Братья Пико и Джасти Мусси из Грольшаха, а также их друг Гофит Аспел, сбежали от учителей, с которыми у них был заключен договор. Троица познакомилась с Рафи Коронно и косоглазым стариком Бо Биогной по дороге из Дромедана в Орминден. А затем они присоединились к остальным путникам. За исключением Бо Биогны и огромного, туповатого парня, который настаивал на том, чтобы его называли Просто Простой Джо, и которого повсюду сопровождал дряхлый мул по имени Стальные Мускулы, странникам не доводилось воевать. Даже Бо Биогна и Просто Простой Джо несли военную службу только у себя на родине. Когда путники узнали, что Элс – странствующий воин, они настояли, чтобы он рассказал им все о великолепии сражения. Ша-луг ничего от них не утаил. Путники опечалились. Не такое хотели они услышать. Но им многое пришлось пережить. А потому они знали, что действительное никогда не совпадает с желаемым.
Глава 10
Хорэн в краю Конека
Край Конека облетела весть. Синод Истинных постановил, что настоящие мэйзелане обязаны оказать сопротивление злу в случае, если оно станет совершенно невыносимым. То есть, если епископ Антекса станет поносить ересь, укрывшись в своем особняке, то на него не стоит обращать внимания. А вот если он решит наслать на мэйзелан войско, еретики должны ответить ударом на удар.
Но даже после того, как мэйзелане приняли это решение, брат Светоч был уверен, что большинство мэйзелан проявят смирение. Эта раса отличалась спокойным нравом. Мэйзелане хотели создать общество, свободное от алчности, ненависти и тех грехов, которые Отец Небесный ниспослал на своих неразумных детей.
Брат Светоч выступал против любого, кто поддался искушению плоти. Однако он не мог оспаривать волю синода. В конечном итоге роль третейского судьи исполнит Бог. К тому же действия броских захватчиков были скорее направлены против конекийских епископов, а не против мэйзелан.
После покушения на жизнь папского легата епископ Сериф притих. А вот Патриарх по-прежнему требовал покарать еретиков.
Легат никак не мог оправиться от полученных ран.
В Антексе все было спокойно. Молодой и вспыльчивый граф Рэймон Гэрэт остался в Хорэне, где правил герцог Тормонд. Последний держал графа в узде, дабы тот не провоцировал своими действиями Церковь.
Брат Светоч шел по утренним людным улицам Хорэна. Спустя двадцать лет он вновь оказался в этом городе.
Его не сопровождала свита, но даже в те далекие времена, когда он носил имя Шард энд Клэр, к его особе не проявляли такого уважения, как сейчас.
Епископы и мэйзелане – все, как один, приветствовали Истинного, кланялись ему и оказывали почести, пришедшие из эпохи существования Древней Империи. Среди конекийцев всех вероисповеданий считалось большим достижением стать одним из Истинных. Даже девы и дайншау, которые обитали в любом большом городе, склоняли головы перед мэйзеланином, когда встречали его.
Древняя крепость Метреликс стояла на возвышенности, неподалеку от которой протекала река Вирс. Вода в ней была маслянистая, коричневого цвета. В Метреликсе с незапамятных времен восседали конекийские герцоги. Нынешнюю крепость воздвигли четыре столетия назад на месте древней Броской цитадели, которая в имперскую эпоху предназначалась для тех же целей. После падения древней Броской империи первоначальное сооружение, отделанное известняком с местных карьеров, разобрали на строительные материалы.
Сейчас стены Метреликса соорудили из мягкого с большим содержанием песка камня. Который подвергся сильной эрозии. Брат Светоч сомневался в том, что Метреликс простоит еще хотя бы сотню лет.
Метреликс отражал характер своего владельца. По крайней мере, так говорили жители Хорэна, которые называли герцога Великим Неустойчивым.
Казалось, что Тормонд IV совершенно не способен на великие деяния.
Население Конека любило своего правителя и за то, что он не сделал, и за то, что он уже успел осуществить.
Тормонд не вмешивался в жизнь своих подданных. Именно за это жители Конека и любили своего герцога.
До Тормонда в Метреликсе восседали его отец и дед. Дед нынешнего герцога, правда, все время проводил в походах. Кстати, его тоже звали Тормонд. Прапрадед Тормонда был одним из основателей военных городов в Кассуре и Грове.
Они существовали и по сей день, однако их территория заметно уменьшилась после набегов Индал ал-Сул Халалаина. Теперь в тех районах правили принцы, ставленники воинствующего братства, которых назначили еще предшественники Великого.
Брат Светоч подошел к воротам навесной башни Метреликса. Вход в крепость охраняли лишь два старых тучных стража, которые то и дело клевали носом. Они вяло взирали на редких прохожих. Решетка на воротах, у которых стояли охранники, наверное, уже никогда не опустится. Даже в случае опасности. Она слишком заржавела.
Теперь ни один конекиец не мог с точностью сказать, когда ворота закрывались в последний раз.
Впрочем, сейчас среди населения Конека царил страх. Жители ощущали, что их спокойной и благополучной жизни, которую они вели на протяжении нескольких столетий, скоро придет конец. Народ был взволнован новостями о неудавшемся покушении на Антипатриарха, Чистого П.
Ходили слухи, что лишь благодаря счастливому случаю и божьей милости страже Чистого удалось предотвратить его убийство. Поговаривали также о вмешательстве самого Небесного Отца. Наемники не должны были провалить задание.
Конечно же, на роль заказчика преступления претендовал Великий. Впрочем, он станет отрицать свою причастность к этому делу.
Стражники поинтересовались у брата, чего он хочет.
– Я брат Светоч. Герцог…
– Что-то вы припозднились. Он уж решил, что вы не придете. – Самый толстый из двух охранников говорил на диалекте, который использовался в западных землях, что лежали за рекой Пэйми в Трамани. – Идемте за мной, сэр.
– Как вы оказались в здешних землях? – поинтересовался брат Светоч.
– Когда я решил оставить жизнь искателя приключений, то как раз проходил по Хорэну. – Искателями приключений называли всех наемных солдат. – Мне следовало бросить это занятие лет двадцать назад. Герцог хороший человек. С ним приятно иметь дело.
– Я слышу это повсюду. – Брат Светоч благословил стража, а потом покинул его.
Патриарх оказался прав. Наемники имелись везде.
Брат Светоч шел по пыльным коридорам, где со времен нового правителя, казалось, ни разу не наводили порядок.
Складывалось такое впечатление, что у герцога имелись дела поважнее уборки.
Тормонд был худощавым человеком лет пятидесяти. На его седеющей голове проглядывала лысина. Красивый и тщеславный в молодости, герцог перестал следить за собой после смерти его герцогини, Артезии, которая умерла в возрасте сорока четырех лет при родах. С тех пор прошло четыре года. Ребенок родился мертвым. Каждый конекиец, говоривший от имени Бога, имел свое мнение на этот счет.
