– Поло, я нашел тебе нового хозяина.
Поло не обрадовался известию. С тех пор, как принципата Бруглиони не стало, старик находился в отчаянном положении. Он приготовился к худшему.
– Да ладно тебе. Все не так уж и плохо. Ты будешь служить капитану Горту, как служил мне. Меня действительно собираются назначить главнокомандующим.
– Сэр? Но сэр, кто же станет заботиться о вас?
– Они уже выбрали для этой роли сержанта Бэхтэра из братства.
– Сэр? Но, сэр, Бэхтэр? Он же старик. И… и шпион. Элс приподнял бровь и улыбнулся.
– Сэр, но мне трудно будет привыкнуть к капитану Горту.
– Не сомневаюсь. У него есть недостатки. Однако ты ему все больше нравишься.
– Как может при некоторых обстоятельствах понравиться плесень.
– Так или иначе, решение принято. Пока. Впрочем, если тебе хочется, ты можешь вернутся в цитадель Бруглиони, когда мы возвратимся в Брос.
Новость о том, что умирающий Грэйд Дрокер назначил своим приемником Пайпера Хэхта, быстро облетела весь лагерь. По никому непонятным причинам находящийся при смерти генерал испытывал к наемнику из Дарнении огромную привязанность.
В результате ша-луг стал самым популярным человеком в военном лагере. Все, кто в нем находились, были официально признаны воинами. Патриарх издал несколько подходящих указов.
Это провозглашение не принесло никаких перемен, с помощью него Великий лишь подчеркнул тот факт, что он преисполнен желанием объявить войну от имени своего Бога.
Всем, кто мог попасть к Элсу, тут же от него чего-нибудь потребовалось.
В основном, они подсовывали ему на подпись петиции, которые забраковал Грэйд Дрокер. Ша-луг объявил, что если он действительно займет место Дрокера, то в политике никаких изменений не будет. Впрочем, Элс всерьез подумывал ослабить ограничения, установленные для девов. Этот народ и так уже много выстрадал.
Теперь у Элса не оставалось лишнего времени. Когда все-таки удавалось выкроить свободную минутку, ему не давали покоя мысли о раненых братьях из Ранча.
Начались склоки из-за костей Кальцира. Элс неустанно повторял, что не собирается участвовать в дележе земель между стервятниками. Все притязания и требования он советовал отправлять Великому. Поход в Кальцир организовал Патриарх, однако победителем в войне оказался Питер Навайский.
Не было никакой возможности заставить короля отказаться от завоеванных земель. Как только пыль улеглась, все поняли, что Навая теперь стала еще большим стопором действий Патриарха, чем империя Грааля.
Лотар по-прежнему находился в лазарете епископского лагеря. Он был еще слишком слаб, чтобы оправляться в путь. Каждый день дочери Хансела требовали вернуть брата. Но они так и не получали ответа. В имперском лагере царил хаос. Сестры с трудом заставляли подданных исполнять приказы. Хотя они и являлись теперь законными претендентками на трон, никто не желал мириться с этим.
Грэйд Дрокер грозился выздороветь. Отсутствие стресса произвело на него изумительный тонизирующий эффект. Впрочем, Элсу так и не удалось повидать колдуна в течение этих двух дней.
Сержант Бэхтэр разбудил Элса в разгар ночи.
– Все кончено, сэр. Господин Дрокер преставился. Он умер тихо. С улыбкой на губах. Перед смертью он ничего не сказал, впрочем, Дрокер оставил письма и наследство.
– И рядом с ним, кроме тебя, никого не было. Вся жизнь ушла на то, чтобы умереть в одиночестве.
– Это не совсем так. Подле него находился принципат Делари. И Дрокер многого добился в своей жизни. Он успел сделать больше других.
Элс кивнул.
– Не начинай разглагольствовать о философии, Бэхтэр. Ты мне нужен. Теперь нам придется столкнуться с огромным количеством проблем практического характера. Впрочем, я не хочу сейчас об том думать.
– Однако вам необходимо решить, что делать со всеми этими воинами. Наш Патриарх относится к тому типу людей, которые бы немедленно бросили их на произвол судьбы, выиграв войну. Вдобавок, у нас появились дезертиры.
К счастью, мародерство пока не началось. Однако люди стали вести себя, как им вздумается.
– Объяви вот что. Любой дезертир, который начнет нападать на местных жителей и грабить их, будет считаться преступником. Покуда полк держится, мы можем вернуться в Брос и заставить Великого расплатиться с нами.
– Как прикажете.
– О смерти Дрокера уже объявили?
– Пока об этом известно принципату Делари и нам двоим.
– Тогда попридержи известие до утра. Потребуются ли какие-нибудь специальные погребальные церемонии братства?
– Да. Однако для их проведения нужно несколько людей.
– Тебе подойдут для этих целей лежащие в лазарете?
– Возможно. Знаете ли, ко мне редко обращались за тем, чтобы я изменил что-нибудь.
– Вы теперь за главного, сержант. Если вы были таким же, как другие солдаты, то точно знали, как всем руководить, возложи на вас такую ответственность.
Бэхтэр засмеялся.
– Полковник, теперь нет никого, кто назвал бы вас кретином.
– Увы, есть еще вы.
– Хм.
– Раньше я с трудом выносил Дрокера. Слишком уж он был суров. Однако я испытывал к нему огромное уважение. Займитесь организацией похорон. Если вам понадобятся те двое из лазарета, можно привязать их к стульям, покуда вы не произнесете за них речь.
Бэхтэру не удалось скрыть негодования, вызванного непочтительностью Элса.
– Прошу прощения. Но если они вам нужны, советую поторопиться. Вряд ли эти люди долго протянут.
Кроме Элса Тэга, Рэдфэрна Бэхтэра и тяжелораненых братьев из Ранча, на церемонии похорон присутствовали лишь Бронте Донето и принципат Муниро Делари. Последний занимал третий по важности пост среди тринадцати старших членов воинствующего братства. Оса Стайл тоже находился здесь. Неподвластный влиянию времени, он ухмылялся, скрываясь в тени. Осе удалось пристроиться под рясой самого могущественного колдуна Коллегиума, принципата Делари.
– Почему Делари пришел сюда? – прошептал Элс принципату Донето Бронте. Бронте отныне, казалось, намеревался относиться к ша-лугу, как к ровне. По крайней мере, до тех пор, пока Великий не узаконит права Элса как приемника Грэйда Дрокера.
– Он биологический отец Дрокера. – Ша-луг какое-то время переваривал слова принципата.
– Вообще-то лишь немногим это известно. Это случилось, когда Делари был всего лишь желторотым юнцом, однако благодаря семье уже занимал пост епископа. Делари никогда открыто не признавал Дрокера своим сыном, но все члены его окружения знали об этом. Принципат дал мальчику образование, а затем помог ему вступить в братство. А там уже Дрокер сам всего добился.
