– Я этого не говорил. Просто ничего, что заслуживало бы внимания.
– Вероятно, вы правы. – Элс увидел, что Горт вновь отправляет отряды в путь.
Следующая опасность подстерегала их в ста ярдах от основания стены.
Если они начеку, нам придется ждать прихода ночи, – сказал Горт.
– Но ведь никого нет, – заметил Бронте Донето.
– Ваша Милость?
– Посмотри. На стенах нет ни единой живой души. Даже не спрашивайте. Я не знаю, почему. Вероятно, из-за чертовски холодной погоды. А может, они думают, что им незачем беспокоиться по пустяками. Или же дозорные отправились в другое место.
– Вы уверены? – допытывался Горт.
– С такого расстояния? Смотри сам. У тебя зрение получше.
– Значит, вы в этом не уверены. Ну, ладно. Следуйте за мной.
Отряд двигался через заросли кустарников в канализацию. Когда вошел в нее, то сразу же вкусил все прелести промокших и продрогших ног, а также насладился стоявшим зловонием. Сводчатая дренажная труба оказалась высотой в четыре фута, а шириной в пять. В прежние времена она была попросторнее. Низ трубы покрывал толстый слой грязи, а с верхней части стекала жижа.
Элс неспешно продвигался вперед, ожидая момента, когда ловушку захлопнут. Хотя этот канализационный вход скрывали разросшиеся за многие века растения, и вопреки тому, что большинство остальных крепостей и городов захватили подобным образом, Элс не хотел верить, что ша-луги проявили такую оплошность.
Кое-где в канализации произошли обвалы, однако они не мешали продвижению. Благодаря достаточно пологому склону основная часть мусора смывалась через воздушные заслонки. И все же потребовалось несколько часов, чтобы пройти трубу.
Элс держался Бронте Донето. Пинкус, казалось, знал, что делает, и отлично справлялся.
– Каково наше положение? – процедил Элс сквозь зубы. Стояла невыносимая вонь.
– Вроде бы, они еще не учуяли нас. Однако происходят волнения. Наступает ночь. Вскоре я получу более точное представление о том, что происходит.
Элс покинул принципата, дабы помочь остальным убрать камни.
– Надеюсь, когда мне стукнет тысяча лет, я хотя бы наполовину буду в такой же форме, как и он, – сказал Элс Горту.
– А сколько тебе сейчас, Пайп?
Элс не мог ответить на вопрос с полной уверенностью. А вот у Пайпера Хэхта сомнения бы вряд ли возникли.
– Тридцать три. И шесть дней. Если, конечно, моя мать не врала мне. Тебе лучше побеспокоиться о том, как прожить еще один день. Ты что, издеваешься? У тебя недавно был день рождения, а ты и словом не обмолвился?
– Это не так уж и важно. – В Дреангере ша-луги действительно не придавали этому значения. Они отмечали лишь годовщину вступления в полные права и обязанности воина-раба Кайфа ал-Минфета.
– Черт, Пайп. Я не могу поверить, что такие, как ты, действительно существуют. Эй, взгляни-ка на это.
«Это» представляло собой более широкое и высокое помещение, где сосредоточились двенадцать небольших «труб. Лишь через одну из них мог пролезть человек.
– Эй, Зално, тощий крысеныш. Возьми свечу и полезай внутрь, – приказал Горт. – Не нравится мне все это. Надо бы сообразить, как рабочим удавалось здесь ходить, – заметил он.
– Наверху началось празднование. По мнению праман, захват Лотара все изменит, – объявил Бронте Донето.
– Куда его ведут? – спросил Элс. Он изучил план ал-Хазена так хорошо, насколько позволяли карты.
– Принц еще не в городе. Сейчас они сражаются с братством. Уже почти целый день.
– Что ж. Тогда все складывается лучше, чем я предполагал, – изрек Горт. – Праманы сосредоточат свое внимание на этом мальчишке, а также на том, как с помощью него разрушить планы Господа.
Казалось, даже Донето опешил от внезапной страсти Горта.
– Я вас удивил, э? – ухмыльнулся Пинкус. – Но неужели я не прав? Принципат, нам необходимо лишь найти выход отсюда. Когда вы обнаружили канализационную систему, то утверждали, что он есть.
Из дренажной трубы вылез Зално. Его свеча потухла. Сам он был в какой-то серой грязи. Ему совершенно не понравилось находиться непонятно где, да еще и в кромешной тьме.
– Труба тянется, наверное, еще около ста футов, потом поворачивает налево и проходит мимо огромных баков. Последние оборудованы лестницами. Труба выводит на улицу, точнее, в тупик. Складывается такое впечатление, что она проходит под всем городом.
– Мы сумеем по ней пройти? – поинтересовался Горт.
Зално обвел присутствующих взглядом.
– Я смог. Некоторым из вас придется, правда, извозить себя в масле. Вся вода с той улицы должна попадать в эту трубу. Она высотой в десять дюймов, а шириной три фута.
– Не продолжай. Я тебя понял, – сказал Горт. – А в цистерны можно попасть?
– Да, сэр.
– Отлично. Тогда вперед.
Спустя пятнадцать минут Элс выглядывал через трещину в двери постройки, которая на картах обозначалась, как водная башня четыре. Ал-Хазен с наступлением сумерек казался заброшенными руинами. Повсюду царило безмолвие: даже крысы не пищали.
– Сэр, двигайтесь дальше! – сказал чей-то голос.
Просторной цистерну нельзя было назвать. Жители приходили сюда за водой и тут же уходили, когда получали желаемое.
Элс покинул цистерну вслед за Гортом.
– Ты знаешь, где мы, Пинкус? Даже не верится. Отряд переместился в крохотную постройку, служившую до недавних пор убежищем.
– Пинкус, ты проделал невероятную работу.
– Но теперь все в свои руки возьмешь ты, да?
– Отчасти, да.
– Пайп, ты главный.
– А что бы ты сейчас предпринял?
– Я? – Горт осклабился. – Хочешь правду?
– Да.
– Я рассчитывал, что кто-нибудь из отряда, ты или член Коллегиума, перехватит у меня инициативу до этого момента.
– Клянусь яйцами Айса, Пайп. Ты самый отвратительный и циничный ублюдок на всем белом свете.
– От этого я становлюсь хуже?
– Нет. Принципат, что теперь? Нам удастся выкрасть Лотара и тем самым навлечь на себя любовь императора Грааля?
– Да. Нет. И да, и нет.
– Женщины любят уверенных в себе мужчин, твердо стоящих на ногах.
Донето смерил Горта таким взглядом, словно хотел стереть его в порошок.
– Если я ошибаюсь, то беру свои слова обратно.
– Мы занимаем отличную позицию, – обратился принципат к Элсу. – Когда праманы приведут пленников, они направятся во дворец и цитадель и непременно пройдут мимо нас. Мы сможем неожиданно выскочить, схватить Лотара, а затем придется что есть духу делать ноги. Я расставлю ловушки, дабы задержать их в трубе, пока мы не окажемся под прикрытием своих войск.
