, показавшие Элсу почти все, что он хотел знать о земле, которую предстояло пересечь городскому полку, и сообщившие о том, с чем войско может столкнуться на подходе к ал-Хазену.
– Ты доволен, Пайп? – поинтересовался Горт спустя несколько часов, проведенных над изучением предоставленного материала.
– Я в восторге. Это моя брачная ночь. Гном, ваша информация бесценна. Извини, что мной на миг овладели сомнения. Пинкус, нам надо разработать план действий, опираясь на эти карты. Титус, насколько мне известно, ты разработал схему походного движения по южной дороге.
– Это просто тыловой набросок, полковник. Условия работы не позволяют составить более подробный план.
– Ничего страшного. Сойдет и набросок.
– Это даже больше, чем нам надо, – изрек Горт. – Пайп, этот ребенок чертовски умен. На удивление умен.
– Ты его смущаешь. К тому же после твоих слов он может потребовать выплачивать ему большее жалованье.
– Вы планируете всю ночь потратить на изучение карт? – вмешался Стьюпо. – Тем из нас, кого здесь не знают, необходимо не попадаться на глаза. Особенно вот этим двум. У нас нет доказательств, что поблизости не шныряют другие кальцирские шпионы.
– Пинкус, сделай так, чтоб эти ребята исчезли. И придумай какое-нибудь объяснение на случай, если кого-то они заинтересуют.
– Я прослежу за теми, кто начнет расспрашивать о них.
– Отличное предложение. А я займусь любовью с этими картами. – На самом же деле Элсу отчаянно хотелось знать, подготовил ли Поло его постель.
Титус Консент остался, когда Горт увлек за собой остальных девов.
– Я вхожу в состав прислуги. Мое присутствие не привлечет внимания.
– Ты невероятно самоуверен и опытен для своего возраста.
– Я особый случай. Меня обучали и посвящали во все тайны с пяти лет.
– Чтобы ты стал кем-то вроде мессии?
– Ничего подобного. Тем, кто смог бы руководить всем, если деведийское богатство шлепнется в сточную канаву. Что, к несчастью, происходит довольно часто.
– Мне бы следовало издать звуки недоверия. Но я слишком устал. – Элс не хотел, чтобы кто-нибудь догадался, какие сильные подозрения уже воцарились в его душе.
– Я уверен, Стьюпо разъяснил, что в основе той теории лежит обман.
– Неужели?
– А разве он не говорил тебе, что девы тщеславны, завистливы, мелочны и постоянно злословят друг у друга за спиной, и таким образом любой заговор, в котором участвует больше одного дева, обречен на провал?
– Значит, трое из пяти присутствовавших здесь девов окажут давление на остальных.
– Это уже больше смахивает на притчу.
– Не важно. Я верю, что ваша община поможет мне.
– И все же ты сомневаешься.
– Нет, если говорить откровенно. Я вижу результаты вашей работы. И знаю причины, по которым вы это делаете. Но меня волнует что вы, возможно, каким-то образом связаны с императором. Он никогда не относился к вашему народу враждебно. При этом Хансел – заклятый враг Великого, который, в свою очередь, мечтает изничтожить всю вашу расу.
– Такому щенку, как я, никогда не понять столь сложной политики. Моя работа состоит в том, чтобы в полку не возникало проблем.
Вернулся Пинкус Горт.
– Я обо всем позаботился, Пайп. Что ты намерен делать: разрабатывать план или отдаться на милость любимого развлечения солдат и пойти вздремнуть?
– Развлечение может подождать. Я пробуду в сознании еще около часа. Давайте-ка, отделим возможное от невозможного и исключим все варианты, предложенные нам теми глупцами, которые верят, что Бог дал им право отдавать нам свои личные приказания. А вдруг нам удастся удивить мир.
